Сохранилась карта Меркатора, основанная на каких-то древних знаниях, где Гиперборея изображена в виде огромного арктического материка с высокой горой посередине. Вселенская гора прапредков индоевропейских народов — Меру (о которой подробно говорилось выше) — располагалась на Северном полюсе и являлась центром притяжения всего небесного и поднебесного мира. Любопытно, что, согласно просочившимся в печать ранее закрытым данным, в российских водах Ледовитого океана действительно существует подводная гора, практически достигающая ледяного панциря (есть все основания предполагать, что она, как и упомянутые выше хребты погрузилась в морскую пучину сравнительно недавно).

Собственно, карт Меркатора известно четыре. Среди них одна принадлежит самому знаменитому картографу всех времен и народов Герарду Меркатору и датируется 1569 годом (рис. 37), вторая издана его сыном Рудольфом в 1595 году (рис. 38), который себе авторства не приписывал, а опирался на авторитет отца. На обеих картах Гиперборея изображена достаточно подробно — в виде архипелага из четырех огромных островов, отделенных друг от друга полноводными реками (что дает основание вообще считать Гиперборею-Арктиду материком). Но на последней карте, помимо самой Гипербореи, подробно выписано еще и северное побережье Евразии и Америки. Именно это и дает основание для аргументов в пользу подлинности самой карты, точнее — тех не дошедших до нас источников, на основе которых она составлена.

А то, что такие картографические документы держали в руках отец и сын Меркаторы сомневаться не приходится. На их карте изображен пролив между Азией и Америкой, открытый лишь в 1648 году русским казаком Семеном Дежневым, но весть о сделанном открытии дошла до Европы не скоро. В 1728 году пролив был вновь пройден русской экспедицией во главе с Витусом Берингом, а впоследствии назван именем прославленного командора. Между прочим, известно, что, держа курс на Север, Беринг намеревался открыть в том числе и Гиперборею, известную ему по классическим первоисточникам.

На основе сделанных открытий пролив был картографирован в 1732 году и лишь после этого стал по-настоящему известен во всем мире. Откуда же он тогда попал на карту Меркатора? Быть может, из того же источника, откуда почерпнул свои знания Колумб, отправлявшийся в обессмертившее его плаванье отнюдь не по наитию, а располагая сведениями, добытыми из секретных архивов. Ведь стала в ХХ веке достоянием ученых и читающей публики карта, принадлежавшая некогда турецкому адмиралу Пири Рейсу: на ней изображена не только Южная Америка в границах, еще не открытых европейцами, но и Антарктида. По единодушному мнению экспертов-археографов, уникальная карта является подлинным документом и датируется 1513 годом.

Пири Рейс (рис. 39) жил в эпоху Великих географических открытий и прославился тем, что наголову разгромил объединенный веницианский флот, до этого считавшийся непобедимым. Хотя сам адмирал далее Средиземного моря никогда не плавал, его конкретные картографические знания намного опередили не только Колумба, Васко да Гаму, Магеллана и Америго Веспучи, но и открытие русскими мореплавателями Южного материка, сделанное Беллинсгаузеном и Лазареввым только в 1820 году. Откуда же почерпнул сведения турецкий адмирал? Сам он секрета из этого не делал и на полях своего портулана собственноручно начертал, что руководствуется древней картой, созданной еще во времена Александра Македонского.[6] (Удивительное свидетельство: получается, что в эпоху эллинизма об Америке и Антарктиде знали не хуже чем во времена, когда они заново переоткрывались европейцами). Но и это не все: антарктическая Земля Королевы Мод изображена на карте свободной от кромки льда. По расчетам специалистов, последняя по времени дата, когда такое вообще было возможно, отодвинута от наших дней минимум на шесть тысяч лет.

Одновременно Пири Рейс выводит на чистую воду и Колумба. Оказывается, легендарный мореплаватель, чье имя давно стало нарицательным, пользовался секретными сведениями, о которых предпочитал умалчивать:

К сожалению, северная часть карты Пири Рейса оказалась утраченной. Поэтому трудно судить о его познаниях, касающихся Гипербореи. Зато Северный материк хорошо прописан другими картографами XVI века и, в частности, французским математиком, астрономом и географом Оронцием Финеем: на его карте 1531 года изображена не только Антарктида, но и Гиперборея (рис. 40).

Столь же подробно и выразительно представлена Гиперборея на одной из испанских карт конца XVI века, хранящихся в Мадридской национальной библиотеке (рис. 41).

На катре Меркатора в соответствии с современными представлениями изображен и Кольский полуостров. «Экая невидаль!» — скажет кое-кто. А вот и нет! В ХVI веке географические знания о Северной Европе и, соответственно, ее картографические изображения были более чем приблизительны. В «Истории северных народов» и знаменитой «Морской [северной] карте», составленной в первой трети XVI века шведским ученым Олаусом Магнусом, Кольский полуостров описан и изображен как сомкнутый обоими концами с материком перешеек между Ледовитым океаном и Белым морем, а то, в свою очередь, представлено как внутреннее озеро и помешено чуть не на месте Ладоги. Так что поблагодарим в очередной раз великого Меркатора и его сына.

Страбон в своей знаменитой «Географии» именует полярную оконечность Земли Туле (Тула). Судя по всему, это одно из автохтонных названий Гипербореи, ибо Туле как раз и занимает то место, где по расчетам должны быть Гиперборея-Арктида (точнее Туле — одна из оконечностей Арктиды). По Страбону, эти земли расположены в шести днях плавания на север от Британии, и море там студнеобразное, напоминающее тело одной из разновидности медуз — «морского легкого». Похоже, данный образ потребовался для передачи впечатления от шуги — кашицы из рыхлого льда перед замерзанием, который помешал эллинскому мореплавателю Пифею (именно на него ссылается Страбон) проникнуть дальше на Север.

Несмотря на скудные сведения историков, античный мир располагал обширными представлениями и немаловажными подробностями о жизни и нравах гиперборейцев. И все потому, что корни давних и тесных связей с ними уходят в древнейшую общность праиндоевропейской цивилизации, естественным образом связанную и с Полярным кругом и с «краем земли» — северной береговой линией Евразии и древней материковой и островной культурой. Край этот не всегда был столь безлюдным и бесприютным. Все выглядело иначе, когда несколько раньше сюда, на край Ойкумены, к гиперборейцам приходил Персей, чтобы сразиться с Горгоной Медусой (Медузой) и завладеть волшебными крылатыми сандалиями.

Медуса — дочь морского Божества Форкия — сына Геи-Земли и прообраза русского Морского царя, — сочетавшегося браком с титанидой Кето. У них было шесть дочерей, родившихся в гиперборейских пределах. Изначально они почитались как прекрасные Лебединые девы (лишь значительно позже из идеологических соображений они были превращены в безобразных чудовищ — грай и горгон). Дискредитация горгон шла по той же схеме и, видимо, в силу тех же причин, что и приписывание противоположных знаков и отрицательных смыслов при распаде общего индоиранского пантеона на обособленные религиозные системы, когда «деви» и «ахуры» (светлые божественные существа) становятся «дэвами» и «асурами» — злобными демонами и кровожадными оборотнями. Это общемировая традиция, присущая всем без исключения временам, народам, религиям. Демонизация политических и идеологических противников и сегодня выступает эффективным, хотя и аморальным, средством конкурентной борьбы. Что же тогда говорить о глубокой древности!