- Нет.

Гриффит фыркнул.

- Не ври. Ты…?

- Нет, я не плакал, - рявкнул Каэл. Он выбрался из транса, желая сказать Гриффиту заткнуться. Но выражение лица мальчика его остановило.

Его подбородок был упрямо поднят, веснушки звездами выделялись на бледной коже.

- Я плакал, когда красный дьявол сделал это со мной. Не хотел, но было так больно, и мы убежали так далеко… - его здоровая рука дрожала, сжатая в кулак. – Мне тут не нравится. Я хочу домой.

Было сложно не жалеть Гриффита. Каэл всю жизнь мечтал убежать из Тиннарка, уйти на приключения в низины, может, он бы достиг чего-то и стал бы рыцарем королевства. Но в конце каждой мечты он представлял, как возвращается домой.

Он представлял, как на него посмотрят в Тиннарке, когда он будет идти по улочкам. Марк и Лэмот сгорели бы при виде него, Брокк подавился бы своими словами. Роланд был бы рад. Он бы прижал Каэла к груди и сказал, что всегда знал, что ему были суждены великие дела. И Амос… Амос так гордился бы, что признался бы в этом громко, чтобы все слышали.

В Тиннарке всегда начинались приключения Каэла. Потому он уходил, но потому и возвращался. Жизнь в такой деревне дала ему повод мечтать. Он долго не понимал этого, но теперь Каэл осознал, как важен был Тиннарк.

Ведь он мечтал не совсем о приключении…

Он мечтал о возвращении домой.

Гриффит затих, Каэл быстро закончил. Он сложил кусочки кости, соединил их. Гриффит смог пошевелить пальцами и запястьем, значит, все сложилось правильно. Оставалось запечатать разрез на руке Гриффита.

Он хотел начать, но тут ощутил давление на ладони. Гриффит обводил неровный шрам, оставленный Вечерокрылом, идущий между его пальцев.

- А этот откуда?

- Этот оставил мне человек, думавший, что хотел убить меня, но мы стали хорошими друзьями, - просто сказал Каэл.

Он запечатал порез и хотел разгладить шрам, но Гриффит отдернул руку.

- Нет, я хочу его оставить. Может, когда-нибудь я оставлю тебе шрам, - добавил он с улыбкой, - чтобы ты всегда меня помнил.

Блеск его глаз заставил Каэла помрачнеть, его улыбка резала Каэла как меч. Лицо Гриффита было болезненным напоминанием того, кого он никогда не увидит. Он смог лишь кивнуть в ответ.

Он был рад, когда мальчик ушел.

А потом пришла Гвен.

- Не радуйся раньше времени. У тебя еще один пациент, - сказала она, подходя к нему. Она встала, уперев руки в бока, глядя на него поверх лиловых синяков на носу.

Каэл быстро его выправил. Он собрался запечатать порез на ее губах, но она отбила его руку.

- Я сама скажу, когда можно трогать мои губы, болван.

Его не интересовали ее губы.

- Ладно. Что-то еще?

Она указала на засохшую кровь на плече. Она сдвинула тугую рубаху, и он увидел дыру с мужской палец в мехах.

Каэл нахмурился, чтобы скрыть внезапный румянец на лице.

- Я не могу работать сквозь дырку. Придется расстегнуть рубаху.

- Конечно, – руки Гвен потянулись к тунике. Она смотрела ему в глаза, расстегивая первую костяную пряжку. – Все вы, мужчины, одинаковые, всегда хотите увидеть…

Она была потрясена, когда Каэл разорвал дыру шире, сделав ее размером с кулак.

- Я не пытаюсь ничего увидеть. Замри.

- Как скажешь, болван.

Он старался не обращать внимания на ее слова.

В плече Гвен была дыра. Ее кожа опухла вокруг раны, края были красными. Он видел в центре инфекцию. Но сильнее всего пугало кольцо глубоких порезов вокруг дыры.

Они напоминали шрамы на глазах Бейрда. Порезы вокруг ее раны напоминали звезду, неровную, опухшую. Некоторые линии были слишком глубокими. С одной из них текли капли крови по ее коже.

- Там застрял кусок чего-то, - сказала она.

Каэл прижал ладони. Пальцы его ног поджались, когда он ощутил глубину ран.

- Сколько раз ты пыталась это вытащить?

- Несколько, - прорычала она.

Гвен сидела смирно, пока он работал. Каэлу пришлось распороть ее кожу, чтобы вытащить предмет. Он несколько раз пытался ухватиться за скользкую поверхность. Когда он все-таки сделал это, предмет выбрался из раны. Это был целый наконечник стрелы.

- Закончил?

- Почти, - Каэл запечатал последний участок кожи, разгладил шрам. – Вот.

Гвен задвигала плечом, проверяя его.

- Хорошая работа, - ее кожа была бледнее обычного, от этого сильнее выделялась черная краска на ее лице. – Можешь идти.

Каэл прошел за ней до двери.

- Я никуда не уйду без Килэй.

- Как хочешь. Но, если останешься, будешь работать. Я не допущу ленивцев в своей деревне.

- Ладно, - Каэл прошел с ней по холму мимо обгоревших домов в сердце Тиннарка. – Куда все ушли?

Гвен уставилась на него, как на глупца.

- Ужин.

- Хорошо, но где они…?

Слова застряли в его горле. Тень здания мелькнула перед его глазами, и он понял, что они идут к Залу.

Воспоминания вылетели из тьмы: крыша Зала пылала, стены искажались от жара. Брокк, старейшина Тиннарка, лежал рядом мертвый. После всего, что случилось с лазаретом, он сомневался, что ему хватит смелости смотреть на Зал. Он пару раз глубоко вдохнул и поднял взгляд.

Ничто не готовило его к увиденному.

Зал был восстановлен. Новая черепица была на крыше, в воздухе пахло сосной. Дубовые двери были новыми и стояли на месте. На их поверхности были сражающиеся драконы.

- Как…?

- Что? – она проследила за его взглядом на Зал и фыркнула. – Это пустяки. Дай им пару недель, и мои мастера всю деревню сделают пригодной для жизни.

- У тебя есть мастера?

- Конечно? А кто тогда готовит? – ухмыльнулась она.

Каэл замедлился, глядя на Зал. Две большие балки по сторонам от дверей были в форме бородатых мужчин. Они были одеты для боя, каждый был с круглым щитом на груди и с высоко поднятым топором.

Он тут же узнал топор: у Гвен был такой же… погодите. Топоры у бородачей были двусторонними, а у Гвен лезвие было одно. Он посмотрел на ее пояс, увидел неровный обломок, где было второе лезвие.

Он не успел спросить, что случилось, Гвен заговорила:

- Это Кадваладер, первый Тэн. И мой отец, Тэн Эван, - сказала она, указав на вырезанных воинов. – Они были величайшими убийцами драконов в нашей истории.

Каэл фыркнул.

- На горе нет драконов.

- Ты был на вершине?

- Ну, нет…

- Тогда молчи. Иначе люди поймут, как ты глуп, - парировала Гвен. – В горах ест драконы. Хотя они больше похожи на изгоев-драконов, дышащих льдом. Но с этой стороны северных морей ты больше похожих не найдешь, - она кивнула на картинку на дверях. – Мы зовем их виннами. Они жили в горах так давно, что потеряли крылья. Их дыхание холодное, как зима, у них тяжелые когти, которыми они роют лед.

Роланд всегда говорил, что на вершине есть монстры. Каэлу было сложно поверить, что там были драконы без крыльев, зарывающиеся в землю.

- Ты уве… может, хватит?

Он пытался отойти, но Гвен наступала ему на пятки.

- Ты слишком медленный. Пошевеливайся, болван!

Она наступила снова, и Каэлу это надоело. Он легко обогнал ее, добрался до дверей Зала. Он замер, чтобы открыть их, но Гвен не медлила. Она опустила плечо и врезалась в Каэла сзади.

Громкий треск, рев воплей, и Каэл оказался на полу в Зале. Его конечности были раскинуты, кусок двери был под ним. Щепки размером с его кулак окружали его тело по дуге. Дикари за столами улыбались сквозь бороды.

Каэл услышал шаги за собой и быстро развернулся.

- Что, - взвыл он, - с тобой такое?

Гвен склонилась у дыры в человеческий рост в двери, ее сине-черные губы растянулись, обнажая зубы в улыбке.

- Как побегал, болван?

- Ты могла меня убить!

- Ты мертв?

- Нет…

- Есть порезы? Синяки? У тебя даже ничего не болит.

Каэл никогда еще так не хотел быть раненым. Но Гвен была права: он только выбил сосну, а ран не было.

- Но… ты сломала дверь.

Гвен пожала плечами.

- Мастера ее восстановят раньше, чем ты закончишь рыдать из-за нее, - она нырнула в дыру, Зал затих. – Знаешь, почему ты не ранен, болван? Потому что не успел засомневаться в этот раз. Ты не успел увидеть, что опасность летит к тебе, ты не успел испугаться из-за того, что поранишься. Судьба толкнула тебя в дверь…