Часом позже он вернулся, не дав никаких объяснений.

Около полудня они нашли второй пакет в такой же коричневой бумаге. Внутри была картонная коробка, а в коробке — завернутые в папиросную бумагу две великолепные игрушечные парусные лодки, вроде тех, какие летом дети пускают в пруду. Пакет был адресован мисс Уиллоуз.

— Это становится непереносимым, — пробормотала миссис Гарднер; ее полные губы дрожали. — Меня мороз продирает по коже!

— Я бы чувствовала себя лучше, — заметила мисс Уиллоуз, — если бы это был окровавленный кинжал или что-нибудь в таком роде. Игрушечные лодки! — Она шагнула назад и прищурилась. — У меня тоже есть чувство юмора, друзья, но этими шутками я уже сыта по горло. Кто из вас валяет дурака?

— Шутки! — воскликнул Гарднер. Он был бледен как смерть. — Говорю вам, это дело рук безумца!

— Боже мой, мистер Квин, — с трудом вымолвила находящаяся на грани обморока миссис Оуэн. — Я не понимаю… Ведь это лодки Джонатана!

Эллери подбежал к подножию лестницы и громко позвал:

— Джонни! Спустись на минутку!

Мастер Джонатан повиновался с явной неохотой.

— Что вам нужно? — холодно осведомился он.

— Поди-ка сюда, сынок.

Мастер Джонатан подошел, волоча ноги.

— Когда ты последний раз видел эти лодки?

— Лодки! — завопил мастер Джонатан, тут же обретая активность. Подбежав к игрушкам, он схватил их, сердито глядя на Эллери. — Мои лодки! Вы украли их!

— Ну-ну. — Эллери покраснел. — Будь хорошим мальчиком. Когда ты видел их последний раз?

— Вчера! В моем ящике с игрушками! Это просто безобразие! — прошипел мастер Джонатан и помчался наверх, прижимая лодки к тощей груди.

— Украдены тогда же, — беспомощно произнес Эллери. — Ей-богу, мисс Уиллоуз, я почти склонен с вами согласиться. Кстати, кто купил эти лодки вашему сыну, миссис Оуэн?

— Его отец.

— Проклятие! — вторично за это злосчастное воскресенье выругался Эллери и послал всех обыскать дом и проверить, не исчезло ли что-нибудь еще.

Однако никто не обнаружил никаких пропаж. Спустившись, они застали Эллери озадаченно разглядывающим маленький белый конверт.

— Что это? — с беспокойством спросил Гарднер.

— Торчал в дверях, — задумчиво ответил Эллери. — Не замечал его раньше. Странно…

Дорогой конверт был запечатан сзади синим сургучом и адресован теми же карандашными каракулями миссис Мэнсфилд.

Старая леди плюхнулась на ближайший стул, хватаясь за сердце. От страха она лишилась дара речи.

— Откройте конверт, — хрипло сказала миссис Гарднер.

Эллери разорвал конверт и еще сильнее нахмурился.

— Внутри ничего нет! — пробормотал он.

Гарднер отвернулся, что-то буркнув себе под нос. Миссис Гарднер тряхнула головой, как оглушенный боксер, и в пятый раз за день заковыляла к бару. Чело Эмми Уиллоуз омрачилось.

— Знаете, — почти спокойно сообщила миссис Оуэн, — это мамин конверт.

Последовала очередная пауза.

— Все более и более странно, — заметил Эллери. — Я должен собрать это воедино… Ботинки — сплошная тайна. Игрушечные лодки, возможно, задуманы как подарок — вчера был день рождения Джонатана, а они принадлежат ему. Какая-то скверная шутка… — Он покачал головой. — Нет, не подходит. А третий сюрприз — пустой конверт. Отсутствие письма, казалось, должно указывать на важность самого конверта, но он принадлежит миссис Мэнсфилд. Единственная возможность — сургуч. — Эллери внимательно изучил синюю печать, но не обнаружил на ней никаких знаков.

— Похож на наш сургуч из библиотеки, — сказала миссис Оуэн тем же неестественно спокойным голосом.

Эллери ринулся в библиотеку, за ним устремились остальные. Миссис Оуэн подошла к письменному столу и открыла верхний ящик.

— Он был здесь? — быстро спросил Эллери.

— Да, — ответила она дрогнувшим голосом. — Я пользовалась им только вчера, когда писала письмо. О боже!..

Сургуча в ящике не было.

Пока они тупо смотрели в ящик, в дверь позвонили.

На сей раз это оказалась корзина, в которой лежали два больших кочана капусты.

Позвав Гарднера и Миллана, Эллери спустился с крыльца. Они обыскали деревья и кустарник вокруг дома, но ничего не обнаружили. Никаких следов звонившего в дверь призрака, оставившего корзину с капустой в качестве четвертого загадочного подарка. Казалось, это существо состояло из дыма и материализовалось только в тот момент, когда ему нужно было нажать кнопку звонка.

Они застали женщин сбившимися в угол гостиной, бледными и трясущимися от страха. Миссис Мэнсфилд, дрожа как осиновый лист, звонила в местную полицию. Эллери попытался протестовать, но махнул рукой и, сжав губы, склонился над корзиной.

К ручке был привязан клочок бумаги, на котором было написано карандашом тем же грубым почерком: «Мистеру Полу Гарднеру».

— Похоже, — пробормотал Эллери, — на сей раз выбрали вас, старина.

Гарднер, казалось, не верил своим глазам.

— Капуста!

— Простите. — Эллери ненадолго отошел и, вернувшись, пожал плечами. — Кухарка говорит, что капусту взяли из овощных запасов в кладовой. Ей не пришло в голову искать исчезнувшие овощи.

Миссис Мэнсфилд возбужденно докладывала о событиях ошарашенному полицейскому. Когда она положила трубку, то была красная, как новорожденный младенец.

— С меня довольно этого вздора, мистер Квин! — огрызнулась старая леди. Упав в кресло, она залилась истерическим смехом. — Я знала, Лора, что ты загубила свою жизнь, выйдя замуж за эту скотину!

Закон, персонифицированный коренастым краснолицым мужчиной с нашивками шефа полиции, а также молодым долговязым полицейским, прибыл через пятнадцать минут, сопровождаемый воем сирены.

— Я — Нотон, — представился первый. — Что, черт возьми, у вас происходит?

— А, шеф Нотон! — приветствовал его Эллери. — Здравствуйте. Я сын инспектора Ричарда Квина с Сентр-стрит.

— О! — Нотон сурово посмотрел на миссис Мэнсфилд. — Почему вы не сказали, что здесь мистер Квин, миссис Мэнсфилд? Вам следовало знать…

— Меня тошнит от всех вас! — завизжала старая леди. — С самого начала этого уик-энда происходит сплошная чепуха! Сначала эта ужасная актриса в короткой юбчонке, потом этот… этот…

Нотон почесал подбородок.

— Пройдемте сюда, мистер Квин, здесь можем поговорить по-человечески. Что здесь случилось?

Эллери, вздохнув, начал рассказывать. Пока он говорил, лицо шефа полиции становилось все краснее.

— Вы имеете в виду, что воспринимаете это всерьез? — проворчал он наконец. — Для меня это звучит чистым безумием. Мистер Оуэн свихнулся и подшучивает над вами. Господи, у вас нет причин из-за этого волноваться!

— Боюсь, что есть, — печально промолвил Эллери. — Что там такое? Еще одна выходка нашего веселого призрака…

Он бросился к двери и распахнул ее. На крыльце в наступивших сумерках лежала пятая посылка — на сей раз совсем маленькая.

Оба полицейских выбежали из дома, шаря вокруг фонарями. Эллери поднял пакетик. На нем знакомыми каракулями было написано: «Миссис Пол Гарднер». Внутри находились два шахматных короля — белый и черный.

— Кто из вас играет в шахматы? — спросил Эллери.

— Ричард, — простонала миссис Оуэн. — О боже, я сойду с ума!

Расследование обнаружило, что из шахматного набора Ричарда Оуэна исчезли оба короля.

Полицейские вернулись, тяжело дыша. Они никого не нашли. Эллери молча изучал две шахматные фигуры.

— Ну? — осведомился Нотон, расправив плечи.

— Ну, — спокойно ответил Эллери, — у меня имеется блестящая идея, Нотон. Подойдите-ка на минуту.

Теперь он отвел Нотона в сторону и что-то ему зашептал. Остальные стояли поодаль, терзаемые беспокойством. Больше никто не притворялся сдержанным. Если это и была шутка, то страшная. На заднем плане словно маячил призрак Ричарда Оуэна…

Шеф быстро заморгал и кивнул.

— Идите в библиотеку, — велел он присутствующим, которые смотрели на него разинув рты. — Слышали, что я сказал? Идите немедленно! Эту чушь нужно сразу же прекратить!