К нам подходит девушка лет тридцати на вид, с платиновыми белыми волосами и яркими губами. У неё пухленькие щеки и большие синие глаза. Напоминает фарфоровую куклу, только немного толще по размерам.

— Здравствуйте, меня зовут Кристина, я могу вам чем-нибудь помочь? — спрашивает она немного писклявым голосом. Ну точно, крашеная кукла! Я знаю несколько таких девиц. В прошлом я училась вместе с одной такой, у неё была своя свита и целая вереница парней.

— Мне нужен костюм для переговоров, но дело в том, что у меня практически закончился второй месяц беременности, на меня не налезает мой белый брючный костюм, можно ли что-нибудь придумать? — смотрю на реакцию девушки, которая сначала осматривает мой не особо заметный животик, а потом бросается смотреть полки с содержимым для моего случая.

Я лишь присаживаюсь в кресло около зеркала. Стоило мне только положить сумку на колени, как раздается сигнал оповещения о входящем сообщении. Я вытаскиваю телефон и смотрю сообщение от Розы:

«Я уже подъезжаю к главному зданию. Купила тебе небольшой подарочек, чтобы ты не расстраивалась. Тебе вредно!».

Она всегда любила поднимать мне настроение небольшими приятными новостями и маленькими безобидными шуточками.

«Спасибо, родная. Ты, как всегда, генератор хорошего настроения. Я сейчас в магазине, после перекушу и поеду на работу».

Отправить!

Обожаю, когда меня окружают люди, которые вытерпят тебя и поймут. Мы с ней многое прожили, и мне кажется, что многое ещё впереди.

— Кое-что нашла, можете примерить этот вариант, а я пока поищу другой цвет вашего размера, — направляет меня девушка в переодевальную комнату, я раздеваюсь до белья. Поворачиваюсь боком и вижу небольшой холмик на моём животе. Он совсем незаметен, но мои джинсы на мне уже не застегиваются.

Когда я узнала об этом, долго плакала. Так как джинсы новые, и даже я сама их оформляла и делала узоры. А теперь их никто не увидит. Получается, я зря покупала на зиму новые джинсы. Я проревела, наверное, около двух часов, пока сестра не сказала, что следующей зимой я смогу их надеть и показать всем, как я их украсила. Мы обнялись, и я успокоилась. Вот для этого и нужны старшие сёстры.

Я кладу руку на живот, закрываю глаза и думаю о том, кто у меня внутри.

— Так, милый мой, давай сделаем это! Мы должны влезть в этот костюм! И никакие отговорки не принимаются… — тихо говорю я и глажу небольшой холмик.

После чего открываю глаза и беру с вешалки штаны со стрелками. Надеваю их и замечаю, что они на резинке, но пуговица всё же имеется. Я застёгиваю ширинку и смотрю на себя в зеркало. Странно они выглядят. Вроде бы обычные классические брюки, как на нормальных людей, но есть резинка, которую умело скрыли. Надеваю блузку и заправляю в брюки. После этого завершаю композицию пиджаком. Очень элегантный бело-синий набор получился. Пуговки на блузке сверкают в электрическом свете, а синий цвет напоминает Атлантический океан.

— Знаете, я его возьму. Не нужно пока ничего нести, — предупреждаю я, смотря в зеркало. Мне так удобно в нём, и я уверена, что смогу проходить ещё очень долго, только если не застегивать пиджак и купить новую блузку.

Переодеваюсь в свою одежду и, застёгивая сапоги, зову Лису.

— Что ты так кричишь, рядом я! — возмущается рыжая и шлёпает меня по попе. Я выпрямляюсь и смотрю на неё с удивлением на лице.

— Ты чего, совсем того? — кручу пальцем у виска. — Парня своего шлёпай. Ладно, в общем, вот, возьми и отнеси, пожалуйста, на кассу, — прошу я, отдавая костюм. Накинув на себя пальто, я иду смотреть себе лосины и спортивки, чтобы налезали на меня, и я могла нормально заниматься аэробикой.

***

После совершения покупок мы заходим в детский магазин, положив пакеты с обновками в камеру хранения. Алиса проверяет каждое боди на качество, а я смотрю на цвет и картинки.

Они все такие малюсенькие, маленькие рукавчики, маленькие шортики. Пинетки, даже трусики маленькие… От такой милоты я растрогалась и начинаю плакать ни с того ни с сего, прямо посреди магазина. Всё очень красивое, сильно напоминает одежду для baby bone. Я не могу поверить, что детки бывают такими маленькими. Просто отказываюсь в это верить.

Вышли мы из магазина с тремя пачками детского сока: с малиной и молоком. Не успели дойти до ресторана, как я выпиваю все три.

— Что ты будешь делать с бухгалтерами после того, как ознакомишься с анкетами? — задаёт вопрос девушка в фиолетовом, сидя напротив меня. Она откусывает свой кусок мяса, я дожёвываю форель.

— Ну, для начала, нужно найти всех, кто старше сорока пяти, ибо этот контингент, скорее всего, нас подставил. После обнаружения таких людей я заставлю главного врача больницы, в которой они работают, проверить, как они напишут отчёт; как именно будет это осуществляться — мне всё равно. Если факт невнимательности будет установлен, то её уволят. Или же просто уволю всех таких сотрудниц. А на их место поступят новенькие. Моложе данного возраста.

Лиса разинув рот смотрит на меня. Я хочу засунуть ей палец в рот, как раньше делала с котом. Он смотрел на меня ошеломлёнными глазами, в которых явно читалось ругательство.

Проделав процедуру с пальцем, я то же самое читаю в глазах Алисы, но потом мы начинаем смеяться и еле восстанавливаем дыхание.

— Слушай, если бы я только знала, что ты так командуешь, ни за что бы не подружилась с тобой. Ну или просто не стала бы на тебя работать, — констатирует свой вывод Лутс. Девушка внаглую смотрит на меня, будто я в чем-то виновата. Я лишь смеюсь и полностью соглашаюсь с её мнением.

— Да уж, согласна! Хотя я предъявляю стандартные требования ко всем работникам, как меня и учили. Это уже дела вкусов, — развожу руками и принимаюсь доедать свою порцию.

***

Поужинав в ресторане, я провожаю Алису Лутс до её дома, после пламенных прощаний в виде пожимания руки — так только мы это умеем — я сажусь в машину и, глубоко вздохнув, трогаюсь навстречу приключениям, а именно — в главную больницу моего холдинга.

Господи, вот и что мне теперь делать с этими новостями? Ну, уволю я тех, кто мог так меня подставить, но что делать с документами-то? Налоговая служба принимает документацию только один раз, а на словах им не докажешь, что произошла ошибка в отчете — это же просто детский сад получится, а не серьёзная сеть медицинских клиник Сан-Франциско.

«Ладно, так, Стефани, держаться! Совсем скоро всё решится! Нужно только держать себя в руках и не поддаваться эмоциям».

Я подъезжаю к белому зданию с синим крестом и паркуюсь около выезда. Ставлю транспорт на сигнализацию и двигаюсь в сторону центрального входа. Со мной здороваются охранники, и я отвечаю им взаимностью. Проходя мимо регистратуры, я оказываюсь в небольшом лифте на шесть персон. Вместе со мной заходит мужчина лет шестидесяти с внучкой. От него исходит такой запах, что я просто еле могу дышать. Как всегда, старички пахнут старостью с примесями нафталина и табака. От очередного рвотного рефлекса меня спасает только мой недушеный шарф. Благодаря ему я могу дышать.

Двери металлического лифта открываются на восьмом этаже, и я со скоростью света бегу в сторону общественного туалета. Меня выворачивает наизнанку несколько раз, пока я думаю про этот ужас, но как только до меня все же доходит то, что в моих мыслях снова всплывает этот запах, я решаю вспомнить про запах роз и, что самое странное, я сразу же успокаиваюсь. Видимо, моему ребёночку нравится запах того, чем увлекается его мама.

Умывшись, я открываю розовую дверь и поворачиваю в сторону конференц-зала. Поправив рукав, я замечаю, что на телефоне ровно 19:40. Эх, ну что же, правду говорят: «Начальство не опаздывает, начальство задерживается».

Положив руку на полукруг дверной ручки, я смотрю на свои некрашеные ногти. Делаю вдох и с силой на выдохе толкаю большую дверь. Передо мной открывается слишком официальная картина: темно-каштановые столы и такие же стулья с крутящимся механизмом.