Ее пальцы двигались, разбивая ледяной панцирь на коже. Разум ощущался острее, она уже не была предметом в мире света и тьмы, пленником клетки.

Она сбежит. Вытащит душу из глубин.

Сила этой мысли принесла тепло. Жар давил на ее ладони, кружил, растекаясь по пальцам. Она двигала ладонью, потом рукой. Она слышала, как трещит лед, как брызжет вода. Ее губы приоткрылись, пузырьки полетели, она поднимала себя.

Через миг, когда она подняла руку, мир потемнел… но она сделает это. Должна. Даже во тьме она ощущала руки в своих ладонях. Сначала они были онемевшими, не принадлежали ей. Когда пальцы задели ее ладонь, она поняла.

К ней медленно возвращались чувства. До ушей Килэй донеслась песня, издалека, но становилась все четче, пока она слушала. Странные слова знакомым голосом. Они проникали в сон, дразнили ее танцующими нотами. Она следовала за голосом к краю тьмы, пока печать на ее легких не сломалась.

Они развернулись, вдыхая воздух с запахом и вкусом. Первый вдох удивил ее. Второй пробудил ее конечности.

Тело Килэй дрожало от холода. Ее окружало тепло по бокам. Оно топило ее по краям. Ее легкие вбирали воздух, полный жара. От него с кровью растекалось тепло, топило лед в ее груди.

Огонь рос в ней, пока не коснулся теплых комков по бокам. Пальцы медленно кружили по ее ладоням. Прикосновения были маленькими, подходили странной песне. Килэй показалось, что она снова уснула. И потому она сжала ладони на руках, притянула их ближе…

Песня прекратилась от вопля.

Килэй застонала, тепло вдруг пропало. Холодный ветер ударил по ней, заставляя открыть глаза.

Темные пряди выбились из серебряной заколки, но не закрывали искры в ее глазах. Надин обвила шею Килэй руками, склонив ее голову, чтобы ей было слышно биение ее маленького сердца.

- Она проснулась! – закричала Надин.

- Слава Судьбе. Я умирала от жары, - тепло отодвинулось от Килэй. Рука похлопала по плечу. – Я рада, что ты не умерла.

- И я, Элена, - сказала Килэй. Ее голос был хриплым ото сна и крепких объятий Надин. Ее запах был сильнее, чем раньше. Она поняла, что ее ухо прижато к голой коже. – Надин, ты… обнажена?

Она отодвинула Килэй и подняла меховое одеяло до подбородка.

- Нам нужно было согреть тебя.

- Ох, я плохо на тебя повлияла, - пошутила Килэй. – Теперь ты нарушаешь все правила.

Надин нахмурилась от ее улыбки.

- Это не считается. Они сказали, что лед проник в твои кости, а тепло других тел не давало замерзнуть твоей крови…

- Я польщена, - Килэй справилась с холодом, чтобы обхватить плечо Надин. – Правда. За все мои годы я ничего такого не сделала, чтобы заслужить таких прекрасных друзей, - она закрыла глаза от оранжевого света. – А теперь… объясните, как вы попали в Беспощадные горы?

Оказалось, у них было дикое путешествие. Сердце Килэй сжалось, когда она услышала о бедах людей Поляны, но воспрянуло от боя с бандитами. Она рассмеялась, когда Элена рассказала ей, как Джейк нечаянно сжег весь Вороний крест.

- Он долго злился на меня за это, - проворчала она, глядя на каменный потолок. Руки были за ее головой, шкура накрывала грудь. Тьма в ее глазах смягчилась, пока она говорила. – Думаю, он понял потом… смерть – часть жизни, да? Чем больше зла мы уберем, тем больше счастья будет в жизни. Это подарит спокойствие.

Они говорили еще немного, обменивались историями, пока Килэй пыталась вспомнить, как использовать конечности. Но стук в дверь вызвал у подруг панику.

Элена накрыла Килэй с головой и прижимала к себе, пока Надин кричала:

- Быстро заходите! Дверь не держите открытой.

Скрип, порыв ледяного воздуха. Килэй поняла, что ее тело еще не пришло в себя. Суставы помнили боль холода, их свело судорогой, хоть Элена и прикрывала ее.

К счастью, дверь быстро закрылась. Знакомые шаги сказали ей, что это Гвен.

- Ужин. Подмерз по пути. Я его погрею на углях, но…

Элена убрала шкуру с лица Килэй, котелок выпал из рук Гвен. Он ударился о каменный пол со звоном, бульон разлился.

На миг было видно белки ее глаз, выделяющиеся на фоне черной краски. А потом нахмурилась.

- Страшно подумать, сколько прялок Судьба испортила о твой гобелен, паразитка.

- Я тоже скучала, милая, - улыбнулась Килэй.

Удивительно, но Гвен ухмыльнулась в ответ.

- Да, кстати о… гобеленах, - сказала она, произнося слово так, что Килэй нахмурилась. – Болван захочет знать, что ты проснулась. Я схожу к нему.

- Нет, я схожу.

Элена отбросила одеяла. Судя по тому, как быстро Надин прикрыла глаза, она была почти без одежды.

Гвен издала недовольный звук.

- Сколько раз мне клясться могилами предков, что ваши товарищи в безопасности?

Скрежет брони, щелчок, Элена пристегнула кинжалы.

- Я не доверяю тебе, когда ты рядом с моим магом… магом. Тем магом… - ее слова оборвались ругательствами, она бросилась прочь.

- Это еще происходит? – прошептала Килэй.

Надин улыбнулась из-за ладоней.

Гвен подняла котелок и поставила на угли.

- Ладно. Тогда я хотя бы сообщу своим дикарям, что ты проснулась, - проворчала она.

Пыль посыпалась с потолка, когда Элена постучала в дверь. Когда она открылась, Килэй не стала прятать голову под одеяла.

Издалека дверь казалась цельным куском дерева. Она смотрела, как дверь откатывается, как занавеска, Гвен и Элена выскользнули в узкий проем. Она увидела, как разрисованные руки мастеров вернули дверь на место и запечатали ее от холода.

- Это была пещера с проемом. Но Каэл и его люди – эти дикари – сделали так, что осталась только та дыра.

Надин указала на потолок, где брешь размером с торс мужчины выделялась среди камней. Посередине пола пещеры пылали угли. Дым поднимался оттуда к дыре.

- Они запечатали дверь в камне, чтобы холод не пробрался. Эта магия потрясает. А теперь прикрой глаза, пока я оденусь. Не хотелось бы выкалывать их, - сказала она с насмешливость строгостью.

Килэй вздохнула, но послушалась.

Как только Надин оделась, наступил сложный момент. Холод не только заморозил Килэй, ее мышцы были слабыми, суставы стонали от малейших движений. Она словно лежала на земле годами. Но она хотела встать.

Как только она встала на ноги, Надин укутала ее в меха, надев столько зверей, что Килэй не могла разобрать все запахи. Ее колени согнулись от добавленного веса, она тяжело села, пытаясь перевести дыхание.

Хотя Надин была против, Килэй снова встала на ноги. Она прислонилась к стене для равновесия. Надин добавила слой шкур. Она укутывала ее плечи, когда за дверью раздался дикий хор воя.

- Гвен сказала своим. Скоро тут будет Каэл, - Надин сжала руки Килэй и серьезно заговорила. – Знаю, ты ему благодарна, но не делай… резких движений.

Килэй не сразу поняла тревогу за ее глазами.

- Погоди, я не должна обрезать волосы и просить его жениться на мне?

- Твоя наглость не знает границ! – сказала Надин. Она улыбалась на пути к двери. – Я рада снова тебя видеть.

- И я рада тебя видеть, Надин.

Дверь открылась, и ее подруга из пустыни пропала с порывом холода. Как только она ушла, ее перестали отвлекать, и Килэй чуть не рухнула у стены.

Две реки бушевали в ее груди, воюя. Одна была глубокой и спокойной, дракон в ней знал, что сделал Каэл, и принимал это с любовью. Но человек считал иначе.

Килэй не привыкла быть спасенной. Ей не нравилось ощущать себя слабой, не нравилось видеть жалость других. Эта река была бурной. Волны с белой пеной бились об острые камни, нахлестывали на берега. Она не поддавалась, не сворачивала ни для кого.

«Но эта река мелкая», - сказал дракон в ней. Воды были яростными, но мелкими, больше пены, чем глубины.

Половина ее слышала мудрость, половина все еще переживала. Она хотела поспевать за Каэлом. Не хотела замедлять его. Теперь он будет считать ее слабой?

Из-за этого ревела река?

Треск дерева в проеме пещеры отвлек ее. Она смотрела, как входит Каэл, осторожно двигает руками, запечатывая дверь за собой. Она смотрела на его высоко поднятые брови, когда он повернулся. Она боялась того, что увидит в его глазах. Она отвлеклась от рева реки и глубоко вдохнула.