— Ты утверждаешь, что тебя делали люди? — продолжал допрос Иван, ловя «момент истины». — Тогда расскажи, как они тебя делали?

Робах сидел такой несчастный, такой беззащитный, что даже при двух метрах своего роста он казался маленьким напуганным мальчиком, сидевшим рядом с единственной и последней своей защитой — хрупкой, но зато надежной мамой Галей.

— Я не знаю, как меня делали, — чуть не плача начал рассказывать Робах. — Когда ко мне пришло сознание, я уже существовал во плоти, и рядом со мной были только люди… и больше никого.

— Но люди не могли тебя сделать, потому что не знают, как это делается! — подсказал ему лазейку Иван и стал ждать ответа.

— Но если не люди, так кто? — искренне удивился Робах.

Подлетая к столице, Томми предложил заехать к нему в лабораторию.

— Зачем? — недовольно спросила Галина, всегда начинавшая капризничать, когда дело доходило до Томминого дома.

— Жениться будем! — весело ответил Томми и подмигнул Ивану.

— Еще чего! — Галка аж вся закраснелась и инстинктивно прижалась к Робаху, как бы ища у него защиты от своей детской мечты. — Кто ж за тебя замуж пойдет, за такого оболтуса?

— За меня в нужное время выйдешь ты, если я, конечно, тебя такую возьму! — ответил Томми, кивая на Робаха и как бы намекая на ее связь с ним. — А сегодня женить мы будем Ивана!

— Вот тебе раз! — сказал Иван, выруливая машину к вилле Хаггардов. — Без меня меня женили!

— На ком, если не секрет? — поинтересовалась Галя.

— Как на ком? — удивленно воскликнул Томка. — А про мулатку ты забыла?

— Ну, если на мулатке, то я согласен! — удовлетворенно ответил Иван. — Тем более папа на это дал благословение!

— Ура! — закричала Галка и захлопала в ладоши. — Салатику поедим!

— А под шумок и еще одну свадьбу справим! — согласился в ее устремлениях к французской кухне Иван.

— Это чью же? — хором спросили Томми и Галя, одновременно подумав об одном и том же.

— Как, ты разве забыла, о чем говорил наш уважаемый отец?!

— Нет, не помню… — на самом деле не помнила Галя, да и как ей было вспомнить, когда ее там тогда и не было?

— Про брата мулатки!

— Ну и что? — сердито ответила Галя, к сожалению, начиная догадываться, куда он клонит.

— Будешь женой мулата! — ответил за Ивана Томми и добавил: — Если не будешь меня слушаться!

— Вот еще! Ну и пожалуйста! Ну и с удовольствием! В исконно русских традициях! Только если он мусульманин! Буду любимой его женой! Эфиоп его мать! — и так далее, начала бурчать обманутая в своих надеждах Галка.

— Вот тогда уж точно салатика поедим! — подытожил дискуссию Томми, и в этот момент они приехали.

Родителей Томми дома не было, лишь один дворецкий Дженкинс встречал их у дверей.

— Здравствуйте, м-р Дженкинс! — радостно поприветствовал его Иван. — Как поживает ваш радикулит?

— О, м-р Иван! — Старик очень любил Ваню за его приветливый и легкий характер. — Вас теперь не узнать! Совсем повзрослели и возмужали! Как здоровье ваших родителей, мистера и миссис Петрофф? Как там ваша стрекоза-сестренка? Совсем превратилась в королеву!..

Тут из машины вылезла Галина, и Дженкинс радостно всплеснул руками:

— Ой, радость-то какая, молодая госпожа приехала!

— Ты что, старый дурень, несешь?! — рассердился Томми на слугу. — Какая она тебе, к черту, госпожа?!

Галя краем уха слышала этот разговор и он ей был приятен. Она по-простецки подбежала к старику и нежно поцеловала его в щеку.

Томми начинал ревновать ее даже к столбу.

Вот в такой веселой обстановке наши друзья спустились в домашнюю лабораторию Томми, предварительно отпустив Дженкинса по домашним делам.

Расположившись в мягких креслах, Петровы стали с интересом оглядываться по сторонам, так как были здесь в первый раз: Иван, потому что ее сделали уже без него, а Галя потому, что ей здесь нечего было делать.

Посреди просторного лабораторного зала стояла огромная кабина, которая из-за невероятного количества всяческих трубочек, тянущихся к ней со всех концов лаборатории, напоминала большой самогонный аппарат.

«Щас вмажем! — подумал Иван, искренне поражаясь непонятным научным увлечением своего друга. — Интересно, зачем ему здесь синтезатор биомассы, да еще с дверцей?»

«Ох и умный же мой Томка!» — подумала Галка и возгордилась.

«Убьют они меня, это точно! — подумал Томми, но от выполнения своего долга не отказался. — Когда узнают, что я им сейчас подсуроплю!»

— Что-то я не вижу мулатки? — спросила Галя у Ивана.

— А я мулата не наблюдаю! — ответил Иван.

— Счас будет тебе мулатка! — заверил его Томми и со зверской рожей наклонился над его сестрой. — А ты хорошо подумай, нужен ли тебе мулат?

— Ой, можно подумать! Ой, очень мне надо! — совершенно непонятно чего хотела Галя, как понял из ее реплик Томми.

— Так, Иван, — начал колдовать младший Хаггард, — надевай этот шлем на голову и делай, что я тебе велю!

— Ой, братец Иванушка, не слушай его! — воскликнула сестрица Галинушка. — Козленочком будешь!

— А ты, злобное создание, молчи, пока не удавили! — еще более злобно прошипел на нее Томми. — Если ты хоть раз пикнешь или хотя бы хихикнешь, то твой брат наверняка козленочком всю жизнь будет!

— Так я тебя и испугалась! — продолжала вредничать Галя. — Буржуин проклятый!

— Слушай, Вань, давай ее выведем отсюда? — совершенно серьезно предложил Томми. — А то она и вправду все испортит своим дурацким смехом!

— Галь, перестань! Томка дело говорит! — строго, на правах старшего брата сказал Иван, хотя совершенно не понимал, в чем дело. — А вдруг из-за тебя я и вправду козленочком стану?

— Ну, ладно, — нехотя согласилась Галя, которой совершенно не хотелось отсюда уходить, — я постараюсь!

— Смотри, потом плакать будешь! — предупредил ее в последний раз Томми, не подозревая, что плакать они будут вместе всю оставшуюся жизнь!

— Итак, Иван, ты подключен к глобальной компьютерной сети по подбору идеального сексуального партнера! — начал безбожно врать Томми, совершая определенные действия у пульта управления. — Чтобы сделать правильный выбор, тебе будут задавать вопросы, на которые ты должен давать ответы! Некоторые вопросы потребуют от тебя не речевых ответов, а ассоциативных ощущений, которые ты должен представить, а датчики их зарегистрируют. Постарайся быть предельно искренним, потому что этот эксперимент проводится впервые, и о его успехе сможешь судить только ты, сравнив то, что получишь, и то, что хотел получить!

Иван ничего не понял, но это входило в планы эксперимента, и Томми продолжал проводить инструктаж:

— Предупреждаю! Эксперимент связан с человеческой жизнью! Нарушение чистоты эксперимента повлечет за собой морально-психологические последствия и вторгается в область интересов личности! Распишись вот здесь, что согласен с условиями эксперимента и несешь полную правовую и уголовную ответственность за его результаты!

Иван нехотя подмахнул протянутый ему листок, правда, по своему давно уже установившемуся обыкновению, очень внимательно прочел его и не нашел в нем никакого подвоха. А зря!

Томми включил начало программы, и на дисплее перед Иваном начали возникать последовательно вопросы, представленные сразу в трех видах: письменном, образном и речевом.

Вот как раз речевых вопросов Томми и боялся, но без них нельзя было никак обойтись, а через наушники задавать их тоже было нельзя, так как вибрация телефона могла исказить показания датчиков.

Вот здесь они как раз и влетели!

Иван, принимая все это за шутку, немного расслабился, и вместо того, чтобы серьезно отнестись к каждому вопросу, дал волю своему воображению, но его слишком легкомысленная сестричка не удержалась и пару раз едко прокомментировала пару очень интимных вопросов, чем внесла искажения в Ванины ассоциативные ощущения, а доверчивый Томми, с типично западным уважением к данному слову, не вслушивался в происходящее в зале, весь ушел в контроль за совершаемым процессом, а в итоге будут они плакать всю оставшуюся жизнь, и непонятно, кого из них надо в этом винить?!