Ночь будет потрачена на предположения о возможном убийце Ребекки, основываясь на сплетнях, что она уволила кого-то не того или что-нибудь в этом роде.

У меня ощущение, что это касается той ее стороны, которую я редко видела. Мачеха хорошо ее прятала за красивой одеждой и фальшивой улыбкой, благодаря чему вышла замуж за моего отца прежде, чем тело моей матери успело остыть. Она обработала папу, как профессионал, а я закрыла на это глаза из уважения к нему.

Так что теперь я задаюсь вопросом: на кого Ребекка пыталась работать, прежде чем умерла?

– Земля вызывает Сару, – говорит Дмитрий, снова сжимая мое колено. – Где ты витаешь?

– Нигде. Просто думаю о том, что я надену на благотворительный вечер.

– Вот, – говорит он, пока двигается к стойке и берет свой бумажник, затем открывает его и протягивает мне черную кредитную карту. – Ни в чем себе не отказывай. Купи что-нибудь соответствующее. Экстравагантное и уместное в трауре.

– Значит... черное.

– Да. Черное. Поезжай на Манхэттен в «Бергдорф Гудман» и спроси Наташу. Она знает меня и поможет найти что-нибудь подходящее.

Я кладу карту в нагрудный карман рубашки, позаимствованной у него, и киваю.

– Как скажешь. А... что по поводу суммы, которую я могу потратить?

Дмитрий вскидывает бровь, прежде чем рассмеяться.

– Ничто из того, что ты купишь, не пробьет брешь в этой карте, – произносит он и возвращается к своему завтраку.

– Дмитрий... – я начинаю протестовать.

Я была бедной достаточно долгое время, и зажиточность Дмитрия ставит меня в неудобное положение. Конечно же, раньше отец баловал меня, но я была слишком молода и не знала другой жизни. С тех пор мои потребности изменились, и кредитная карта, не имеющая лимита, не в первых строчках списка приоритетов.

– Сара, просто сделай это. Купи несколько хороших платьев. Не только на выход, но и на ужин. Я хочу вывести тебя в свет. Показать всем.

То есть Дмитрий не может показать меня такой, какая я сейчас?

Должно быть, он все еще видит дискомфорт на моем лице, потому что снова поглаживает мою ногу.

– Мама отняла все, что твой отец тебе оставил. Пришло время вернуть кое-что из этого назад. Время, чтобы исправить ошибки, на которые я закрывал глаза, или еще хуже на ту боль, которую тебе причинил.

Я облизываю губы и выдыхаю. Без понятия, что собираюсь делать с шопингом, но мой разум уже настроен на кое-что другое. На то, как я следую за Дмитрием и выясняю, кого в это время он допрашивает.

Знаю, что Дмитрий не хочет брать меня с собой, потому что пытается защитить, но я больше не нуждаюсь в защите. Я уже в курсе, что он сделал и кто он такой, и мне не страшно.

– Не смей пытаться придумать способ не тратить деньги, Сара, – ругает меня Дмитрий. – Если я не увижу неприлично большую сумму в своем отчете, я потащу тебя в магазин сам.

Я закатываю глаза и не сопротивляюсь, и он сразу же догадывается, что мои мысли о другом.

– Обещаю, Сара, это совсем не опасно. Просто поговори с партнерами мамы, посмотри, есть ли кто-то, кто затаил обиду или кажется счастливым в ее отсутствие. А потом подумаем, что делать.

– В то время как ты будешь проводить свое собственное расследование?

Дмитрий смотрит на меня, пропуская несколько ударов сердца, прежде чем кивает.

– Да. Пока я буду проводить свое собственное расследование.

– Где?

Он сжимает челюсти и встает из-за стола.

– Тебе не нужно об этом беспокоиться.

– Но тебе нужна моя помощь, Дмитрий. Значит, тебе придется играть по моим правилам.

Его глаза искрятся озорством, которое быстро исчезает.

– Просто доверься мне, детка. Ты должна держаться подальше от того, что я планирую.

– Ну, ты уже придумал, чем занять меня, поэтому, конечно же, я буду.

Он вскидывает руки в воздух, и на секунду я думаю, что мужчина собирается схватить меня. Появляется краткая вспышка гнева, которая искривляет его губы в презрительной усмешке, и Дмитрий смотрит на меня остро-бритвенным пристальным взглядом, а затем так же внезапно успокаивается.

– Конечно, будешь. Но это же не простая трата времени.

– Ты просил меня помочь, Дмитрий, и найти убийцу Ребекки. Но, похоже, ты знаешь что-то, о чем мне не говоришь, поэтому едешь куда-то и не хочешь, чтобы я следовала с тобой.

Дмитрий делает глубокий вдох, и когда начинает говорить, его русский акцент усиливается.

– Сара, ты сделаешь то, что я прошу, и расскажешь мне все, что узнала. Потом мы решим, что делать дальше. Вместе.

Я понимаю, что спорить с ним сейчас не стоит, но, даже кивая ему, думаю о возможности разузнать, куда он собирается. Я вспоминаю его слова, когда в прошлый раз следила за ним, что меня убили бы прежде, чем я успела пожалеть о вынюхивании.

Помню, как Дмитрий разозлился из-за моей лжи.

И все же, я планирую все повторить.

Я давно не гуляла по Манхэттену. С тех пор, как потеряла все, что имела, я ненавижу наблюдать за всеми этими людьми, которые регулярно ходят по высококлассным магазинам, словно для развлечения

Прогулка с кучей пакетов одежды, которая стоит больше, чем моя годовая арендная плата? Да, это вызывает у меня зависть.

Поэтому, выходя из метро на 57-й улице, я уже чувствую неловкость. Дмитрий ведет себя так, будто в мире нет ничего проще, чем просто пойти в магазин и с помощью персонального продавца выбрать роскошные наряды, но для меня это дико.

И в отличие от Каролины из того сериала, я не очень тороплюсь вернуться в мир высшего общества.

Вокруг меня небоскребы, по улице расположены заведения, в которых продают соки, сигары и экспрессо, каждый излучает душистый аромат, который смешивается с запахом выхлопных газов авто.

Я приспосабливаюсь к быстрому темпу других прохожих, смотря вперед и погруженная в свои мысли. Во что я себя втянула? Одно дело отрабатывать эти деньги, да только вот Дмитрий дал мне их, как будто они для него ничего не значат.

Но сейчас он не просто мой сводный брат. Полагаю, этот корабль уже уплыл. У нас даже нет родителей, которые связывали бы нас вместе, и после прошлой ночи...

Кто мы теперь друг другу? Любовники?

Или сводные родственники с привилегиями?

Это не похоже на то, что я хочу и о чем мечтаю в течение долгого времени. Еще до нашей злополучной попытки, когда мне исполнилось восемнадцать, я шпионила за ним и запала на него. Фотографировала его обнаженного, когда мне на самом деле не стоило этого делать.

И теперь, о чем я думаю? Как Дмитрий крадет у своей собственной компании и зачем связался со Славой? Я знаю, что он чертовски опасен, так почему же меня так влечет к нему, и почему я готова потратить добытые нечестным путем деньги?

«Потому что он предложил тебе, а ты не отказалась».

Но я отказала ему дважды, и оба раза Дмитрий уважал мое решение.

Меня выводит из задумчивости высокий широкоплечий мужчина, который, проходя мимо слишком близко, задевая мою руку. Я хватаюсь за сумочку и в страхе оглядываюсь через плечо, но в глаза светит солнце, и мне не удается его разглядеть.

По крайней мере, ему не украсть мой кошелек.

Я крадусь по «Бергдорф Гудману», улыбаясь на приветствия, прежде чем отправиться в бутик. Это все еще запретное удовольствие, и я не могу позволить себе любимые бренды, которыми баловал меня папа. Если я хочу порадовать себя, это начнется здесь без личного консультанта на горизонте.

Продавец поглядывает на меня, улыбаясь, прежде чем отвернуться, чтобы помочь кому-то еще, и я вздыхаю с облегчением. Музыка, великолепные декорации, атмосфера… все это так знакомо и в то же время странно для меня. Как будто я незваный гость в мире, который больше не является моим.

За одной из витрин я улавливаю сладкий парфюм и мгновенно узнаю запах, уносящий в мой тринадцатый день рождения к прекрасным подаркам от отца. Как сказал папа: «настоящая леди должна пахнуть вот так».