– И из этой ерунды можно кого-то убить?

– Конечно нет, – Росс отошел, поднял свое оружие и, не целясь, всадил стрелу в соломенный круг. – Но боевой лук ты не натянешь в принципе.

Обиженно отвернувшись, Аори подняла стрелу и старательно прицелилась.

Тренькнуло, и деревяшка закачалась в натянутой позади стрельбища сетке.

– Перо, наконечник, мишень. Все должно находиться на одной линии. И рука – как одна линия. Ясно?

– Да.

– Это минимум. А вообще, представь, что ты уже попала. Увидь это.

Последняя стрела легла на тетиву, и Аори выпустила ее, почти не целясь. Да и толку целиться, если взгляд толком не хочет ни на чем фокусироваться?

Одна линия… Лучше бы просто подошел, снова взял ее за руки и натянул тетиву, как положено.

– Ну, в мишень ты попала.

Рисуясь, Росс выпустил стрелы одну за другой, украсив центр соломенного круга своеобразным букетом. Рядом восторженно ахнула случайная зрительница, и Аори покосилась на нее с откровенной ревностью.

– Пойдем, – он небрежно бросил оружие на стол. – Пока эти женщины не решили познакомиться.

– А ты против?

– Да. На сегодня у меня запланировано общение с одной.

Она запнулась, не зная, как реагировать. Вроде бы и приятно, но все время скользит легкий, едва заметный оттенок унижения.

Стоило вернуться на поле перед сценой, как низкий, вибрирующий гул обозначил выход новой группы. Аори обернулась, но слишком резко, – голова закружилась. Потеряв равновесие, она рефлекторно схватилась за локоть спутника.

– Ой, извини… Моя любимая песня!

– Нормально. Держись.

Аори тут же забыла о нем.

Да, Лейт опять прав оказался. Басовые ноты и ударные гремели, голос вокалистки не всегда мог совладать с их мощью. Выкрики по сторонам мешали слушать, вскинутые кулаки закрывали обзор. Прохладный воздух загустел от тепла чужих тел, толпу накрыл созданный машинами дым.

И это было прекрасно.

Стемнело быстро. Или Аори просто не заметила, как солнце закатилось. Свет прожекторов безустанно скользил по толпе, бил в лица, но тепла не приносил. В какой-то момент она поежилась, озябнув.

– Что, холодно?

Росс как раз вернулся из очередного набега, и Аори со вздохом забрала стакан. Опять не догадался принести хотя б орешек, чтобы заесть жгучий вкус. Предложенные в прошлый раз деньги он презрительно отверг, так что даже намекать было неловко.

– Есть такое.

– Женщины!

Не спрашивая разрешения, Росс прижал ее к себе.

– Твое любимое слово? – Аори поспешно отвернулась, чтоб он не понял, насколько ей приятно прикосновение и тепло. – Я просто первый раз на фестивале.

– Ну тогда радуйся, что для мошкары еще не сезон, – он отхлебнул из стакана и насмешливо продолжил. – И что меня встретила.

Аори прижалась покрепче. Так теплее. Лучше и он, и виски, чем просто виски.

Она покачала стаканом, рассматривая жидкость в свете прожектора. В ней плясали цветные огни, неяркие, размытые… Если напрячь зрение, они превратятся в махонькие колючие искры.

А напрягаться не хотелось, так что она просто расслабилась в объятиях практически незнакомого парня. Хамоватого, пренебрежительного… Обычно такие приводили Аори в ярость, но в исполнении Росса наглость прибавляла неуловимого обаяния.

Да и кощунством было бы слушать эту песню в одиночку.

Аори прислонилась затылком к плечу Росса и даже не пошевелилась, когда спутник осторожно провел кончиками пальцев по ее талии. Каждое прикосновение запускало целый рой мурашек, проникающих в такие места, куда он и не пытался добраться.

Висок царапнула едва отросшая щетина, когда Росс мимоходом коснулся его губами. Одновременно с этим его рука подцепила край футболки и замерла, ожидая реакции.

Аори замерла, не шевелясь, стрельнула глазами вправо-влево.

Никто не смотрел. Людей поглотила музыка и другие люди. Совсем рядом, буквально в двух шагах, высокий парень в сдвинутой на затылок полосатой шапке буквально пожирал свою девушку – низенькую, ростом едва до плеча. Он наклонил ее назад, запрокинул голову так, что и сам согнулся чуть ли не вдвое. Возбужденный музыкой, светом и особенной жаждой, он жадно терзал ее губы, как дикий зверь.

Всем было безразлично. Все были такими же.

«А я… я могу быть – как все?»

Аори глубоко вздохнула и зажмурилась.

«Демоны, что же я делаю?

А что я делаю плохого? Что, не имею права на удовольствие? Мне приятно, мне хорошо, как давно не было! Что, развернуться, вырваться, и уйти? Не Россу хуже станет.»

Горло сжало от жалости к себе, от обиды на невозможность выбора.

Завтра или через месяц Иртан может снова попробовать отомстить за отца, и рядом не окажется никого, способного остановить наследного принца. И всем будет безразлично, вот разве что Ила злорадно рассмеется, – мол, даже Лейта эта дурочка проворонила. Столько рядом сидела, работала, всю себя отдавала, а получила в итоге пинок под зад.

«Хотя бы инвалид, да?»

Пальцы коснулись теплой кожи. Изучили живот, осторожно двинулись выше.

– Не носишь лифчик? – прошептал Росс на ухо и коснулся мочки губами.

Ответ ему не требовался – грудь уже устроилась в крепкой ладони, и он медленно оглаживал большим пальцем сосок. Губы, тем временем, не оставляли в покое ухо и шею, отвлекали, будоражили.

Сердце ухало в груди в такт музыке, тело вздрагивало равно от ударов барабанов и прикосновений Росса. Последние остатки здравых мыслей выпорхнули из головы, словно весенние бабочки.

Аори пришла в себя, только когда стихли последние звуки и люди начали пробираться к выходу. Кто-то спешил на автобус, кто-то, особо стойкий, – на едва освещенную парковку.

– Что-то меня шатает, – пожаловалась она и высвободилась из рук Росса.

Шли молча.

Аори смотрела себе под ноги, чтобы не споткнуться об очередную кочку, и не заметила, как парень коротко перемигнулся с утомленным, завистливо присвистнувшим изменяющим.

– Провожу тебя. Адрес скажешь?

– Угу.

Толпа загустела, окружила со всех сторон. Спасаясь от чужих прикосновений и уже не пытаясь что-либо высмотреть в этой кутерьме, Аори жалась к спутнику, словно испуганная птаха. Тот не возражал, спокойно и уверенно продвигаясь вперед.

Такси нашлось, стоило свернуть за угол. Водитель, то ли глухой, то ли тупой, понял адрес с третьего раза. В машине Аори уютно устроилась у Росса под мышкой – ее начало клонить в сон.

– Подъем. Приехали.

– Уже?! – голова совершенно отказывалась соображать, и Аори глупо прильнула к стеклу, не узнавая свой дом.

– Выходи. Доставай ключ. Открывай дверь.

Последовательные команды оказались кратчайшей дорогой к успеху. Как само собой разумеющееся, Росс вслед за ней зашел в подъезд, затем – и в лифт. Аори замерла напротив в тесной кабинке, и в голове билась глупая мысль.

Наверняка и меня он потом будет называть «одной женщиной».

Дверь в квартиру поддалась не сразу – руки подозрительно дрожали. Росс терпеливо ждал, подпирая стену плечом. Аори шагнула в таящуюся за порогом темноту, и он придерживал дверь, пропуская внутрь узкую полосу света.

– Зайдешь?

Голос дрогнул, выдавая неуверенность. Аори стояла спиной, и рука застыла на выключателе.

– Дальше сама справишься. Бывай.

Она ошарашенно обернулась, но между ними уже щелкнула, закрываясь, дверь.

Настолько порядочный?

Даже не спросил ее телефона.

Аори села на холодный пол и прижалась лицом к коленям. К темным штанам, на которых не будут заметны мокрые пятна.

«Кому ты нужна?»

Вернувшись на продуваемую всеми ветрами улицу, Росс быстрым шагом двинулся к такси, доставившему их с фестиваля.

– Ну ты, сука, скорострел, – усмехнулся водитель, выруливая на магистраль. – Пять минут прошло? Или четыре?

– Отвянь.

Развалившись на сидении, он принялся выстраивать в уме фразы для отчета. Ничто не мешало думать – водитель молчал, и машина ехала мягко, почти беззвучно. Миновав несколько переулков, она устремилась по пустынному проспекту туда, где мерцали огни царящей над городом башни.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: