— Я, что ли, — тихо говорю, вспоминая, как один молодой учитель по животноводству вместо моей фамилии озвучил часть тела слона, после этого я превратилась в Хобота. И это прозвище продержалось до самого выпускного, пока я не начала встречаться с моим первым парнем. К выпускному все уже знали, что он мой парень, и там случилась это происшествие с Самантой Новак. Все забыли о насмешках надо мной и стали жалеть, ибо мне было очень плохо. Я впала в истерику и попала в больницу. Самый «шикарный» выпускной за всю историю нашей школы.

— Как дела-то у тебя, рассказывай! — просит она, и я просто отхожу на несколько сантиметров и поворачиваюсь боком. Диана замечает мой пятимесячный живот, и в её глазах стали заметны нотки удивления и завести.

— Ого, ничего себе! Так вот зачем тебе витамины, — восклицает девушка, и я вижу, как она начинает краснеть, но потом всё же поднимает глаза. Я поворачиваюсь обратно и забираю витамины, кладу деньги в специальную ёмкость для них и закрываю сумку, убрав бумажник.

— Я смотрю, ты всё-таки пошла в медицинский, на фармацевта училась? — интересуюсь я, смотря на бывшую одноклассницу. Она изменилась с одиннадцатого класса, нос вырос ещё больше, а губы стали объёмнее, будто она их накачала ботексом.

— Да, вот теперь живу в Аспене и работаю, у меня тоже всё довольно неплохо, — говорит она и показывает кольцо на безымянном пальце левой руки. Я улыбаюсь и говорю, какое оно красивое: в серебряном кольце есть бриллиант и довольно большой.

Мы прощаемся, когда меня зовёт сестра, стоя около отдела с мебелью. Я толкаю тележку к ней и замечаю, что она присмотрела комод для детских вещей.

— Смотри, хороший вариант для детской. Учитывая, что она у нас в бежево-вишнёвых тонах. Уберём кровать с туалетным столиком в кладовку, и будет очень свободно. А этот комод-пеленальный столик самый лучший вариант, да и к тому же он подходит по цветовой гамме в нашу гостевую комнату. Как тебе? — спрашивает сестра, смотря на меня с интересом. Я лишь киваю, соглашаясь.

— Я согласна, только нам нужно оформить доставку в Сан-Франциско, — говорю я, немного устав. Всё же беременность сказывается на моей активности. — Эмберс, можешь заполнить, я пока посижу, отдохну, что-то я совсем уже устала.

Ховард кивает и просит продавца-консультанта принести бланк на оформление доставки в другой город. Я лишь сажусь около стеллажей с нарядами для новорожденных малышей. Слева от меня висит набор, состоящий из носочков, царапок, шапочки и очень маленького боди с комплектом распашонок. Все такое маленькое, что я поверить не могу, как можно быть таким крошечным человечком. Я, конечно, помню все УЗИ малышки, но всё равно не верю в это. Наверное, смогу поверить, только когда возьму на руки.

Кладу набор в корзину и гляжу по сторонам, справа сестра подписывает документ, и перевожу взгяд на все наши покупки. Это, конечно, далеко не всё. Но для Аспена вполне достаточно. Ещё бы умудриться втиснуть всё это в чемодан.

Ирина отдаёт бумаги мужчине, и я вижу, как она идёт в мою сторону.

— Ну что, как чувствуешь себя? — садится рядом со мной и смотрит на меня с беспокойством. Она кладёт руки на мой живот и чувствует лёгкие толчки.

— Хорошо, просто практически весь день на ногах, да и тем более, когда у тебя такой живот, и очень быстро набирается вес, всё переживается непросто, — объясняю я и держусь за свой живот. — Так хочу в ванную вместе с Дарреном! — с отчаянием говорю я и смотрю на свою сестру, которая улыбается как Чеширский кот.

Она пытается подражать этому животному тогда, когда хочет заставить меня испытать стыд. Она так делала, когда я впервые влюбилась. И сейчас, что самое странное, я испытываю те же самые чувства, что и в первые отношения.

Всё таже окрылённость, те же бабочки в животе и постоянная наркотическая зависимость от его запаха и поцелуев. Мне хочется просто лежать с ним и нюхать его.

Да, это кажется совсем ненормальным, но я не представляю себе, как смогу обходиться долгое время без этого страстного запаха.

— Прекрати так смотреть на меня! Ты прекрасно знаешь, каково это — влюбиться по самые уши и совершенно не замечать всего вокруг. Припомнить тебе Арона? — задаю я вопрос, который тут же заставляет мою сестру сменить выражение лица и скрестить руки на груди.

— Ты мне теперь каждый раз будешь вспоминать эти отношения? — возмущается Ховард, теперь моя очередь улыбаться.

Арон был первой любовью моей старшей сестры, они гуляли каждое свободное время, наслаждались всем, чем только возможно. Но переезд парня в другую страну прервал эти отношения. Эмбер долго плакала, и месячная депрессия дала свои последствия. Она поправилась на десять килограмм. Потом было очень трудно сбрасывать их.

Арон и моя сестра встречались больше двух лет, я уже точно не помню, и за это время они ни разу не переспали, то есть Эмбер Ховард до сих пор девственница. Я сама с трудом верю в то, что практически двадцатипятилетняя девушка до сих пор ни разу не ощутила этот кайф. Но это чистая правда.

— Интересно, какое будет выражение лица Эйдена, когда он узнает о твоей принадлежности к сексу, — говорю я, и девушка краснеет, опустив руки. Я улыбаюсь всё больше, ко мне возвращаются силы. — Пошли на кассу, помидор,— встаю я и забираю тележку.

Пробивая покупки, мы заново просматриваем каждую вещицу, и мне всё сильнее нравятся боди, которые я купила. Сестра смотрит на мою довольную мину и тоже улыбается. Мы решаем поужинать в ресторанчике на втором этаже этого здания. В нём я заказываю спагетти с соусом и мясом, салат с грибами и ананасовый сок.

Сестра как всегда удивляется, как я могу сочетать такие странные продукты и в таких количествах.

После ужина мы отправляемся домой, чтобы выложить покупки и отдохнуть. Но Даррена я, к сожалению, не застаю в нашем доме.

Настойчивое желание пойти в ванную только с ним, побеждает мою усталость, и я решаю позвонить брюнету, лёжа на своей большой кровати.

Гудки, гудки, ещё гудки, где он пропадает?! Знает же, что мы не на всю ночь пропали в торговом центре.

— Алло? Стефани? — наконец-то отзывается голос, но это не Даррен, вместо его голоса я слышу его друга.

— Эйден? А где твой кудрявый приятель? Я по нему соскучилась, — заявляю я и тут же краснею. Не нужно было говорить это другому человеку.

— Приезжай в театр и всё узнаешь, — говорит парень моей сестры, а я озадачена его словами… Что они забыли там? И снова новое чувство побеждает старое.

Я решаю переодеться в красивое платье для театра, оно на шестьдесят процентов чёрное, остальное состоит из абстрактного рисунка, подчёркивает всё это светло-бордовый атласный ремешок. Надев туфли на невысоком каблуке, я сажусь в машину, оставив записку на чайнике для сестры. Она всегда перед ночной работой пьёт крепкий чай, привезённый из Индии в подарок от её крёстного отца.

В Аспене только один театр, который пользуется популярностью. Есть ещё один, но он больше походит на шатёр.

Оперный театр «Уилер» располагается на углу Восток Хайман-авеню и Юг Милл-стрит. Дорога туда занимает около получаса.

Я совершенно в растерянности, зачем Даррен сказал мне, что пойдёт играть в пул, а сам поехал в театр. Что он замышляет? Сначала эти странные жесты и мимика в аэропорту между моей сестрой и любимым человеком, потом странные вопросы и ответы между ними же. Сейчас вот это… Как мне вообще что-то понимать, если родная сестра и Даррен что-то замышляют за моей спиной? Секреты от беременной женщины могут плохо закончиться для всех!

— Можно вашу куртку? — спрашивает женщина средних лет. Я немного удивлена, но позволяю забрать одежду. Эйден встречает меня около выхода и провожает в сторону какого-то зала.

На все мои вопросы он отвечает одним и тем же предложением: «Скоро всё увидишь!»

На входе в большое помещение я решила сдаться, всё равно уже пришла на место назначения. Меня усадили посередине первого ряда, в зале погас свет, и я вижу, как шторы открываются.