На сердце у него потеплело. До сих пор он не мог привыкнуть к тому, что нравится ей больше других. Он, Коннор Безземельный, принц, лишенный земель и владений. Не то чтобы они говорили о своих чувствах. Нет, она была такой же застенчивой, как и он. Но часто, украдкой, когда никто не видел, Тересса искала его руку. Пальцы их па секунду переплетались.

Он засмеялся. Холод больше не чувствовался. Сейчас он ощущал себя сильным и уверенным в победе. Как могут они не выиграть? На их стороне правда и право. И Терессе он не безразличен.

— Чему ты смеешься? — прошептала Тересса, выходя на поляну.

— Мне радостно, потому что я вижу нашу победу, — откликнулся он.

Тересса вздохнула.

— Ох, надеюсь, ты не ошибаешься.

Тьма по-прежнему скрывала выражение лица Терессы, но Коннор уловил в ее голосе напряженность.

— Так много всего, что может помешать нам, и все пойдет наперекосяк.

— Верно, опасностей много. Но почему надо заранее их страшиться? Мы все хорошо продумали. Тебе надо поспать, не то завтра будешь вялой. Если мы будем завтра пошустрее, то достигнем Рисмура уже днем.

— Я беспокоюсь, потому что начинаю войну, — тихо сказала Тересса.

— Ты не можешь начать ее, — твердо проговорил Коннор. — Войну уже начал Андреус. Ты просто даешь возможность своему народу сплотиться и подняться против чужеземцев.

— Моему народу… — прошептала Тересса.

Коннор молчал, пытаясь понять, что стоит за ее словами. Он слышал, как король Верн Рисадель говорил как раз об этом об ответственности правителя перед своим народом.

«Если хоть один житель Мелдрита умрет во время ее правления, станет ли она винить себя? — размышлял он. — Берн называл это ценой королевской власти. Вот почему он страстно желал оставить своей дочери мирное королевство, чтобы она никогда не познала этой цены».

Чем он может успокоить ее? Коннор сжал кулаки. Нет у него таких слов. Как же может он решиться командовать целой армией? Слишком уж высока цена!

— Научи меня обращаться с мечом, — прошептала она.

Удивленный, он не знал, что ответить. Зачем ей это и чему на скорую руку можно научить? И вдруг он понял. Ей нужно что-то делать, действовать. И начать это она хочет прямо сейчас.

— Хорошо, — согласился он. — Ночь не помеха. Наоборот, научишься чувствовать дистанцию.

Он снова вытащил меч и сунул рукоять ей в раскрытую ладонь. Она сжала пальцы и тут же под тяжестью меча опустила руку. Тересса смешно засопела и попыталась поднять меч обеими руками.

— Итак, начнем… — сказал он, скрывая улыбку.

Когда они закончили, между черных стволов уже сквозил слабый свет. Теперь он мог разглядеть очертания бледного лица Терессы, решительный изгиб подбородка. Несмотря на пронизывающий холод, лоб ее был мокрым от усердия.

Она важно поблагодарила его за науку и медленно направилась к лагерю, прихлопывая ладнями по намокшей от утренней росы юбке. Ей почти наполовину удалось выучить танец с тенью. Наблюдая за идущей усталой походкой Терессой, Коннор уже пожалел, что позволил ей так долго заниматься с мечом. Она явно не дотянет до вечера и свалится без сил уже днем.

Но Тересса ни разу не пожаловалась за все время, пока рассвет постепенно переходил в серый облачный день. Все в лагере уже давно поднялись. Одни разводили огонь, другие готовили еду, третьи собирали вещи, готовясь в дорогу. Позавтракав, Коннор аккуратно вытер ложку и положил ее в седельную сумку, висевшую на боку лошади.

Лошадь повела ушами и понюхала его плечо. Оглянувшись украдкой, Коннор положил ладонь ей на голову и прислушался к ее мыслям. Это был его тайный волшебный талант понимать птиц и зверей.

Пофыркивая, кобыла думала о вкусной свежей траве. Самый младший из учеников, Джар, еще до прихода в Школу Волшебства работал в конюшне и поэтому теперь отвечал за лошадей. Он здорово справлялся с работой. Несмотря на долгие переходы, лошади всегда были сыты и ухоженны.

— Готов в дорогу? — раздался за спиной Коннора голос.

Он отпрянул от лошади. Никто, кроме Рены, Терессы и Тайрона, не знал о его способности понимать животных. Коннор не желал, чтобы кто-нибудь еще догадался об этом.

Перед ним стоял Киал, держа свою лошадь на поводу.

— Нам повезло, — весело сказал он, — что Руен до школы работал в гостинице поваренком. Такой прекрасной овсяной каши я никогда не пробовал.

Коннор рассеянно кивнул.

— Кому бы пришло в голову натолочь в кашу диких орехов? — продолжал восхищаться Киал. — И где он их дослал?

— Набрал в лесу, — вступила в разговор Лэрис. — Кстати, зима на носу. О еде надо побеспокоиться, — резонно заметила она.

— Добу-удем, — все так же весело протянул Киал. — В крайнем случае отнимем завтрак у этих серых чужаков.

— Если только на наше счастье лирванцы не едят на завтрак вареных улиток пополам с жареными кузнечиками, — фыркнула Лэрис. — Но я-то больше беспокоюсь о лошадях. — Она похлопала свою ладную лошадку и обернулась к Коннору. — Их надо кормить. И потом, наши лошади совсем не приспособлены к войне.

— Седлайте коней! — крикнула Тересса чистым, ясным голосом. — Попытаемся убежать от надвигающегося дождя. — И она указала рукой на север, где собирались сизые грозовые тучи.

Они вспрыгнули в седла, и день длинного, тяжелого похода начался.

Коннор ехал впереди. Его маленький отряд поспешно обученных учеников чародеев тянулся следом. Они были отряжены на разведку, хотя никто из них и понятия не имел, как по-настоящему должен действовать отряд разведчиков. Коннор напрягал слух, чтобы уловить перекличку пролетающих птиц и выяснить, не поджидает ли впереди вражеская засада. Прежде этого было достаточно, но теперь, с приближением зимы, птиц с каждым днем становилось все меньше и меньше.

Вскоре закапал дождь. Небольшой и редкий поначалу, он быстро превратился в сплошной ливень. Внезапные порывы ветра кидали в лицо горсти холодной воды. Однако к полудню дождь несколько поутих. Промокшие, но все еще бодрые и решительные, они достигли гребня горы над Рисмуром. Облака быстро убегали на восток, открывая просторную панораму лежащего под ними в пологой долине города.

Коннор внимательно вглядывался в очертания городских кварталов в поисках признаков недавней битвы.

Подъехав поближе к Коннору и поставив свою лошадь бок о бок с его кобылой, Тересса выпрямилась в седле и приставила ладонь ко лбу. Лицо ее, обрамленное прядями мокрых волос, было спокойным и решительным. Словно подбадривая себя, она звонко произнесла:

— Ну что, начинаем собирать армию и отправляемся на поиски Эдранна?

Киал воинственно гикнул, и лошади стали медленно спускаться вниз по крутой горной тропе.

Как только они приблизились к мосту перед городом, Коннор услышал грохот копыт целой кавалькады лошадей. Через несколько минут вереница всадников, проскакав по мосту, аккуратными рядами, по двое, просочилась в распахнутые городские ворота. Бледный солнечный свет бликами поблескивал на рукоятях мечей, украшенных драгоценными камнями, на серебряных нагрудных пластинах, на золотых застежках, придерживающих на груди развевающиеся плащи. Коннор с тревогой всматривался в остролицего предводителя.

— Это Гариан, — пробормотала, не веря своим глазам, Тересса. Руки ее крепче сжали поводья. — Как он нашел нас? — Лошадь ее пустилась галопом.

Гариан Рисмордит поднял руку в перчатке, и его всадники остановились. Мгновение два отряда стояли один против другого неподвижно. Гариан предводительствовал десятком стражников его отца. Все они были облачены в новенькую синюю форму герцога, все отлично вооружены. Вдобавок ко взрослым стражникам в отряде было шесть или семь юношей из благородных семей, тоже обвешанных оружием. Коннор прекрасно понимал, как выглядит его собственное войско, состоящее из мальчиков, одетых во что попало, зачастую в куртках с чужого плеча, мокрых и помятых.

Отряд Гариана застыл на мосту, заняв его по всей ширине. Под ними шумела быстро бегущая река. Другого пути в город не было.