Упало еще несколько бойцов, да так, что один при падении уткнулся впереди стоящего, и тот не удержавшись на ногах, крепко зарядил мне кулаком в спину. Я скорчился от боли, но продолжил бежать. Расстояние с бойцами Котова сокращалось. Уже было видно бородатое лицо одного из солдат. Он скалился и бежал на меня, но не стрелял, боялся задеть своих. Он уже был обречён. В ближнем бою одолеть нас, закалённых рукопашными сражениями было практически невозможно. Он  расстегнул нагрудный ремень и вытащил десантный нож,  а я улыбнувшись замахнулся мечом, когда сверху, из-за стены появилась одна небольшая чёрная точка. Постепенно увеличиваясь она превратилась в тучу, устремившуюся к нам.

 - ВОЗДУХ! - Заорал Виталик, бросая топор в война.

  Птицы. Длинноклювые, хищные пернатые, величиной не больше своих сородичей, однако гораздо более жестокие,  и с длинным клювом, набитым маленькими острыми зубами. Отбиться от них палками да мечом было нельзя, да и оружие не всякое помогало, слишком они были манёвренные. Хорош был огнемёт, да где его сейчас достанешь. Они обычно летают стаями, и редко, в исключительных случаях охотятся поодиночке. Так было во время нашего второго выхода за стены крепости. Тогда мы потеряли Рябого. Ему бы дураку, под грузовик залезь да затихнуть, а он молодой балбес с мечом кинулся.

  Все бросились в рассыпную. Разрозненные ощерились автоматами и стали медленно, сгруппировано двигаться  к ближайшему укрытию, старому разваленному навесу для автомобильной стоянки, который мы давно хотели переделать под склад, да всё руки не доходили. Котов стоял в центре толпы, и поочередно махая руками, раздавал команды. Я бросился следом, нельзя было сокращать дистанцию, или нас просто расстреляют, тогда буду весь в мелкую крапинку. Котов заметив это громко гаркнул, и первый ряд опустив автоматы, вооружился ножами и заточенными саперными лопатками. Нам готовили тёплый приём.

  Я огляделся по сторонам. Мои бойцы улепетывали со всех ног, да так что пятки сверкали. Многие знали, и видели в рейдах как атакуют птицы, и были к этому готовы физически, однако психологически выдержать такую атаку не могли, нервы не позволяли. С людьми воевать, пожалуйста, с одичалыми и собаками тем более. А птицы, птицы нагоняли страх.

 - Драпают с.ки! - Лис развернулся и крикнул им вслед, - У бедные вы будете, когда я вернусь! Кровью ссать начнёте!

  Виталик, наш пленник, тоже не убежал. Он лишь сильнее оскалился, и размахнув топором, кинулся со всех ног к разрозненным. Он бежал на своих, глаза налиты кровью, мышцы перекатываются под футболкой. Орёт что-то непонятное и на полной скорости врезается в толпу. Мы с Лисом забегаем следом. Меч не позволяет мне драться слишком близко, поэтому стою чуть подальше парней, да так, что бы хватило замаха на атаку.

  Бах. Удар сердца. Взмахиваю мечом, боец идет на сближение, сокращая между нами дистанцию, и мешая мне ударить. Нож зажат в правой руке и летит в сторону рёбер, но я успеваю блокировать его эфесом. Он взмахивает кулаком и крепко заряжает мне по челюсти, в глазах мутнеет, но я не падаю, а отмахнувшись локтем, попадаю ему в висок. Он начинает уходить от удара  и делает ошибку. Расстояния мне хватает что - бы разрубить его пополам.

  Птицы приближались. Пока мы вели бой, они перелетели за стену. Когда пернатые начали пикировать, я уже видел белки их глаз.

  БЭНГ! - Нога разрозненного отлетела в сторону!

  БЭНГ!БЭНГ!БЭНГ! - Трое человек были подняты в воздух и разорваны на куски да так, что на нас дождём лилась их кровь.

  Рассвирепевший от этого Виталик рубил разрозненных направо и налево. Удар!Удар!Удар! добивает он какого - то упавшего, и кидается всем корпусом на другого, сбивает с ног, а затем его же нож втыкает ему в шею.

  Птицы градом сыпались на землю, не трогая нас они осыпались на разрозненных. Такого я никогда не видел, птицы всегда уничтожали всё живое, а тут как - будто не замечали нас, словно что - то застелило им глаза. И они нацелено выкашивали разрозненных.

  Через семь минут бой закончился. Я шёл по трупам, даже нет, по кускам оставшимся от наступавших. Небольшая группа из пяти человек, во главе с Котовым сумела уйти. Мы не стали их догонять. Не было сил. Окровавленные, израненные и уставшие, мы шли к стене.

  К нам навстречу бежала группа врачей. Я протер рукавом пот со лба и взглянул на небо. Птицы, поднявшись высоко-высоко, чуть ли не до облаков, улетали.

 - Как во «Властелине колец», - Усмехнулся сбоку Лис, - Орлы улетали.

Крепость приводили в порядок весь следующий день. Ремонтировали подъемник купола, который как оказалось, поломался из-за случайно срикошетившей пули. Разгребали завалы, искали под ними раненых и убитых. Всего мы не досчитались семнадцати бойцов.

  После обеда их тела, вместе с телами разрозненных вынесли на большую площадь за второй стеной. Сколотили помост, а рядом с ним,  в три ряда пустили лавки. Вообще церемония погребения в нашей крепости сильно отличалась от тех что были до «начала».  Несколько часов покинувшие наш мир, должны были лежать в тишине на деревянном настиле, как бы прощаясь с ним. Воевавших друг против друга, клали рядом. Их души должны были помириться между собой, что бы больше не продолжать вражду. А потом кто - то один, в нашем случае глава крепости Феофаныч, толкал длинную речь о каждом из них, провожая в нелёгкий путь. Так было и в этот раз.

  Феофаныч стоял на помосте возле бойцов и ждал, пока стянуться все жители крепости.  Его сильное, уверенное лицо уже исказили морщины, взгляд был пуст. Я всегда мог разглядеть там какой-то огонёк, они вечно жили отдельно от него, а теперь будто заснули.

  Возле помоста стоял отряд бойцов. Они небыли вооружены, но сцепив руки образовали плотное кольцо, не подпуская никого к телам погибших. Краем глаза я заметил как невысокая хрупкая девушка, с растрёпанными светлыми волосами, колотит одного из них своими маленькими кулачками.

 - Лена! - Крикнул я отделившись от толпы идущей к лавочкам, - Лена!

  Они бросилась на мою грудь. Я прижал её к себе сильно, как мог, и чувствовал как её горячие слёзы, бегут по красным щекам. Она рыдала, то всхлипывала утихая, а то пускалась в истерику. Ногти впились мне в спину, а плечи вздрагивали от неравномерного дыхания. Я всегда старался защитить её, с тех самых пор как встретил маленькой девчушкой. До того, как её родители выдали её замуж за Альберта.

 - Ну,- Я погладил её по мягким волосам, - Хватит, успокойся.

- С...С..Сём, - Всхлипнула она, - Они не пускают меня.

  Я взял её за плечи и отодвинул от себя.

 - Ты же знаешь, - Сурово сказал я, - Нам нельзя.

 - Что нельзя? - Спросила она непонимающе уставив на меня свои глаза.

 - Как маленькая, - Я покачал головой, - Нельзя прощаться, помнишь? Прощаются с теми, кого больше не увидят. А мы обязательно с ними встретимся. Слышишь?! Ты встретишься со своим мужем, а я, я с другом. Сядем, выпьем даже по такому случаю. Ты нам споешь. Ты ведь хорошо поёшь? Я помню, не смей мне врать! Воот. Споёшь нам, а мы послушаем, да?

  Она утвердительно замахала головой, и я растёр своей рукой ей слёзы по лицу. Альберт был хорошим мужем для неё. И отличным воином. Врят - ли её родителям удастся найти такую хорошую партию ещё раз.

  Размышляя об этом, я сжал свою руку в кулак. О чём я думаю, он же был мой друг.

  Мы сели на занятые для нас Лисом места. Опершись руками о свои ноги, Серёга словно не замечал нас. Он смотрел куда-то вдаль, то и дело махая головой. Я никогда не видел его таким грустным, даже в моменты когда всё было плохо, он старался шутить, подбадривать, улыбаться и веселить всех остальных, поднимать им настроение в трудную минуту. А сейчас на нём не было лица.

 - Сель, ты как? - Ткнул я его кулаком в плечо.