— Я предпочитаю, чтобы вы называли меня мисс Дру, — промолвила Энн.

— О'кей, Энни, как пожелаете. — Он снова усмехнулся. — Вот увидите: Роберт войдет, сначала поздоровается с вами, потом перечислит по порядку всех нас, сядет и кашлянет два раза — запомните, два раза! — И Персивал снова откинулся на спинку кресла, уставившись туда, где стена соприкасалась с потолком.

— Что происходит, дорогая? — спросила Майра.

— Ничего, — ответила Энн, но это была неправда, так как усмешка Персивала заставила ее вздрогнуть.

— По-моему, Роберт, ты мог бы обойтись сегодня без вечернего сна. Мы все ждали тебя, — проговорила Эмили, входя вместе с Робертом.

Следом за ними в комнату шагнул молодой Арчер. Держаться позади его вынуждали несколько причин: во-первых, положение секретаря, возвышающее его над слугами, но не делающее членом семьи; во-вторых, напряженное ожидание, которое Том Арчер всегда ощущал, входя в комнату, где находилась Энн Дру; в-третьих, крайнее нежелание вообще входить сюда, ибо он догадывался, что должно произойти. Результатом явились робость и нерешительность — казалось, он готов при малейшем предлоге кланяться до земли.

— Добрый вечер, — обратился Роберт Йорк к Энн, игнорируя упрек Эмили. — Майра… Персивал… Эмили… — Последнее имя он произнес, одновременно кивнув в сторону стула, к которому направлялась Эмили, так что приветствие совпало с распоряжением сесть и приступать к делу. Сам Роберт опустился на отделанный парчой безобразный моррисовский стул и дважды кашлянул.

Персивал торжествующе подмигнул Энн, но девушка отвернулась. Роберт протянул руку, и Арчер вручил ему чемоданчик для документов. Вынув из чемоданчика гроссбух, Роберт открыл его на странице, отмеченной широкой оранжевой закладкой, и положил на колени.

— Это не должно занять очень много времени, — произнес он, — но прежде чем мы начнем, я бы хотел сказать…

Персивал издал стон.

— …несколько слов. Во-первых, относительно присутствующего здесь мистера Арчера. Недавно он проявил себя способным и честным молодым человеком. Не то чтобы эти его качества когда-либо нуждались в доказательствах. Тем не менее, теперь я нахожу возможным поручить ему исполнение некоторых моих семейных обязанностей, дабы освободить время для личных дел. Это поручение — fait accompli.[11] Я всего лишь заявляю о нем официально. Вам уже известно, что мистер Арчер полностью осведомлен о наших общих делах, начиная от ведения хозяйства, — он постучал по гроссбуху, — и кончая счетами и капиталовложениями. Таким образом, он будет продолжать заниматься ими с одним изменением. — Роберт Йорк извлек из кармана сложенную вдвое голубую бумагу и взмахнул ей. — Этот документ разрешает мистеру Арчеру действовать в моих… в наших интересах в трех областях: уход за нашими домами и общим имуществом, наблюдение за нашими капиталовложениями и другими финансовыми операциями и, наконец, — здесь он возвысил голос, подчеркивая космическую важность последнего пункта, — так как мои многолетние труды в сфере филателии достигли решающей кульминации, мистер Арчер начнет работу по ее полному каталогизированию и размещению в альбомах с одинаковыми переплетами. — И он вручил бумагу удивленному Арчеру.

— Но, мистер Йорк… — запротестовал молодой человек.

— Ни слова, Арчер. Я сделал то, что считал правильным.

— Дайте-ка мне взглянуть!

Наклонившись вперед, Персивал выхватил документ у Арчера. Пробежав его глазами и бросив на смущенного секретаря долгий, задумчивый взгляд, Персивал открыл рот, закрыл его и вернул документ.

— Эмили? — предложил Роберт Йорк.

Эмили Йорк взяла в руки бумагу и быстро прочитала ее.

— Не стану притворяться, что разбираюсь в этих вещах, — призналась она, слегка нахмурившись. — Но, судя по всему, этот документ не означает передачу власти. Так что, полагаю, здесь все в порядке. — Она кивнула Арчеру, словно ее слова прозвучали как возражение. — В полном порядке, мистер Арчер.

Арчер покраснел (судя по выражению лица Энн Дру, очаровательно) и с признательностью поклонился в ответ.

— Для человека, который не разбирается в таких вещах, моя дорогая Эмили, — довольно сухо заметил Роберт Йорк, — ты все отлично поняла.

Он кашлянул, но только один раз.

— Теперь следующий вопрос…

— Ты не показал документ Майре, — с ехидной усмешкой вставил Персивал.

— Что? Как? — Майра с бессмысленным видом огляделась по сторонам.

— Мне казалось, — проворчала Эмили, — что ты хотел поскорее все закончить.

— Не совсем, — усмехнулся Персивал. — Я вообще не хотел сюда приходить. Но раз уж мы здесь, пусть все будет по правилам.

— Все в порядке, Майра, — поспешно заверил Роберт Йорк. — Это просто юридический документ. Если хочешь, можешь посмотреть.

Выражение лица Майры стало более осмысленным.

— Если ты говоришь, что все в порядке, — ответила она, — значит, так оно и есть.

Роберт Йорк обернулся к своему кузену Персивалу:

— Тогда оставим это, и я перейду к следующему вопросу, прежде чем мы займемся нашими обычными делами.

Достав дешевый конверт, он вытащил из него карточку с пятью гранями.

— Кто из вас прислал эту чепуху?

Последовала недоуменная пауза. Затем Эмили с любопытством осведомилась:

— А что это такое?

Сжав губы, Роберт Йорк передал ей карточку.

— «J», — прочитала Эмили, вертя ее в руках. — Хм!

Роберт протянул руку за карточкой, но ее перехватил Персивал.

— Что это? — рассеянно спросила Майра, обратив внимание на путешествующий из рук в руки клочок бумаги.

Энн Дру взяла карточку у Персивала и передала ее ей.

— Что это? — повторила Майра.

— Ничего, дорогая, — успокаивающе ответила Энн.

— Я с вами не согласен, мисс Дру, — возразил Роберт Йорк. — Вынужден снова спросить: кто из вас это прислал?

— Не я, — ответил Персивал настолько быстро, что Роберт обернулся к нему с явным подозрением.

— Господи, Роберт! — воскликнула Эмили. — Это просто чья-то шутка.

— Я не вижу в этом ничего смешного, — заметил Роберт. — А вы, Арчер?

Вздрогнув, Том оторвал взгляд от Энн Дру.

— По-моему, сэр, это дело рук какого-то шутника, желающего привлечь к себе внимание. Это согласуется с вашей теорией.

Роберт фыркнул.

— Кто-нибудь из вас получил нечто подобное? — Последовало всеобщее отрицание. — Тогда почему это прислали только мне?

— Вы говорили о разрезанных марках, мистер Йорк, — напомнил Арчер.

— Я изменил мнение, — с раздражением отозвался Роберт. — К тому же эта история едва ли заинтересует моих кузенов.

— Если она объясняет твое нелепое беспокойство по этому поводу, Роберт, — резко заявила Эмили, — то я хотела бы ее услышать.

В этот момент послышался стук в дверь в северной стене, напротив входа в холл. Майра Йорк вскочила, и Энн Дру поднялась вместе с ней.

— Там кто-то есть! — пискнула Майра.

Энн успокаивала ее ласковыми словами, пока Арчер подошел к двери и открыл ее.

На пороге стоял Уолт. Он не отпрянул, когда дверь распахнулась. Круглые, как у совы, глаза смотрели не мигая, а влажные полные губы не дрогнули. Окинув взглядом лица присутствующих — сердитые, удивленные, озадаченные, испуганные, — он подошел к Энн Дру.

— Все исправлено, мисс.

— Спасибо, Уолт. — Мягкий голос Энн четко прозвучал в неловком молчании. — Кухонная раковина засорилась, — объяснила она.

— Я нашел это в трубе. — Уолт протянул маленький предмет. Стоящий рядом Арчер взял его. — Кольцо.

— Уолт нашел ваше кольцо, дорогая, — сообщила Энн Майре Йорк и, заметив на лице Эмили выражение недовольства от такого небрежного обращения с вещами, добавила: — Оно не ценное, — просто безделушка.

Взяв кольцо у Арчера, девушка протянула его Майре.

— Раз уж вы пришли, Уолт, — промолвил Роберт Йорк, — ответьте мне на один вопрос. Вы когда-нибудь получали по почте нечто подобное? — Он склонился вперед с карточкой в руке.