Они наслали на Дукдауб мучительные боли. Мерзкие исчадия надеялись, что Дукдауб обратится за помощью к колдуну-йату — это будет грех; ну а колдун, их гадких приспешник, по дэвовскому наущению даст Дукдауб смертельную отраву вместо лекарства.

По версии «Затспрама» (14.1), дэвы наслали на мать Зардушта дэвов лихорадки, боли и ветра, и с каждым из них было по 150 дэвов.

Измучившись от болей, Дукдауб пошла в дом колдуна, как дэвы и рассчитывали. Но её остановил голос Ахура Мазды, прогремевший с небес:

— Куда ты идёшь, праведная женщина? Знай: колдовское зелье нечестивых друджвантов — мерзость. Соверши очистительный обряд, омой руки и возрадуй алтарный огонь подношением ему чистых сухих дров — и ты исцелишься.

Дукдауб так и сделала. И боль ушла из её тела.

За три дня до рождения Заратуштры небесным светом осветилось селение. И все поняли, что этот свет — от Ахура Мазды.

А блистательный Йима, увидев этот свет, сказал дэвам в своей обители:[6]

— Через три дня и три ночи в мир придёт великий пророк! Скоро вам, дэвам, не будут поклоняться как богам и воздавать почести. [255]

Мир ликовал. Звери и птицы на своём языке рассказывали друг другу о грядущем рождении пророка.

Изложено по: «Затспрам» 14.6-16; «Денкарт» VII.3.2-3

В ночь, когда должен был родиться Заратуштра, Ангхро Майнью созвал злейших дэвов из тех, что предводительствовали над прочими дэвами, и послал их в дом Порушаспы, приказав умертвить младенца сразу, как только он появится на свет. Но благие творения Ахуры окружили роженицу защитой — особенно Хварна и семейный огонь, и дэвы не только не смогли причинить Дукдауб вреда, но даже приблизиться к дому не смогли. Сияние огня и Хварны было для них невыносимо.

Наконец, Ангхро Майнью послал Ака Ману, и говорил ему так:

— Ты бестелесен. Проникни же в разум Заратуштры и заставь его обратить помыслы к нам, дэвам.

Тогда всеведущий Ахура Мазда послал Boxy Ману на защиту новорожденного пророка. Добрый Помысел должен был уберечь Заратуштру от Помысла Злого.

Ака Мана подошёл к двери Порушаспова дома, открыл её и хотел войти внутрь.

Но на пути у него стоял Boxy Мана.

Дэв, уверенный, что Boxy Мана затем прислан Творцом, чтоб не пропустить в дом Зло, преисполнился готовности к схватке с Добрым Помыслом.

Но Boxy Мана повернулся к нему спиной, отступил в сторону, давая дорогу, и сказал:

— Входи!

И Ака Мана, глупец, не разгадал хитрости! «Я опоздал! Раз уж сам Boxy Мана дозволяет мне беспрепятственно войти в дом, значит, я не смогу причинить зла Заратуштре», — решил он и удалился прочь.

A Boxy Мана подошёл к ложу Дукдауб. Как только Заратуштра появился на свет, Boxy Мана вошёл в его разум, и от этого новорожденный малыш не заплакал, не закричал, как плачут и кричат все новорожденные, а звонко счастливо рассмеялся. [256]

Сидевшие подле роженицы семеро колдунов[8] отпрянули в изумлении. А Порушаспа сказал:

— Это небесное знамение! Я видел божественный свет, который исходил от моего сына, когда он засмеялся.

И тут произошло второе чудо — малыш заговорил:

Никто не понял этих слов — святых слов «Ахуна Вайрьи». Колдуны и Порушаспа изумлённо смотрели на малыша, закутанного в шерстяное овечье покрывало. Во всём мире только Ахура Мазда и Амеша Спента, а из дэвов — один только Дух Зла — знали, что новорожденный Заратуштра принял от Ахура Мазды веру — праведное зороастрийское учение, и что с этой минуты началась последняя Эра — Эра Разделения.

И как Заратуштра, соответственно своему земному телу, говорил земным голосом, Ахура Мазда ему в ответ сказал [словами] духовного [мира]:

— Ты должен сделаться моим первым жрецом и пророком! Ты принесёшь в грешный мир истинную веру и праведность. А я, Ахура Мазда, буду твоим покровителем и наставником.

{И Ангхро Майнью содрогнулся в преисподней и возопил:

На следующий день Порушаспа отправился к семерым колдунам, которые принимали роды у Дукдауб, и спросил их:

— А какова же всё-таки причина того, что люди, родившись, сперва плачут, а смеяться начинают гораздо позже?

И колдуны ответили отцу Заратуштры:

— Новорожденные плачут потому, что чувствуют: они грешны и смертны. А смеётся и радуется тот, кто осознаёт собственную праведность.

Изложено по: «Затспрам» 15.1-6

В селении, где родился Заратуштра, жили пятеро братьев-карапанов: Брат-рýхш, Брат-рóйшн, Брат-рéш Тур (в «Денкарте» Братрок-рéш; новоперс. и фарси Братарвáш, Братарвáхш), Хазáн и Вадáсп.

Эти имена не встречаются в «Авесте»; прочтения их предположительные.

Они были потомками Кахварéдхи (среднеперс. Кохарéд), родившегося от Айшмы и Манушак, сестры Манушчихра.

Главным противником Заратуштры был Брат-реш Тур, третий из братьев-карапанов, — ибо у Порушаспы тоже было пятеро сыновей, и Заратуштра был третьим.

Старшие братья Заратуштры носили имена Ратуштáр и Рангуштáр, имена младших братьев пророка были — Нотари́га и Нивéтиш.

Эти имена нигде более в зороастрийских текстах не встречаются; прочтения их предположительные.

Заратуштра не случайно был в середине — родился третьим по счёту, — ведь он родился и в середине мировой истории: три тысячелетия мир существовал до него, и три тысячелетия оставалось миру существовать после его рождения.

Изложено по: «Денкарт» VII.3.3-31

Прошло несколько дней. Над малышом хлопотали няньки; Дукдауб, оправившаяся после родов, занималась домашним хозяйством; а Порушаспа бродил вокруг [258] дома, погружённый в раздумья. Смех маленького Заратуштры и таинственные слова, которые он произнёс, не давали ему покоя. Как истолковать эти знаки свыше? И вообще — божьи ли это знаки? А если дэвовские?.. В сердце Порушаспы постепенно закрадывался страх.