— Я ж тебе намекнул: все мы смертны...

— В прямом смысле?

— Именно. И те, кого мы должны туда отправить, и тот, кто должен их отправить... да и за твоё благополучие, если быть честным, и опираться на имеющиеся данные о замешанных суммах... возможно замешанных, я бы не поручился.

— Вот на кой чёрт я тебя вообще сюда пустил? — Премьер резко опрокинул в бокал горлышко коллекционной бутылки, подождал, когда наберётся серьёзная доза, и расправился с ней длинным глотком.

Глеб проводил взглядом энергичный переток жидкости в сообщающихся сосудах, и восхищённо покачал головой.

— Не хочу лезть с советами, — прокомментировал увиденное, — но ты бы поаккуратнее, в ближайшем будущем ясность мысли нам всем явно не помешает.

— А ты аккуратнее с запросами, иначе не только мне, ни ясность, ни мысли, могут больше не понадобиться. Возможно! — остановил возражения, готовые сорваться с уст Глеба. — Возможно... Так, давай ещё раз... Ты уверен, что с полномочиями не хватил через край?

— Ты ж меня знаешь! — качнул головой Глеб. — Я не склонен к спонтанным решениям: прежде чем сказать глупость, сотню раз её продумаю.

— Знаю, чёрт бы тебя подрал! — согласился Премьер. — И чем обычно кончается, тоже знаю: ты почти всегда оказываешься прав, а остальным это не нравится — ибо никто не любит утираться. Но ты не всегда оказываешься прав, вот в чём проблема!

— Я не оракул... я только учусь...

— А ты не мог бы учиться на ком-нибудь другом?

— Рад бы! — согласился Глеб. — Да ситуация к глупостям не располагает. Ну, так как?

— К завтра, не жди. — Вздохнул Премьер. — И к послезавтра, наверное, тоже. А всё же — действительно надо?

— Может — хватит? — возмутился Глеб. — Пойми, нам деваться некуда.

— Некуда! — эхом продолжил Премьер. — Некуда. Ты хоть понимаешь — не нам, а именно тебе, в самом деле, будет некуда деваться, если вылезешь на уровень Президента.

Глеб просто с безразличным видом кивнул, и это безразличие Премьеру очень не понравилось.

— Вот так просто — да? — сузил он глаза. — Тоже мне — храбрец сыскался! На всякий случай я тебе растолкую: Президент, как Цезарь, вне подозрения!

— Там речь вроде бы шла о его жене. — Напомнил Глеб.

— Он ещё и шутит! — уже всерьёз взбеленился Премьер. — Получив такие полномочия, ты берёшь на себя всю, я подчёркиваю это тремя жирными чертами, всю ответственность в случае проигрыша. И тебя никто не прикроет. Даже я. А в случае успеха ты не получаешь ничего. Ни-че-го! Это ясно?

— В случае успеха,— усмехнулся Глеб,— я получаю успех. А это очень немало.

— Что ж, — согласился Премьер, — сам захотел примерить костюм самозванца, присвоившего чужие полномочия. Изволь. Но помни обо мне...

— Забудешь о тебе, — тяжело вздохнул Глеб. — Как же. Не кипятись, пойми — у меня действительно нет выхода, потому как есть информация, что ребята из поисковой партии, той, которая планету исследовала, на самом деле никуда не исчезали.

— То есть? — не понял Премьер.

— Вот то и есть, что они где-то здесь. Может быть даже совсем рядом. И чем кончится их пребывание здесь, с информацией, полученной там, я даже представить не берусь. Информация, которую я получил здесь, о том, что было там, на оптимистический лад не настраивает. Ни меня, ни всех нас.

— Может тебе ещё плеснуть? — долго поглядел Премьер. — Глядишь, и выражаться не столь заумно научишься. Ты хоть сам понял, что сказал?

— Нет, но уже начинаю.

— А без шуток?

— А я без шуток. Чтобы понять, что происходит здесь, надо идти на «Коронер». Одна группа там уже побывала. Чем кончилось — знаешь. И отправить вторую штатным порядком, на языке нормальных людей означает практически сразу похоронить и их. А нештатным — нужны полномочия, это не до Луны прогуляться, цена вопроса не та. И секретность... высочайшая нужна секретность. Координатор может её обеспечить. Они там многое умеют, но знаешь, как это будет называться без полномочий?

— Знаю! — согласился Премьер. — Ладно, сделаю всё, что в моих силах. Ещё что-нибудь? Ты не стесняйся — добивай, чего уж там.

— Помоги определиться с группой.

— А здесь-то что не так?

— Мне нужна особая группа, единственная из того, что есть.

— И в чём проблема? Или ты с Координатором уже не дружишь?

— Проблема в том, что неделю назад ты её расформировал ко всем чертям.

— Я?! — изумился Премьер. — Час от часу не легче! Когда это я успел?

— Дело Своровски...

— А они-то каким боком туда затесались?

— Предали огласке некие факты, хотя кое-кто в твоём кабинете очень настаивал на сохранении тайны.

— Грибаустен...

— Именно.

— Сволочь он! — согласился Премьер.

— А вылетели они. — Добавил Глеб.

— Эх, будь моя воля, — мечтательно протянул Премьер, — он бы и до тюрьмы не дожил! Ты думаешь, я не знаю, чего и сколько за ним числится?

— Такое ощущение, что действительно не знаешь.

— Политика, друг мой, — назидательно сказал Премьер, — как и дипломатия, такая штука, где незыблемо главенствует принцип искусства возможного. Тут часто бывает, что видит око, да зуб неймёт. Напрямую эту сволочь не возьмёшь. В нынешней ситуации. И нужно очень кропотливо, что зачастую очень долго, готовить ситуацию, при которой можно провести хирургическую операцию по извлечению этой опухоли. Без нанесения фатального вреда всему организму. Поверь, ситуация действительно развивается, но детали, извини, раскрывать не буду.

— Верю. — Кивнул Глеб. — Да и интересует меня совсем другая материя: Координатору нужна именно эта группа.

— А заменить её кем-нибудь другим нельзя?

Глеб молча покачал головой.

— Ты же понимаешь, если я подписал увольнение... — премьер выдержал паузу, — вот просто так восстановить их не смогу. Нужны серьёзные основания. И — время. Тоже серьёзное. У нас есть запас времени?

— Нет.

— Совсем?

— Иначе бы я к тебе не пришёл.

— Тогда предлагай свой вариант, ты ведь не с пустыми руками пришёл?

— Разумеется! — подтвердил Глеб. — Да и большой проблемы тоже нет: Координатору будет достаточно твоего согласия, и информированности президента. Остальное он берёт на себя.

— Щедро! — согласился Премьер. — Значит, если что, говоря человеческим языком, петля будет висеть на его шее?

— Выдержит! — тяжело вздохнул Глеб. — Он парень крепкий.

— Что ж... — внимательно посмотрел Премьер. — Тебе виднее. Моё согласие есть прямо с этой минуты. Информированность и полномочия будут чуть позже. Ты кофе допил? Ещё налить? Нет? Тогда вставай, и пошли — я тебя в кабинете распекать продолжу, а то людям говорить не о чем будет.

ГРУППА

Брэд сидел за стойкой бара, в кабачке о котором раньше, в общем-то, и не слышал. Ну, потому, что если и попадал домой, то лишь для того чтобы немного отоспаться. А если появлялось желание где-то посидеть, находил более приличные места в иных районах большого города. Однако сегодня был другой случай, потому что…

«А выперли меня, потому что! – сердито подтвердил дурацкую идею осмотреть, наконец, окрестности. – Не в духе я, чтобы ходить в приличные места. Настроение зверски нехорошее! И кабак не очень хороший, и люди… ладно, не будем о людях – они такие, какие есть. Нехорошо мне, а им хорошо. Вон как вылупились на то, что у меня за спиной. А мне туда и смотреть не хочется».

За спиной у него возвышался подиум, на котором высокий шест, в такт громкой музыке, обвивали пухленькие женские ножки. Брэд не смотрел в ту сторону не только из-за вдребезги разбитого настроения. Была и другая причина: не любил он сочетать две разные ипостаси человеческого бытия. Еда, это еда, эротика, это эротика, и коктейль, замешанный на подобной теме, имел для него вкус не то чтобы тошнотворный, а скорее какой-то животный, человеку в нормальном состоянии неприемлемый. В его же нынешнем состоянии неприемлемый вдвойне, потому что вот прямо сейчас он был на похоронах своего будущего.