Дмитрий заключает мое лицо в свои руки, прежде чем я могу пошевелиться, а ртом находит мои губы. Через несколько секунд он подхватывает меня под попу, поднимая и прижимая к стене. Я в ловушке между ним и стеной, чувствую, как его сердце колотится в грудной клетке.

Я чувствую пульсирующую эрекцию и выгибаю спину, отчего мужчина одобряюще рычит. Потянув меня от стены, Дмитрий под моим руководством направляется к ванной комнате, мы не отрываемся друг от друга больше, чем на секунду, пока включаем воду и снимаем окровавленную одежду.

Адреналин проходит по моим венам, и когда мы попадаем в душ, где теплая вода льется на наши обнаженные тела, мы, как животные, ощупываем друг друга. Я просто хочу почувствовать его на себе всем телом. Ощутить его силу и понять, какой же идиоткой я была.

Я обвиваю его шею, и мы жестко и страстно целуемся, а его член упирается мне в живот.

– Дмитрий, – хнычу я, и его руки напрягаются, как будто он инстинктивно знает, что мне нужно. Что я хочу чувствовать его защиту, его силу.

– Я с тобой, – бормочет он мне на ухо, прежде чем прикусить его. – Я боялся, что никогда не увижу тебя снова.

Я сглатываю, и Дмитрий поцелуями спускается вниз к ложбинке моей шеи, потоки воды льются по его волосам.

– Я так боялась, что ты придешь домой вечером и заметишь мое отсутствие слишком поздно. Почему ты вернулся так рано?

– Я вернулся со встречи с адвокатом и хотел рассказать тебе, как все прошло. Когда увидел, что охранник в отключке, я начал переживать о тебе.

– Я так рада, что ты приехал пораньше. Я так испугалась, что ты не узнаешь обо всем до вечера...

Он посасывает мою чистую кожу в ответ, его рука скользит по моим бедрам и попке, нежно, чтобы не ранить мою ушибленную плоть.

Как Дмитрий может быть таким внимательным, добрым и в то же время таким холодным? На его лице нет даже намека на сожаление, так же как и в его действиях. Он оправдан, реабилитирован, и просто держать меня в своих объятиях для него достаточно.

– Я никогда не позволил бы им причинить тебе боль, – бормочет Дмитрий мне в кожу, прежде чем опускает, ставя на пол ванной. Вода льется на нас, как теплый ливень, смывая наши грехи, в то время как он жестким членом трется об мой живот.

Здесь тесно, но нам плевать. Мужчина входит в меня, делая нас одним целым, снова.

– Боже, – задыхаюсь я, и Дмитрий не медлит, трахая меня сильно и быстро. Нет поддразниваний, нет никаких игр, только наши тела, сплетенные в исступленной потребности и желании. Я обвиваю его талию своими скользкими от воды ногами, и готова к его вторжению в себя на столько, что Дмитрий не встречает никакого сопротивления. Меня пугает то, как я возбуждаюсь, насколько мне нужна эта близость перед лицом опасности. Может быть, это все из-за этого. Я чуть не умерла, и сейчас мне необходимо почувствовать себя живой. Но в глубине души я знаю, что это нечто большее. Что-то, без чего я не могу заставить себя жить дальше.

– Я думал, что почти потерял тебя, – рычит он, и я ощущаю, как его член набухает внутри меня. – Я не позволю никому забрать тебя у меня, никогда!

Моя голова на краю ванны, когда Дмитрий подталкивает меня вперед, его ворчание и стоны эхом отражаются от стен душевой. Эротические звуки наполняют мои уши, а мои эмоции – это сплошное возбуждение.

– Дмитрий! – всхлипываю я, когда он подносит свою руку к моей груди, потирая соски, прежде чем ущипнуть и потянуть их.

Боль возбуждает меня, и я кричу громче, звук эхом проходит через меня.

И когда мы, наконец, превращаемся в извивающийся от удовольствия клубок, а потоки воды бьют по нам сверху вниз, на меня, наконец, обрушивается понимание, которое я так долго искала. Я могу принять его таким, какой он есть. Со всеми рисками, тревогами и страхом.

Я принадлежу ему.

Ухмыляясь, Дмитрий помогает мне встать, его кожа покрыта мурашками от холодной воды, и он оборачивает свои большие руки вокруг меня.

Стук в дверь возвращает нас из приятных воспоминаний.

– Сара, ты уже закончила? Мне надо пописать.

Голос Джоанны звучит напряженно, на грани хихиканья, и я заливаюсь румянцем.

– Ага. Секундочку.

Я смотрю на Дмитрия, когда выхожу из ванны, и его темные глаза мерцают коварным наслаждением. Я бросаю ему полотенце перед тем, как в такое же оборачиваюсь сама, и подбираю нашу одежду в пятнах крови.

– Извини, – бормочу я, когда открываю дверь, мое лицо все еще горит от смущения. – Предполагалось, что ты будешь на работе.

– Да, но я прихожу домой на обед, помнишь?

Джоанна проталкивается мимо меня, но только после того как рассматривает Дмитрия сверху до низа; полотенце, накинутое вокруг его бедер, не оставляет много места для фантазии. Он наклоняет голову, прежде чем следует за мной обратно в уединение моей спальни.

– Ну, неловко получилось...

– Почему? – спрашивает Дмитрий, закрывая за нами дверь.

– Она, видимо, все слышала.

Мужчина пожимает своими мощными плечами.

– Не самое худшее, за чем нас могли застукать сегодня.

– Да... черт, ты предупреждал меня. Не стану отрицать.

– Нет, не станешь.

– Я говорила себе, что должна уйти, наверное, миллион раз. Но после того, как я увидела тебя в кафе и поняла, что ты снова со Славой...

По некоторым причинам, это заставляет его сделать паузу.

– В кафе... в тот день ты следила за мной, в дождь?

– Да. Я имею в виду, что видела, как Слава снова звонил тебе, и у меня появилось плохое предчувствие. Когда же я увидела его в кафе после того, как ты ушел, то поняла, что хозяин должен быть посредником и, просто, я очень беспокоилась о том, во что ты влез. Я думаю, не зря, – говорю я со вздохом, хватая обычную футболку из шкафа. – У меня нет сменной одежды для...

Я не успеваю закончить предложение, поскольку Дмитрий опускает свою тяжелую руку мне на плечо и разворачивает к себе, смотря прямо в глаза.

– Сара, ты сказала, что видела, как Слава входил в то здание.

От его тона у меня в жилах стынет кровь.

– Да. Как только ты уехал. Я полагала, что это было заброшенное место.

Мужчина напрягает челюсть.

– Ты фотографировала?

– Ага...

– Ты абсолютно уверена, что это был он? Может, кто-то другой?

– Нет. Я имею в виду, что так не думаю. Я помню его очень хорошо, Дмитрий. Он часто был у нас дома.

Он втягивает воздух сквозь зубы, а его лицо краснеет.

– Что не так?

– Слава не должен иметь ничего общего с этим кафе. Там я встречаюсь с человеком, с которым веду дела. Он даже не должен знать о его существовании.

– Но... что это значит?

– Никто не должен контактировать с Кассиром, кроме Авторитета. Но этот человек был другом семьи. Мой отец и мать давно были с ним знакомы, и он всегда заботился о нас. Таким образом, теперь я забочусь о нем, помимо того, что отдаю должное Авторитету. Слава не должен даже знать, что Кассир существует.

– Что от него хотел Слава?

– Кассир заведует всеми деньгами. Если Слава наведывается к нему, а я не знаю об этом...

– Дмитрий... это было как раз перед тем, как мы узнали, что Ребекку убили. Прежде чем нам позвонили, прошел всего час или два.

Лицо Дмитрия превращается в камень, его мышцы перекатываются, скрытые только полотенцем, все еще обернутым вокруг его талии.

– Это парни Славы похитили тебя. Я подумал, возможно, Слава опять выслеживал меня, поэтому они знали, что ты была там в ту ночь. Похищение было местью за твой шпионаж. Но если он действует за моей спиной...

– Мы должны найти и остановить его, Дмитрий! Если он убил Ребекку и пытался убить меня...

Он кивнул и схватил телефон.

– Мы должны вернуться ко мне домой. Сейчас же.

Его квартира выглядит еще хуже, чем я ожидала. Видимо, я нанесла некоторый реальный ущерб, когда попадала в плен. Еще хуже – несвежий запах завтрака, который напоминает мне, что я еще не ела.