В ноябре 1978 года весь мир был потрясен, узнав о страшном конце возглавлявшейся Джимом Джонсом секты “Народный храм”. На жутких кадрах, помещенных в ведущих средствах массовой информации, были запечатлены тела мужчин, женщин и детей, в неестественных позах лежащие на поляне посреди тропического леса. Мертвые тела. Всего 912 человек. Они уверовали в своего лидера и последовали за ним в джунгли Гайаны, где приступили к строительству идеального города, названного по имени руководителя секты Джонстауном, а затем подчинились его приказу совершить самоубийство, выпив яд, или по меньшей мере не слишком сопротивлялись, когда им стреляли в затылок. Мнения детей не спрашивал никто: младенцам раствор впрыскивали в рот пипетками. Дети постарше доверчиво выпивали поднесенный им матерями сладкий напиток в одноразовых бумажных стаканчиках. Выпивали, чтобы через несколько секунд забиться в конвульсиях от страшных болей, раздиравших их внутренности, а затем затихнуть навсегда.

Так мир воочию увидел исходящую от тоталитарных сект смертельную опасность. И до этого родители и близкие новообращенных членов новых религиозных движений жаловались на секты, “промывшие мозги” членам их семей и изменившие их до неузнаваемости. Уже появлялись публикации о криминальной деятельности ряда новых сект и о происходящих в них вопиющих нарушениях прав человека. Уже были проведены первые парламентские расследования деятельности той или иной секты, вызвавшей озабоченность общественности и правительства страны. Уже прозвучали первые судебные процессы, как развязанные сектами, так и инициированные против них.

Но все это было достаточно отвлеченно и могло быть воспринято с недоверием или скепсисом. Теперь мир воочию увидел, что секты убивают. Кадры жертв Джонстауна стоят в одном ряду с фотографиями из ГУЛАГа или Освенцима и со снимками “полей смерти” камбоджийского диктатора-убийцы Пол Пота.

Интересно, что отечественный агитпроп, интуитивно почувствовав родство секты “Народный храм” с советским коммунизмом, опубликовал ряд статей о “социалистической коммуне” прогрессивного деятеля Джима Джонса, которая, дескать, хотела эмигрировать в СССР, за что и была зверски умерщвлена агентами ЦРУ. Впрочем, о религиозно-сектантском характере марксизма-ленинизма писалось уже достаточно много.

Собственно, и Джим Джонс, использовавший в построении своей “истинно христианской” религиозной системы многие элементы марксизма вкупе с оккультными практиками и обрывками восточных религий и обещавший боготворившим его последователям своей секты рай на земле и вечное блаженство на небесах, не смог придумать ничего лучшего, чем тот же самый ГУЛАГ с хорошо знакомыми нам приметами.

Началось все в Миннеаполисе, а затем продолжилось в Сан-Франциско, где “евангелическую группу” Джонса очень полюбили разные либеральные протестанты за ее “социальную” направленность и обращенность к бедным и обездоленным слоям населения. Даже левое правительство города поначалу поддерживало “Народный храм” и назначало его лидера на ответственные социальные посты.

Лишь по прошествии нескольких лет наружу начали просачиваться слухи об установившемся в секте Джонса суровом контроле над верующими, о финансовых поборах, обожествлении лидера, жестоких наказаниях, сексуальном насилии и других нарушениях прав человека. Запахло скандалом, и Джонс объявил о новом, вдохновленном свыше решении — всем нужно покинуть этот растленный город и ехать в Латинскую Америку, в Гайану, где в прекрасном теплом климате, в девственных лесах, на свежем воздухе, вдали от грязи, разврата, расизма и социальной несправедливости американских городов истинные верующие построят себе рай на земле. Большая часть верующих, одурманенная и запуганная своим богоподобным лидером, последовала за ним.

К тому времени Джонс уже открыто провозгласил себя реинкарнацией Христа, Будды, пророка Баба (основателя бахаизма), Ленина и Самого Всемогущего Бога (естественно, Христа он считал не Богом, а великим социальным реформатором). На собраниях секты адепты, пританцовывая, хором распевали незамысловатые стишки, доводя себя до экстаза:

“Всемогущий Бог” начал с того, что обнес место строительства идеального города колючей проволокой и поставил по периметру вышки с вооруженными до зубов охранниками. Он называл их своим “ангелами” и предупреждал: “Если кто захочет покинуть земной рай, мои ангелы о нем позаботятся”. Теперь, среди непроходимых джунглей, в окружении вооруженных “ангелов”, он мог на все 100 % контролировать своих последователей.

Рабочий день под палящим тропическим солнцем и в удушающей влажности болотистой малярийной местности продолжался 12 часов под присмотром тех же охранников и под аккомпанемент истерических выкриков Джонса, в записи передававшихся по громкоговорителям. Жили люди в бараках на двух-трех этажных нарах. Женатые пары (если им позволялось жить вместе) отгораживались от других, завешиваясь одеялами. Кормили рисом с подливкой из бульонных кубиков и муки, а в особые дни добавляли немного бобов. Это при том, что на заграничных банковских счетах Джонса лежали десятки миллионов долларов, полученных им от последователей, которые обязаны были отдавать ему всю свою собственность, а затем бесплатно работали на него.

Сам Джим Джонс жил в отдельном домике, специально построенном для него, сладко ел, долго спал и занимался сексом с поставлявшимися для него членами секты — женщинами и мужчинами. К окончанию рабочего дня он, изрядно накачавшись алкоголем, выходил наружу и начинал молитвенное собрание, которое продолжалось до двух-трех часов ночи. Подъем для членов секты был с восходом солнца. Естественно, самого Джонса это не касалось.