Я вгляделась более пристально в кирпич и нашла отверстие от пули.
– Ага!
Я воткнула в него свой палец и торжествующе впилась взглядом в парня.
– Что "ага"?
– Отверстие от пули. Вы застрелили его. – Я нахмурилась, вспомнив, что "нет трупа – нет убийства". – Или, по крайней мере, стреляли в него. Вы промахнулись.
Он присоединился ко мне, затем потыкал палец в одно, другое, третье отверстия.
– Так делало множество людей.
Я отдернула руку прочь, скорее обиженно, чем испуганно.
– Я знаю, что произошло.
– Слушай, цыпочка, я не видел никакого парня.
– Я не сумасшедшая. И я не употребляю наркотиков.
– Возможно, тебе следует это сделать.
Под моим сверкнувшим взором он поднял руки, сдаваясь.
– Я подразумевал те, что выдают по рецепту. Тебе нужна помощь.
Возможно, это так. Определенно, это так, если я выдумала не только Эрика, но и его убийство. Мне недоставало отца даже больше, чем я думала?
Расстроенная, я сунула руку в карман своего платья. Мои пальцы коснулись бумаги, и я вспомнила. Я распечатывала последнее электронное письмо от Эрика.
Достав письмо, я ткнула им в мужчину.
– Я не чокнутая, и вот доказательство.
Парень сощурил глаза, прочитал текст и нахмурился. Потом он вытащил свою пушку и нацелил её на меня.
Почему я никак не могу осознать всей прелести одиночества?
– Пойдем. – Он махнул дулом пистолета в сторону улицы.
– К..куда?
– К тебе домой.
Я покачала головой.
– Я так не думаю.
– Ты не предназначена для того, чтобы думать.
– Вы похищаете меня?
– Это твоя первая улика?
Если я бы я не была так напугана, я бы, возможно, нашла его забавным.
Он потерял терпение и схватил меня за руку.
– Или ты ведешь меня к себе домой, или я веду тебя к себе.
Я сомневалась, что мне понравится у него дома. По крайней мере, в своем собственном доме я была бы в знакомом окружении и имела шанс избежать ада.
– Ко мне, – пробормотала я. – На Вест-стрит 24.
Его брови приподнялись. Он, несомненно, знал окрестности. Превосходно. Теперь он хочет деньги в дополнение к... в общем, он хочет.
Мой похититель обхватил левой рукой мои плечи, и я напряглась, пробуя чуть отстраниться, но он не позволил. Вместо этого он притянул меня еще ближе, затем просунул правую рук под пиджак и надавил пистолетом мне на ребра. Я предположила, что звать на помощь не имело смысла. Он, очевидно, делал это и прежде.
– Кто Вы? – спросила я, поскольку мы ступили на улицу.
– Чавес.
– Это Ваше имя или фамилия?
– И то и другое.
– Конечно же.
Он пожал плечами, задев меня боком, отчего дуло скользнуло по моей коже. Я вздрогнула, а он сжал свой захват.
– Расслабься, – пробормотал он голосом, который был бы соблазнительным, если бы он не похитил меня под дулом пистолета. – Я не причиню тебе вреда, цыпочка.
– Тогда почему Вы делаете это?
– Тебе будет безопаснее со мной. Я обещаю.
Я фыркнула на это и готова была поклясться, что он рассмеялся. Звук превратился в покашливание, как только я бросила взгляд вверх.
Неоновый свет так рассеивался над нами, что его лицо казалось высеченным на западном горном склоне. Никакого намека на эмоции, никакого юмора, определенно, никакого сочувствия. Как я могла быть с ним в большей безопасности? Сейчас самой пугающей вещью в моем мире был он.
– Как тебя зовут? – спросил он.
Я думала проигнорировать вопрос, но так как он тащил меня домой, он узнает это так или иначе. Или я действительно хотела, чтобы он продолжал называть меня цыпочкой голосом, который напомнил мне о текиле обжигающей летней ночью?
– Кит, – сказала я, хотя и не очень любезно.
– Что означает имя Кит?
– Прозвище. Мое полное имя еще длиннее Вашего, – я сделала паузу, и он уставился на меня сверху вниз.
– Рука, – закончила я, и его губы дернулись.
– Что за сокращение Кит?
– Мой отец называл меня...
Я внезапно осеклась, смутившись. Смерть моего отца была слишком недавней, слишком болезненной, слишком личной, чтобы говорить о ней с похитителем.
– Киттен (котенок – англ. прим. переводчика), – выпалил Чавес.
Я остановилась.
– Как Вы узнали это?
– Тебе подходит.
Никто кроме моего отца никогда не думал, что я похожа на котенка. Странно и тревожно, что этот незнакомец думал также.
Мы продолжили путь молча. Время от времени я не могла удержаться, чтобы не взглянуть на него. Все в нем было чуждым мне, и я должна была быть напугана. Вместо этого, эта чуждость сменила мой страх очарованностью. Особенно когда его волосы развевались, уличный фонарь вспыхивал, и его сережка искрилась.
Крошечный серебряный крестик. Как странно.
Я опустила свой взгляд, увидела, где мы, и остановилась, кивнула подбородком, указывая на здание с другой стороны улицы.
– Это он.
Он нахмурился.
– У вас швейцар.
– И что?
– Даже не думай подать ему знак. Скажи, что я твой друг.
– Точно. Внезапно я прихожу домой с другом вроде Вас.
– А что не так со мной?
– Помимо оружия? Кожаной куртки? Сережки и...
Я запнулась, перед тем как упомянуть его татуировку. Я не была уверена, что она была, и не хотела, чтобы он думал, что я пялилась на его грудь.
– Убийство, – закончила я.
– Я никого не убивал. – Его глаза сузились. – И все же. Если нам повезет, я получу то, что хочу, и буду далеко от тебя всего через несколько дней.
– Несколько дней? – вскрикнула я, испугав прохожих.
– Ш-ш! – Он крепче притянул меня к себе. – Я не причиню тебе вреда, пока ты помогаешь мне.
– Это – то, что все похитители-психи говорят прежде, чем кого-то убить.
– У тебя большой опыт общения с похитителями-психами?
– Я думаю, что я близка к этому.
Его губы напряглись.
– Я не сумасшедший.
– А это как раз то, что говорят все сумасшедшие люди.
Он поглядел на небо, будто прося о наставлении. По некоторым причинам это успокоило меня. Если он верит в божественное, то, возможно, он мог и не быть полностью безнравственным.
– Я расскажу Вам всё, что Вы хотите знать. – Чавес опустил пристальный взгляд с небес к моему лицу. – Дома.
Поскольку у меня не было другого выбора, а у него было оружие, я позволила ему перевести меня через улицу.
Глава 3
Я всегда могла расслабиться в собственном доме, защищенном двумя прочными замками марки "deadbolts" и системой безопасности "ACE", не говоря уже о том, что я жила на 10 этаже.
С Чавесом, занимающим слишком много места в моей белоснежной гостиной, я сомневалась, что смогу в ближайшее время обрести покой.
– Хотите выпить? – проговорила я.
Его темные брови приподнялись, и мне захотелось забрать свой вопрос. Это не было попыткой завязать общение.
– Я не пью, – сказал он.
Теперь была моя очередь выглядеть удивленной. Чавес определенно походил на любителя выпить. Конечно, внешний вид иногда бывает обманчив.
Эрик походил на джентльмена, но он испарился, оставив меня в переулке с вооруженным маньяком. Предполагаю, что он, в конце концов, был не "единственным".
"Ты думаешь?" – спросил меня все более саркастичный внутренний критик.
Мои глаза, не привыкшие к длительному ношению линз, болели. Я носила линзы только на свидания, другими словами, единожды под голубой луной, предпочитая очки для ежедневного использования.
– Я иду в ванную, – объявила я, остановившись, когда он последовал за мной, – Я не нуждаюсь в помощи с тех пор, как мне исполнилось два года.
– Здорово. Но в мои планы не входит позволить тебе исчезнуть.
– Здесь только один выход.
– Ты о них? – он указал на французские двери, ведущие на балкон. В спальне у меня были установлены другие.