Никто не ответил, но Винсент и Пайк начали облизывать пересохшие губы.

— Вижу признаки понимания, — усмехнулся Эллери. — Задам более конкретный вопрос. Какой предмет имеет деревянную подставку, стеклянный колпак и тикающий механизм внутри колпака? — Ответа снова не последовало. — Полагаю, мне следовало ожидать скрытности! Конечно, это биржевой телеграфный аппарат!

Все уставились на него, а затем на побледневшие лица Дж. Д. Винсента и Арнолда Пайка.

— Вы имеете все основания разглядывать черты господ Винсента и Пайка, — заметил Эллери, — потому что только они в нашей маленькой компании связаны с биржевым телеграфом: мистер Винсент — делец с Уолл-стрит, а мистер Пайк — маклер.

Два детектива потихоньку отошли от стены и приблизились к упомянутым джентльменам.

— А теперь, — продолжал Эллери, — мы отложим часы под колпаком и обратимся к очаровательной безделушке, которую я держу в руке. — Он поднял вверх камень. — Пурпурный аметист — как вам известно, они обычно бывают синевато-фиолетовые. Что мог означать этот пурпурный аметист для лихорадочно работающего мозга Мартина Орра? Прежде всего, это драгоценность… Вам незачем беспокоиться, мистер Оксмен. Значение аметиста как драгоценности исключается по двум причинам. Первая состоит в том, что лоток с аметистами находится в заднем углу витрины с разбитым стеклом. Орр был вынужден тянуть теряющую силу руку к этому углу. Если ему нужна была просто драгоценность, почему он не мог взять камень с лотка поближе? Любой из них указывал бы на ювелира. Однако Орр игнорировал то, что лежало под рукой — как и в случае с часами, — и намеренно взял камень, находящийся в неудобном месте. Таким образом, аметист означал не драгоценность, а нечто другое.

Вторая причина заключается в следующем. Орр, безусловно, знал, что ключ с биржевым телеграфом укажет не на одного человека, так как двое его друзей связаны с биржей. С другой стороны, неужели убийц было двое? Маловероятно. Ибо если при помощи аметиста Орр хотел обвинить вас, мистер Оксмен, а при помощи часов — мистера Пайка или мистера Винсента, то след получался довольно расплывчатый. В таком случае как бы мы узнали, на кого из двух последних он намекал? Быть может, Орр имел в виду трех убийц? Как видите, мы вступаем в область фантастики. Нет, вероятнее всего, если часы указывали на двух персон, аметист должен был указать на одну из них.

Каким же образом аметист указывает на одного из этих джентльменов? Какое значение он имеет, кроме драгоценности? Ну, камень обладает пурпурной окраской. Это подходит к одному из членов вашего кружка — пурпур ассоциируется с императорской властью, а его императорское высочество бывший князь…

— Я не «императорское высочество»! — сердито прервал русский. — Вы ничего не смыслите в титулах! — Его смуглое лицо побагровело, и он быстро заговорил по-русски.

Эллери усмехнулся:

— Не волнуйтесь, князь, вас не имели в виду. В этом случае у нас снова было бы трое подозреваемых, а вопрос, кого из друзей с Уолл-стрит хотел обвинить Орр, остался бы нерешенным. Так что царское происхождение отпадает.

Имеются ли другие возможные значения? Да. Например, один из видов колибри называют аметистом. Однако здесь нет орнитологов, так что птицы тоже отпадают. Далее, один востоковед рассказывал мне, что аметист был связан с древнееврейским ритуалом — нагрудным украшением первосвященника или чем-то в таком роде. К нашей ситуации это явно не подходит. Остается одна возможность. — Эллери повернулся к биржевому игроку. — Мистер Винсент, когда ваш день рождения?

— В-второго ноября, — заикаясь, ответил Винсент.

— Великолепно! Это вас исключает.

Эллери внезапно умолк. В комнату вошел мрачный сержант Вели.

— Ну, сержант, моя догадка насчет мотива была верной?

— Еще как, — отозвался Вели. — Он подделал подпись Орра на крупном чеке — у него были денежные затруднения. Орр замял дело, заплатил и сказал, что получит деньги с того, кто подделал чек. Банкир даже не знает, кто это.

— Мои поздравления, сержант. Наш убийца, очевидно, хотел избежать уплаты денег. Убийства совершались и по менее важным причинам. — Эллери взмахнул пенсне. — Как я сказал, мистер Винсент, вы исключаетесь. Исключаетесь потому, что единственное оставшееся значение аметиста — его принадлежность к камням, символизирующим месяц рождения. Но ноябрь символизирует топаз. В то же время мистер Пайк только что отмечал день рождения, который приходится на февраль.

При этих словах, когда Пайк остолбенел, а остальные возбужденно заговорили, Эллери незаметно подал знак сержанту Вели и рванулся вперед. Однако в железных объятиях сержанта оказался не Пайк, а журналист Лио Герни.

— Как я говорил, — позднее объяснял Эллери в гостиной Квинов, набив наконец живот пищей, — проблема была до смешного элементарной.

Инспектор, греющий ноги у камина, что-то буркнул, и сержант Вели почесал затылок.

— Вы так не думаете? Тогда судите сами.

Когда я пришел к выводу относительно значения часов и аметиста, стало очевидным, что указать хотели на Арнолда Пайка. Ибо с каким месяцем рождения ассоциируется аметист? С февралем, как по польской, так и по еврейской системе, которые приняты практически во всем мире. Из двух человек, на которых указывали часы, Винсент исключался, так как камень месяца его рождения — топаз. Значит, день рождения Пайка в феврале? Как будто нет, потому что в этом, 1926 году он отмечал его 1 марта. Что это могло означать? Так как Пайк оставался единственно возможным кандидатом, его день рождения должен быть в феврале, но 29-го числа, а поскольку нынешний год — не високосный, Пайк решил отметить дату 1 марта.

Однако из этого вытекает, что Мартин Орр, оставляя аметист, должен был знать, что день рождения Пайка в действительности в феврале, так как он вроде бы использовал аметист в качестве камня, символизирующего месяц рождения. Но на карточке, приложенной к комнатным туфлям — подарку, сделанному Орром Пайку на прошлой неделе, — я прочитал следующее: «Быть может, мы соберемся вместе в то счастливое 1 марта, когда наступит твой столетний юбилей!» Если Пайку в 1926 году исполнилось пятьдесят, значит, он родился в 1876-м — високосном году, а сто лет ему исполнится в 1976 году — также високосном. Так что они никак не смогли бы отметить столетие Пайка 1 марта! Следовательно, Орр не знал, что подлинный день рождения Пайка — 29 февраля, иначе он бы упомянул об этом на карточке. Орр считал, что Пайк родился в марте.

Но человек, оставивший аметист, знал, что день рождения Пайка в феврале, так как он использовал февральский камень. Как мы только что установили, Мартин Орр думал, что Пайк родился в марте. Значит, аметист выбрал не Орр.

Подтверждение? Пожалуйста. В польской системе мартовский камень — гелиотроп, а в еврейской — яшма. Образцы обоих камней находились ближе к шарившей руке, чем аметист, который лежал в заднем ряду. Иными словами, кто бы ни взял аметист, этот человек намеренно игнорировал мартовские камни в пользу февральского и, следовательно, знал, что Пайк родился в феврале, а не в марте. Орр выбрал бы гелиотроп или яшму, так как считал, что день рождения Пайка в марте.

Но если аметист выбрал не Орр, что же получается? Явная подтасовка. Кто-то хотел заставить нас поверить, что Орр выбрал аметист и разбил часы. Можно себе представить, как убийца тащил труп бедняги Орра, оставляя кровавый след, с целью… — Эллери вздохнул. — Я никогда не верил, что эти указатели оставил Орр. Слишком уж это было нереально. Умирающий может оставить один ключ к личности убийцы, но два… — Эллери покачал головой. — Если ключи оставил не Орр, то кто же? Очевидно, убийца. Но ключи указывали на Арнолда Пайка. Значит, убийца не Пайк, потому что если бы он убил Орра, то не стал бы оставлять прямые улики против самого себя.

Кто еще? Ясно одно — тот, кто убил Орра, оклеветал Пайка и выбрал аметист, знал, что день рождения Пайка в феврале. Орра и Пайка мы исключили. Винсент не знал, что Пайк родился в феврале, о чем свидетельствует его надпись на серебряной чаше. Наш друг экс-князь также написал на поздравительной карточке «первое марта». Оксмен упомянул в поздравлении, что они будут праздновать шестидесятилетие Пайка 1 марта 1936 года — високосного года, обратите внимание, когда день рождения Пайка следовало бы отмечать 29 февраля… Мы можем считать карточки важным доказательством — они были посланы до преступления, и убийца едва ли связывал их со своими зловещими намерениями. Ошибка в плане преступника — вполне естественная — заключалась в том, что он считал, будто Орр и, возможно, другие тоже знают, что день рождения Пайка 29 февраля. А то, что карточки доказывают обратное, убийца так и не узнал — Пайк сказал нам, что после вечеринки в понедельник вечером он не видел никого из друзей до прошлой ночи, ночи убийства.