Так что я с полной уверенностью могу сказать — это не рейд. И не спецоперация по задержанию кого-то особо важного и опасного. Силовики так топорно не работают, даже менты из маленького отделения. И вражды у них быть не может. Соперничество структур и отделов соперничеством, но во время совместной операции их сотрудники становятся едины как монолит. А людей, разделённых личной неприязнью, в одну рабочую группу не назначат никогда.

Но двойки и не боевики из криминальных группировок. Серьёзной мафии в Камнедельской области нет, не тот регион, а вот заезжие время от времени появляются, и настоящих «брателл» я несколько раз видела, выглядели они совсем по-другому.

Я внимательно рассмотрела все четыре пары. Лица у них не бандитские. Парни и девушки в любую секунду готовы вцепиться друг другу в глотки, но драться будут за что-то гораздо большее, чем деньги или власть. Это люди, у которых есть Великая Цель, есть Идея, ради которой можно на многое пойти и от многого отказаться.

Фанатики из какой-то религиозной секты или политической партии? Исключено, слишком осмысленные, думающие глаза. Удержаться на тонкой грани между абсолютной преданностью и свободоволием, между глубокой верой и сомнениями в правильности пути могут лишь кадровые офицеры, но эти люди кто угодно, только не силовики — не армейцы, не менты, не эфэсбешники.

Замкнутый круг… Должны быть операми, но не опера; тактика криминальной группировки, но не бандиты или террористы. С такой загадкой я столкнулась впервые.

Тут все двойки уставились на мужчину, который сел через два столика справа от меня. Смотрели с досадливой покорностью, с тоскливым опасением и трусливой хитростью двоечника, который лезет за шпаргалкой. Мужчина — точнее то, что он собой представлял, объединяло их не хуже взаимной ненависти.

Это был именно представитель большой и хорошо структурированной силы, обширной и разветвлённой. Но не ФСБ, не МИДа, не службы безопасности крупной фирмы или бандитской группировки. Он не принадлежал ни к одной из этих структур, и в тоже время был чем-то похож на члена любой из них. Представитель чрезвычайный и полномочный, но совершенно равнодушный к своему представительству.

Грузный азиат лет сорока пяти, скорее башкир, чем татарин. Тронутые обильной сединой волосы коротко острижены, студенистые круглые щёки гладко выбриты, Поношенные бледно-голубые футболка и джинсы на размер больше нужного должны были бы придать мужчине вид глуповатого недотёпы, но цепкий взгляд и жёсткая, властная усмешка разрушали образ. На футболке нарисован золотистый равносторонний треугольник с ладонь величиной, обшарпанный и облезлый.

Мужчина заказал чай с пирожными, водрузил на стол ноутбук и стал читать скаченный из интернет-библиотеки детективный роман — я успела разглядеть набранную крупным шрифтом фамилию хорошо знакомого автора и логотип популярного книжного сайта. Дело правильное, я сама, прежде чем решить, покупать книгу или нет, читаю её в электронном варианте. Глупо было бы отдавать деньги за кота в мешке.

Двойки продолжали смотреть на толстяка, но ему до подопечных не было никакого дела. Наблюдатель отбывал принуд и пытался хоть как-то скрасить дежурство.

Да что же здесь происходит?!

Тут я заметила, что девушка из первой двойки с не меньшим интересом рассматривает меня. Парень тоже насторожился, напрягся, по-звериному дрогнули ноздри.

Несмотря на кондиционеры, от жары и духоты у меня разболелась голова, заломило виски.

К первой парочке подсел светловолосый мужчина лет тридцати в дорогом офисном костюме, по виду — бизнесмен средней руки. Девица вскочила, пробормотала «Мне надо припудрить носик» и пулей выскочила из зала. Судя по тому, что на бегу прикоснулась к телефону на поясе брюк, ей срочно требовалось позвонить так, чтобы разговора не слышали наблюдатель и двойки.

Бизнесмен поставил на стол маленькую, с его мизинец, антикварную статуэтку. Двойки напружинились, будто собирались выхватить её у владельца и удрать с добычей. От алчности глаза горели как прожекторы. Наблюдатель глянул на фигурку с лёгким интересом, на двойки — с равнодушным презрением, и вернулся к детективу.

Серьёзный антиквариат по кафешкам не продают, следовательно, фигурка имеет субъективную ценность, только для определённого круга лиц, в котором двойки представляют конкурирующие группировки. Но всё равно — почему кафе? Для наблюдателя статуэтка не стоит ничего, зато имеют значение поступки двоек, их соответствие правилам. Закрытый клуб любителей экстрима и затейливых игр? Похоже на то. Причём игры у них с какой-то эзотерической или мистической составляющей — яшмовая фигурка изображала тибетского дракончика.

У парня из первой двойки запиликал мобильник. Он извинился перед бизнесменом, выслушал абонента, ответил «Хорошо» и убрал телефон в карман. Судя по полной бесстрастности, новости парня ошеломили. Бизнесмен глянул на него с лёгким беспокойством.

— Что-то случилось? — спросил он.

— Ничего особенного, — ответил парень. — Я не буду покупать вашего дракона.

— С чего вдруг? — удивился бизнесмен. — Сначала месяц уговаривал продать, заставил переться в эту забегаловку, а теперь назад отыгрываешь? И надо было огород городить?

Парень усмехнулся.

— Вы им продайте, — кивнул он на вторую двойку. — Или им, — показал на третью. — Цену можете смело поднимать вдвое. Я не шучу.

Парень подошёл к наблюдателю, что-то тихо сказал. Тот, не отрывая глаз от экрана, буркнул «Хрен редьки не слаще». Парень кивнул и подсел ко мне. Откуда взялась его напарница, я не заметила, на стуле она как из воздуха появилась. Вторая и третья двойки устремили на меня пронзительные, оценивающие взгляды. Мне коротко, остро ломануло виски. Сердце тревожно ёкнуло — чем-то я вписалась в их игры.

Девушка из первой двойки мягко, благожелательно улыбнулась. Её напарник выглядел довольным как обожравшийся сметаны кот.

Ангелоподобный парень во второй двойке и брюнетка в третьей одновременно взялись за телефоны.

— Нам лучше уйти, — сказала девушка, — сейчас здесь будет слишком шумно.

— Кто вы? — спросила я. — Что вам от меня нужно?

— Вы получите все объяснения, — ответил её напарник. — Но позже. Меня зовут Андрей. Её — Марина. А сейчас надо уходить.

— Нет, — отказалась я.

— Поздно, — сказал Андрей. — Игра уже началась, и вы в ней главный приз.

— Не бойтесь, — пожала мне запястье Марина. — Вреда вам не причинит никто, потому что нужны вы всем живой и здоровой.

— Убирайтесь, — выдернула я руку, схватила сумочку и вскочила со стула.

— Защитить тебя сможем только мы, — ответил Андрей.

— От чего защитить, если и вам, и вашим конкурентам я нужна живой?

— Не все одинаково хороши, — сказала Марина. — Лучше, чем с нами, вам не будет нигде.

— Не сомневаюсь, — ответила я и рванула прочь из зала.

Вторая тройка метнулась за мной, третья тоже, но Марина коротко и сокрушительно, без замаха, ударила брюнетку в челюсть — треснули кости. Рыжая ударила в ответ, но дальнейшее развитие драки я не видела, убежала.

Парни из четвёртой двойки догнали меня на веранде. Кавказец схватил за плечо.

— Тихо, девушка, не спеши, — тихо сказал он и добавил: — Ты простишь меня. После, когда всё узнаешь и всё поймёшь, обязательно простишь.

Он нажал мне пальцами на точку за ухом и под лопаткой. Меня как ударом тока пронзило, подкосились ноги, но упасть я не успела — русский поддержал под руку.

— Плохо сестрёнке стало, — пояснил он посетителям. — Жара. Сейчас домой поедем.

Внимания на нас больше не обращали. Парни понесли меня к стоящей рядом с кафе голубой иномарке. Пошевелиться я не могла, закричать тоже, мир виделся как сквозь туман.

На заднее сиденье меня пристроили осторожно и ловко — чувствовался опыт. Русский сел за руль, кавказец — рядом со мной.

— Всё в порядке? — спросил русский.

Кавказец оглядел меня мутными глазами.

— Да. Мотаем отсюда.