Но дать ребенку адекватный ответ относительно его жизненной проблемы оказалось нелегким делом. Он посетил многих учителей, но никто не мог удовлетворить его. Один из них предположил, что ему могло бы помочь занятие практикой дзадзэн, и он принялся за эту практику. Должно быть, у него имелась естественная склонность к дзэн. Много лет он продолжал свою практику без учителя; иногда он удалялся в горы и много дней жил там в уединении полуголодным. Побуждаемый идеей о том, что не следует обращать внимание на тело ради его дисциплинирована, он садился на вершине скалы и не уходил оттуда, пока не сваливался вниз. Продолжительное сидение привело к тому, что на коже ягодиц появились трещины, из которых сочилась кровь. В конце концов, он, по-видимому, заболел туберкулезом, у него началось кровохарканье, он ослабел и оказался на грани смерти. Он думал, что не стоит обращать внимания на смерть, однако ему было жаль умирать, не выяснив смысла выражения «блистательная добродетель». Члены семьи отвели ему отдельный домик, слуга следил за его повседневными нуждами. Но он почти лишился аппетита. На этой стадии подспудная деятельность нэн-мыслей, должно быть, дала рост чему-то такому, что вступило в сферу сознания: внезапно его поразило слово «нерожденный» — и все пришло в порядок. Он стал есть с аппетитом, восстановил свои силы, а позже сделался великим мастером дзэн.

«Нерожденный» — абстрактное слово, однако оно с такой точностью воплотило в себе всю прежнюю практику и достижения этого монаха, что стало для него столь же ясным и конкретным, как ключ в руке. Есть много отвлеченных понятий дзэн, но все они представляют собой конкретные переживания людей, изучавших дзэн, и монахи находят в них живое выражение своих достижений. Этот монах впоследствии говорил только об одном слове «нерожденный» в течение всей жизни, никогда не касаясь другой темы.

Все монахи, о которых я упомянул, стали великими мастерами дзэн в более позднее время своей жизни. Их имена можно было найти в литературе дзэн, о них можно было бы рассказать гораздо больше, но в данный момент я сказал достаточно. Хочу однако остановиться еще на одном случае.

Некий монах тоже долго страдал от проблемы жизни и смерти. Животные могут бояться смерти, однако их не мучат мысли о ней, они просто живут в самадхи от одного мгновенья к другому, потому что не обладают отражающим действием сознания и не размышляют о своем конце. Человек же страдает, так как у него есть способность к размышлению, и он размышляет над мыслью, которая появилась мгновенье назад. Так возникает самосознание, которое создает проблемы «я», как и проблемы жизни и смерти. Человек разделяет свой ум на две части, и одна из них размышляет над содержанием второй. Фактически ум неразделим, но нэн-мысль каждого мгновения раздумывает о только что ушедшей мысли, беспокоится из-за нее и приходит в возбуждение.

Случившееся произошло, ушедшее ушло. Если только понять этот факт, нет причин для страдания. Но для того, чтобы суметь принимать дело таким образом, требуется долгий период практики дзэн; в которой изучающий достигает абсолютного самадхи, когда останавливается деятельность сознания и проявляется чистое существование. А в чистом существовании нет никаких проблем жизни и смерти. Этот монах ясно увидел чистое существование в самой конкретной форме в тот момент, когда вышел из самадхи. И он пропел:

Канна. Работа над коаном в дзадзэн называется «канна». «Кан» означает «рассматривать», «на» — «предмет». Итак, этот термин значит «всматриваться в предмет»; действительно, во время практики мы повторяем каждое слово с наивысшим вниманием, держимся за него возможно более упорно. Это составляет «самадхи языка». Например, фразу «восточная вершина все бежит по воде» можно повторять следующим образом: «вос-точ-ная-вер-ши-на-все-бе-жит-по-во-де». Пусть каждое слово проникает в вашу голову, затратьте на повторение некоторое время, и тогда это загадочное изречение станет чудесным и приведет вас в особое состояние реальности, находящейся в постоянной текучести.

Бить в барабан. Один монах спросил Касана, старого мастера китайского дзэн, о том, каково состояние подлинно просветленного человека? Касан ответил: «Бьет барабан». Монах снова спросил: «В чем истинное учение Будды?». «Бить в барабан». Тогда монах спросил еще раз: «Я не стану спрашивать о фразе «сам ум и есть Будда», но спрошу, что такое «нет ума, нет Будды». Касан сказал: «Ударь в барабан». Монах все еще продолжал расспрашивать: «Когда приходит некто, превосходный человек, как вы встречаете его?» «Бьем в барабан», — отвечал Касан.

Если человек сумеет экзистенционально понять собственные действия, он сумеет понять и ответ Касана. Что мы подразумеваем под словом «экзистенционально»? Это значит просто то, что вы не теряете разума, иными словами не оказываетесь сбитым с толку концептуальным мышлением. Когда вы бьете в барабан или зажигаете спичку и от нее загорается свеча, если вы делаете это в состоянии подлинного положительного самадхи, в этот момент вы постигаете свое существование. Вы можете склоняться перед изображениями Будды, и вы при этом не поклоняетесь идолу.

Сэтте, автор «Хэкиган-року» («Летописи голубых скал») написал гатху, или стихотворение, в похвалу этому рассказу. Там есть следующие слова:

Слова «тащить камни, носить землю» взяты из некоторых рассказов дзэн, но нам достаточно вообразить, что мы тащим камень, обвязав его веревкой, и носим землю на плечах в плетеных корзинах. Все истории дзэн повествуют о нас самих. Дзекоцу-роси — известный учитель дзэн по имени Сэппо («Дзе коцу» — это название местности, где он жил; употребление названия места, где живет учитель, в качестве его прозвища было общераспространенной практикой). О Сэппо существует множество анекдотов. Однажды он катал три деревянных шара перед глазами учеников. Каков смысл этого действия? Движение! Тащить камни, носить землю — это также движение. И когда Касан бьет в барабан, это тоже будет движением. Сэтте был великим мастером, от него не ускользнула мысль Касана, и в своей гатхе он приводит эти дзэнские примеры движения. Как можно было превзойти Касана? Никто не превосходит другого; Касан, Дзекоцу-роси и другие — все находятся на одном и том же уровне. Сладкое сладко, а горькое — горько, — таково заключение Сэтте. Сладкое обладает абсолютной сладостью, горькое — абсолютной горечью; вы можете узнать существование, только непосредственно ощутив его, а не косвенным путем, не путем спекуляций о нем. Это и есть фундаментальная истина дзэн. Потому-то Сэтте и говорит «Скажу тебе…»

Почему у Бодхидхармы нет бороды? Есть коан, в котором содержится вопрос: «Почему у Бодхидхармы нет бороды?» Фигура Бодхидхармы используется для изображения чистой дхармы, и обычно его рисуют с бородой. Но этот коан утверждает, что у Бодхидхармы нет бороды. Подлинная его цель — сказать, что истинная дхарма не имеет не только бороды, но также и глаз, носа, рта, лица, рук, ног, тела. В 88-м примере «Хэкиган-року» написано: «Слепое, глухое и немое полностью отделено от сознательной деятельности». Абсолютная изоляция — это не что иное, как абсолютное самадхи, однако коан говорит не только об абсолютном самадхи, но и о положительной стороне жизни. Как вы можете быть слепым, глухим и немым в повседневной жизни? В сутолоке, погоне за славой и выгодой можете ли вы быть глупцом, который карабкается на скалу, не пользуясь при этом руками, который делает шаг вперед с верхушки столба в сотню футов?