Не будем забывать: мир, культура достаточно органичны. Астрология всегда существовала в теснейшем союзе с различными оккультными воззрениями. И если человек слегка увлекается ею, то потом начинает серьезно загружать свою душу оккультно-языческими мифами. А это уже духовно опасно.

А вообще поражает, что люди сами не слышат, что говорят о себе. Христианство не согласно с астрологией, потому что астрология несет ересь о человеке, ибо слишком низко думает о нем. Встречаются двое. Знакомятся: — Ты кто? — Я Телец. А ты? — Я — Скорпион. Помню, в журнале "Наука и религия' несколько лет назад была опубликована статья под названием «Какое ты дерево?» Честно говоря, я сразу догадался, какое дерево автор.

Удивительно, как глухи бывают люди, вроде бы уже привыкшие бороться за права и достоинство человека! Когда речь идет не о политике, а о мифологической стороне жизни, они вдруг становятся смиренны (недопустимо смиренны!) и уничижают себя до уровня марионеток, которыми управляют какие-то невидимые космические потоки и раскрыв рты слушают, что им там «предсказамус настрадал» [61] !

Астрология нам неинтересна не только по религиозным мотивам, но и по миссионерским. Ведь астрология находится вне науки. А наука для нас — и дитя, и традиционный критик и помощник.

Дитя — потому что именно христианство создало культуру, в которой могла родиться наука. Научная революция — это дитя христианской Европы, а не Саудовской Аравии, Китая или Индии.

Критик — потому что антицерковная пропаганда обвиняет Церковь в антинаучности. Нам уже несколько столетий приходится жить в агрессивной среде, которая ищет любой повод для того, чтобы напасть на Церковь. И одно из любимых копыт, которыми нас лягают, это как раз обвинение в антинаучности.

В этих условиях церковные люди научились оценивать те или иные свои утверждения а соответствии со стандартами научного мышления. Поэтому мы предпочтем быть в союзе с наукой, а не с астрологией.

— Но ведь в Евангелии именно астрологи, волхвы пришли первыми поклониться Христу!

— Церковь помнит о волхвах, пришедших поклониться ко Христу. Но она помнит о том совете, который дал волхвам Господь: «И, получив во сне откровение не возвращаться к Ироду, иным путем отошли в страну свою» (Мф. 2,12). Иной путь был открыт для них после встречи со Спасителем. Иной, отличный от прежнего: указывая волхвам другую дорогу для возвращения домой, Бог тем самым повелевал им оставить дурное ремесло (см. Тертуллиан. Об идолах 9).

Господь приводит астрологов к принятию Евангелия через их же собственную лжемудрость: вы доверяете только знакам небес? вы считаете, что через исследование планетных путей проще понять Бога, чем через голос совести и души? вы считаете, что не в человеке, а в звездном небе Богу подобает проявлять Себя? — Что ж, звезда и приведет вас к Богу, который стал человеком (человеком, а не звездой).

В рождественском тропаре (церковном песнопении) об этом сказано: «В Твоем Рождестве те, кто служат звездам, от звезды научились кланяться Тебе, Солнцу правды». Сама же вифлеемская звезда в церковной традиции обычно понимается как ангел, принявший вид, более понятный для языческих мудрецов.

Пожалуй, в последний раз в священной истории человечества Бог обращается к людям через знамение в небесах, открывая таким образом Свою волю. Затем Христос будет говорить тем, кто в поисках последней истины засматривается на небеса, но не вглядывается в свою душу: «Лицемеры! различать лице неба вы умеете, а знамений времен не можете. Род лукавый и прелюбодейный знамения ищет, и знамение не дастся ему, кроме знамения Ионы пророка. И, оставив их, отошел» (Мф. 16,3-4).

Отныне лишь один религиозный смысл можно вычитать в небе: тот, что небо не самочинно, что у него есть Творец. «А что же такое этот Бог? Я спросил землю, и она сказала: „это не я“, и все, живущее на ней, исповедало то же. Я спросил море, бездны и пресмыкающихся, и они ответили: „мы не бог твой; ищи над нами“. Я спросил у веющих ветров, и все воздушное пространство с обитателями своими заговорило: „ошибается Анаксимен: я не бог“. Я спрашивал небо, солнце, луну и звезды: „мы не бог, которого ты ищешь“, — говорили они. И я сказал всему, что обступает двери плоти моей: „скажите мне о Боге моем — вы ведь не бог, — скажите мне что-нибудь о Нем“. И они вскричали громким голосом: „Творец наш, вот кто Он“. Мое созерцание было моим вопросом, их ответом — их красота» (Августин).

Итак, книга природы может пытливому уму поведать, что у нее есть Творец. А для распознания воли Творца нужно обращаться к другой Книге. Об этом будут века спустя говорить преемники евангельских волхвов — Галилей и Коперник, Кеплер [62] , Ньютон, Ломоносов…

— Социологи отмечают доверие населения к Церкви как институту, но не стремление ориентироваться на ее ценности в личной и общественной жизни. Это так?

— Пожалуй, что так. Вполне обычная потребительская установка. Человек готов потреблять позитивные для него переживания, связанные с Церковью, то есть отметить Рождество, Пасху или при случае потешить самолюбие («я тоже православный»), но не готов на поступки во имя той веры, которую, как ему кажется, он исповедует. Брать что-то из экзотического мира веры, но при условии, что этот мир останется экзотическим, этаким туристическим пирожным. И, конечно, только брать, но ничего не отдавать, ничем своим не поступаться…

Всем понятно, что в Церкви много императивов. А очень не хочется впускать императивы в свою жизнь. Но там, где нет повода к росту, нет усилий, там него и не растет. Потревожить такое болотце значит причинить ему некое неудобство.

И, значит, задача сегодняшнего проповедника и священника — разочаровывать людей. И я разочаровываю, когда говорю некоторым фактическим атеистам или язычникам: не обольщайтесь, у вас нет оснований считать себя христианами. Христианство предполагает то-то и то-то, а в вашей жизни и даже в вашем сознании этого нет. Я не спрашиваю, поститесь ли вы, часто ли ходите в храм… — в эти вопросы я не вмешиваюсь. Но быть христианином — значит соглашаться с хорошо известными и вполне определенными мировоззренческими тезисами («Символ веры»). Если вы их не знаете, или не соглашаетесь с ними, или противоречите им — вы не христианин.