— Здесь кто-то есть.

— Эй! Ты кто?

Гэгэ не стал откликаться.

Звякнули мечи, покидающие ножны. Маг прошептал первую часть волшебной формулы, чтобы со второй пустить заклятье в ход, если вдруг завяжется бой.

— На счет три. Раз, два…

На «два» троица резко взбежала по ступенькам и устремилась туда, где обнаружили Стрельца. А он в этот момент уже направлялся ко входу в Святилище Утопленных Ведьм, обернулся напоследок…

— О, Вштнырь! — узнали его сэры.

— Это вельзец!

— Ах ты су…

…и нырнул в воронку.

Возвращаться к мокрицам наш герой не собирался, но в подземном храме была возможность отсидеться, пока Сергеи не уберутся восвояси: дело в том, что инстансы рассчитываются на одну группу игроков, и если дандж одновременно посещают несколько несвязанных групп или персонажей, то Система создает копию подземелья для каждой пати или отдельно взятого лица. Так что здесь он пребывал в полнейшей безопасности: никто «чужой» к нему не войдет без «приглашения».

Чтобы скоротать время, он съел баночку парящего супа. Завет мамы раз в день хлебать «жиденькое» оказалось действенным даже на Мэрлоне — Здоровье Стрельца мигом поправилось, от полученных ран не осталось и шрамов, а Энергия выливалась за край. Ему захотелось действа: либо вернуться в лес, напороться на трех «гопников» из Лоун-Кора, подраться с ними и вероятней всего отхватить, или же постараться дойти до финала этого данджа.

«Я понял, чего ты хочешь от меня. Только помоги мне».

Мокрицы злобно скреблись на пороге озерного святилища, но были бессильны преодолеть черту факельного света. Гэгэ в нерешительности осмотрелся.

«Что там ребята говорили о файерболах и ракетницах?»

Он попробовал снять ближайший факел со стены — оказалось, что это интерактивный предмет, а не простая текстура. Догадка его подтвердилась, теперь оставалось найти применение огню.

Недолго думая, он пихнул факел непосредственно в лицо… в рожу… в голову гипермокрице. Та едко запищала от боли, взвился сухой парок, хотя ожидать следовало дымка опаленной плоти. Когда парок растворился, Гэгэ не без удивления отметил, что часть головы монстра как будто стерли ластиком: ни обугленных краев, ни хлещущей из раны жидкости, ни выпадающих внутренних органов — он видел плоть зверя-насекомого сквозь какой-то инженерный разрез. При этом чудовище продолжало двигаться, скрестись и щелкать клешнями, как будто ничего не случилось.

Следующая атака поразила еще двух монстров: у одного испарилась клешня, другому огонь «откусил» часть спинного хитина. Очевидно, огонь — весьма действенное оружие против таких мокриц, однако для полной ликвидации требовалось тщательно «стирать» им телеса насекомых.

Стрелец намеревался удвоить скорость уничтожения мокриц, взялся за второй факел, но вытянуть его из настенного кольца не удавалось — Система блокировала одновременное использование пары таких предметов. И чтобы левая рука не бездельничала, он вложил в нее Специально зазубренный кинжал.

Он всмотрелся в темноту подземного храма и прикинул шансы на победу, даже имея на руках такой весомый бонус, как огонь.

«Сколько же вас там, ё-моё… целый муравейник… Так, ладно. Возьми себя в руки! Ниссы, тебе еще предстоит встреча с финальным боссом этой истории — перед ним тоже собираешься коленками трясти?.. А интересно, кто им будет? Тот, на кого работает Джеймс? Или Светлые? Или демон какой-нибудь из другого мира… на которого работает Джеймс, хе-хе. Все, не тяни больше. Ты — главный герой, с тобой ничего не случится. Чем больше годного шмота наберешь, тем легче будет в конце».

Так, воодушевившись, Гэгэ с криком ворвался в гущу мобов.

Не такими уж злыми они предстали в этот раз: хватало легкого прикосновения жаркого факела к телам насекомых, чтобы лишать их оружия — больших клешней, и обездвиживать, стирая ходовые лапки. Кинжал в левой руке умело скидывал тварей, норовивших взобраться на него по скользкому плащу. Но пронзенные холодным оружием мобы не спешили помирать.

Он сводил счеты исступленно, с особым злорадством, которое подняло верхний предел его Энергии процентов на двадцать. Пламя факела рисовало на темноте храма бесконечную огненную змею, а сам Гэгэ ощущал себя ластиком из фотошопа, удаляющим ненужные пиксели с картинки. Очень скоро вокруг него расчистилось полупустое пространство, в котором то и дело мелькали одинокие клешни, повисшие без причины в воздухе, карабкались ножки без тел, парили тонкие усики и всякого рода бесформенные куски виртуального мяса, в которых еще пульсировали животные процессы, но никакой опасности они более не представляли.

Конечно, не весь бой проходил гладко, и его успели знатно потрепать, но к тому времени, когда Здоровье героя снизилось до половины, полностью функционирующих мобов вокруг почти не оставалось, а полустертые «инвалиды» спешно ковыляли к живительной влаге, чтобы навсегда исчезнуть в темной воде.

— ГОРЕ НАМ! О, ГОРЕ! — возобновились стоны каменных призраков. Это был хороший знак — внутренний сюжет подземелья двинулся дальше, а плач «стен» говорил о том, что Гэгэ близок к победе. Мокрицы больше не атаковали, и он воспользовался паузой, чтобы восполнить Здоровье.

— НАШИ ЗАЩИТНИКИ БЕГУТ, ПОПЯТЫЕ ВРАГАМИ. И НЕКОМУ НАС БОЛЬШЕ ЗАЩИТИТЬ. ПРОЩАЙТЕ, НАШИ СВЯТЫНИ, ТЕПЕРЬ ВЫ УГОДИТЕ В РУКИ ТОРГОВЦЕВ И РАЗБОЙНИКОВ! КОГДА-ТО НАС ПОКИНУЛА НАША БОГИНЯ ДИАНА, ТЕПЕРЬ ОСТАВЛЯЕТЕ И ВЫ, МИЛЫЕ ТОВАРИЩИ, ВЕРНЫЙ ОПЛОТ, ПОБЕЖДЕНные силой мародеров…

Последние слова звучали как улетающее эхо, нанесенное на «пожеванную» пленку магнитофонной кассеты.

Затем произошло странное: тряхнуло землетрясение, с верха упали несколько каменных кусков, что расширило отверстие в центре пещерного потолка. Ярчайшие лучи солнца (никак не утреннего) ворвались в храм, отбеливая непроглядный мрак до пасмурной серости. Произошло какое-то колдовство, точнее, антиколдовство: скупо освещенные теперь солнечным светом античные изваяния вдоль стен вдруг покрылись тряпичными складками, местами накренились, а потом, комкаясь, рухнули, как декорация или театральный занавес. Следом потеряла устойчивость и колоннада: бывшие секунду назад гранитными колонны легли на пол как простыни, изображающие колонны, а потом лишенные каркаса. Бесследно исчезли скамейки, пересохло озеро, плиты под ногами растаяли, обнажив сырой каменный пол.

На секунду он подумал, что вот-вот исчезнет и сам (кто знает, что происходит с этой странной игрой, вдруг это снова баг), но стоял на месте, где и был. Только теперь не посреди старинного храма, а в недрах самой обыкновенной пещеры, сравнительно большой, но теперь уже казавшейся компактней предыдущей «версии». Видно, морок декораций зрительно увеличивал пространство.

«Ага, теперь понятно, отчего мокрицы так интересно уничтожались — они были просто иллюзией!»

Перед собой он увидел большой котел с бурлящим желто-зеленым варевом, а рядом с котлом злобно зыркали на пришельца две гнусного вида бабы-яги и девушка с демоническим ликом.

«Интересно, это сюжет инста или эти бабки — что-то вроде технической обслуги, следящие за работоспособностью данджа?»

— Несчастный глупец, ты раскрыл наше убежище, — проскрипела старуха с кривым посохом в руке и когтистой короной на лысой макушке. — Много веков мы скрывались в этой пещере от любопытных глаз, творили колдовство, приносили жертвы и воссоздавали Книгу Ведьм, утерянную пропасть лет назад. С этой книгой мы вольны будем выйти на поверхность и свергнуть магов, узурпирующих трон Старой веры! Но теперь наше местонахождение раскрыто, несмотря на маскировочные заклятия, тебе ведома наша тайна. Не думай, что выбраться отсюда живым у тебя получится.

«Так-так, старухи явно не из техподдержки. Видно, здесь какое-то подполье, замышляют государственный переворот, революционерки ветхие. А если вы как-то связаны с заказчиками Джеймса? Посмотрим, что вы мне еще расскажете».

— Я и не знал, чем вы тут занимаетесь, — сказал Гэгэ. — Могли бы и не говорить, что у вас тут заговор. Я бы преспокойненько ушел, и ваша тайна осталась бы тайной!