Это связь. Подтверждение самой настоящей правды о том, кто мы друг другу, и наслаждение этим. Наши маски отбрасываются в сторону, и даже когда Дмитрий рукой сжимает мое горло достаточно, чтобы это почувствовать, я знаю, что нашла того единственного, кто может сделать меня своей.

Как я могла когда-либо надеяться найти человека, который бы заставил меня чувствовать себя вот так? С кем можно разделить такие взлеты и падения своей жизни? Черт возьми, я надеюсь, что никогда не встречу другого мужчину, чтобы пройти через эти испытания!

Дмитрий поддерживает меня, и ощущение его, заполняющего меня внутри так... божественно. И ужасные жестокие события, которые привели нас к этому, не что иное, как топливо для нашей страсти. Мое тело дрожит, а грудь покачивается от наших движений, и Дмитрий захватывает один холмик, впиваясь в него своими пальцами, пока вдалбливается в меня. Он трахает меня сильнее и быстрее, крепче сжимая мою шею.

Мы оба теряем контроль над реальностью, стирая здравый смысл абсолютным сумасшествием, и жестко сливаемся в поцелуе. Страсть между нами, как огонь, она пожирает нас обоих. Мы выбрасываем осторожность на ветер и взлетаем выше, чем я могла себе когда-либо представить.

Колени согнуты и подняты в воздух, поскольку Дмитрий толкает меня на пол, наклоняясь ко мне. Удары его яиц по моей заднице звучат громко, когда он вколачивается в меня толстым пульсирующим членом. Мужчина кусает мою нижнюю губу, а я кусаю его в ответ.

Я провожу ногтями по мужской груди, и Дмитрий напрягает руку на моем горле. Я сжимаю свою киску вокруг его члена, и он тянет меня за волосы.

Мы вышли из-под контроля, трахаясь, как звери, когда он хрипит и рычит, а я визжу и стону.

Но неизбежно мы подходим к концу наслаждения друг другом. Дмитрий быстро приближается к своей кульминации, поскольку содрогается надо мной.

Наши тела сплетаются вместе, и я крепко цепляюсь за любимого. Его грудь давит на меня, и между нами лишь тонкая пленка пота.

И теперь Дмитрий, наконец, подводит меня к обрыву, его рука опускается вниз, находит мой клитор и настойчиво отправляет меня через край. Мне нужно так мало, всего лишь безжалостное грубое прикосновение его пальцев к моему пульсирующему узелку нервов, и я теряю весь контроль.

Мои теплые соки затапливают его, объединяя наши тела в самом райском и греховном акте, который только можно себе представить.

Пока мышцы моей киски сокращаются, а я извиваюсь от удовольствия, Дмитрий застывает, как каменный, пригвождая к месту, пока накачивает меня своим семенем. Твердое тело моего мужчины делает один последний толчок в киску, заставляя меня дрожать и трястись. Делая меня сосудом всех его страстей.

Пока, наконец, Дмитрий не выходит из меня и не падает, опираясь на мое тело, пока мы оба задыхаемся и отчаянно пытаемся отдышаться.

Я чувствую, что что-то изменилось между нами, что-то жизненно важное.

И все же, когда он спускается с взрывной вершины, то оказывается любящим мужчиной с нежными поцелуями и благодарными словами. Дмитрий Броков – дикий головорез, безжалостный убийца. Но после нашего страстного траха, он снова нежен. И заботлив.

В такие моменты он всегда такой добрый, каким я никогда его не видела. И я греюсь в сияющем тепле его чувств.

Хотя возвращение к реальности приводит к вопросам, которые гораздо грязнее, чем наш секс. Например, тело Славы в другой комнате.

Дмитрий заставляет меня оставаться в спальне весь остаток ночи. Он не хочет, чтобы я видела его дальнейших действий и, несмотря на страсть нашей любви, есть некоторые вещи, которые даже я не хочу знать.

Я устала, и впервые с тех пор, как мы приехали, действительно чувствую себя в безопасности. Защищенной.

Как только я откидываюсь на спинку кровати, мои веки тяжелеют. Мое тело болит, и я отключаюсь, представляя нашу свадьбу.

Мои ноги болят от бега по всему городу, делая наши свадебные фотографии, но, честно говоря, я безумно хочу их увидеть. Церемония была удивительной, мы немного перестарались, но мне очень понравились тосты. Так как мы с Дмитрием остались без родителей, он пообещал мне кое-что особенное.

Музыка играет, а толпа прибывает в ресторан, свет тускнеет, и лампы начинают излучать бледное фиолетовое сияние. Я все еще не могу поверить, что мы наконец-то поженились, и застенчиво поглаживаю руками свой живот, который только начинает угадываться под свадебным платьем.

– Ты выглядишь замечательно, – в десятый раз за сегодня говорит Дмитрий, скользя своей ладонью по моей руке, когда наклоняется и целует меня в щеку. – Не беспокойся об этом, жена моя.

Я все еще привыкаю слышать от него такое, и его слова посылают по телу дрожь волнения.

Все больше и больше людей входят в зал, находят свои места, и вдруг все замолкают. Мужчина, вероятно, лет шестидесяти, входит вместе с женщиной, одетой в жемчуга и меха. Даже Дмитрий затихает и садится, выпрямив спину, и я следую его примеру.

Когда мужчина выходит на сцену, я вижу блеск в глазах Дмитрия и понимаю, насколько для него это важно.

– Друзья, Коллеги. Незнакомцы...

Толпа вежливо смеется, даже Джоанна. Она, должно быть, тоже что-то чувствует.

– Для тех, кто не знает меня, я – Алексей Дмитриев, и я, как мог, отговаривал Дмитрия от этой свадьбы.

Мое сердце останавливается, когда Алексей смотрит прямо на меня и улыбается.

– Это было до того, как я понял, какая женщина Сара Фэрфакс на самом деле. Мужество и огонь в ней, напоминает мне мою собственную красавицу-жену, Ингу. Когда Дмитрий попросил моего благословения, я отказал ему. Когда он снова попросил, я понял, что его намерения серьезны. Но все-таки отказал. Но когда Дмитрий сказал мне, что Сара действительно та самая, и объяснил почему... я дал свое согласие, не дождавшись, пока он снова его попросит. Так что это счастливая пара. Пусть они всегда находят свою семью в объятиях друг друга.

Он оглядывает толпу, и Дмитрий крепко держит мою руку.

Подходят два официанта, наливая рюмку русской водки для него и воды для меня. Мы чокаемся и фотографируемся, но как только я выпиваю ее, толпа начинает скандировать.

– Горько! Горько!

Я смотрю на Дмитрия, который обхватывает мою челюсть, приближая свои губы к моим, прежде чем ворваться в мой рот своим языком. Весь ресторан радостно вскрикивает и хлопает в ладоши, что звучит как землетрясение. Когда Дмитрий, наконец, прерывает поцелуй, вкус водки исчезает вслед за его губами.

Алексей улыбается, поднимает свою рюмку с водкой, опустошает ее и возвращается к своему тосту.

– Я хорошо знал отца Дмитрия. Мы поднялись вместе. Я уважал его, а я не из тех людей, кто уважает всех подряд. Ребекка, мать Дмитрия, была хитрой женщиной. Умной. Когда она была убита этой змеей, Славой, он пересек черту. Он забыл, что для меня значит семья. Но Дмитрий и Сара лучше всех нас знают, что означает это слово.

Здесь есть какая-то скрытая шутка, и я не могу не покраснеть от напоминания.

– За прекрасную невесту и красивого жениха. За их ушедших родителей и за обретение своей семьи.

Толпа снова хлопает, и Дмитрий целует мое ухо, пока группа выходит на сцену. Мой муж берет меня за руку, поднимает и ведет в сторону танцпола.

– Наш первый танец в качестве мужа и жены, – говорю я с ликованием, а Дмитрий просто в восторге. Песню мы выбрали вместе, красивый и безмолвный отрывок классической музыки, звуки которой проходят сквозь каждую клеточку тела.

Я обнимаю его за шею, а он – за талию, и все гости смотрят только на нас, на наш танец.

– Это потрясающе, Дмитрий.

Он прижимается губами к моему лбу.

– Ты этого заслуживаешь.

– Так это и есть твой... босс?

– Да.

Я знаю, что лучше не стоит совать нос в это заявление, так что вместо этого я кладу голову на его грудь. Все наладилось между Дмитрием и его братвой. Его братством. Он рассказал мне, что Слава всех шокировал, когда начал прибирать все к рукам, лишив братву их доли от прибыли. Но когда обнаружили, что он убил Ребекку, все сделки были отменены. Так нельзя поступать с людьми, находящимися под защитой, или их близкими.