В субботний вечер зал ресторана «Ле Серк» был наполовину пуст. Марчелла и Гарри прибыли в ресторан раньше намеченного времени. Гарри, неумело обращаясь к метрдотелю, проворчал:

— Я понятия не имею, на чье имя заказан стол, мы можем присесть куда угодно, у вас же много незанятых мест…

— Заказ сделан на имя Скотта Макэвоя, — быстро сказала Марчелла.

Супружескую пару проводили к уютному столику, предложив коктейль. Гарри не вписывался в стиль окружающей обстановки. Одетый в дорогой, как с чужого плеча костюм, Гарри чувствовал себя скованно и неловко. Марчелла же выбрала для этой встречи шерстяное платье цвета клюквы, которое было ей немного тесновато. Интересно, обратит ли внимание Скотт, как она располнела? Вспоминая то, как деликатно и умело с ней обращались в этом ресторане тогда, когда она появилась здесь впервые, ее охватило чувство неловкости и злости за то неумелое обращение Гарри к метрдотелю.

Как бы там ни было, с тех пор она стала лучше: фигура сохранила пропорциональные формы, а ее каштановые, слегка вьющиеся и уложенные в модную прическу волосы еще больше подчеркивали выразительность глаз.

Посмотрев на цены, указанные в ресторанном меню, Гарри протяжно присвистнул.

— Пожалуйста, не надо здесь свистеть, — предупредила его Марчелла.

— Впервые в жизни я попробую гамбургер стоимостью восемнадцать долларов, — ответил он. — Они должны быть очень заинтересованы в публикации твоей книги, иначе эта встреча будет слишком дорогим для них удовольствием. Может быть, ты все же расскажешь, о чем твоя книга?

— Основное действие романа разворачивается в зале суда, где проходит судебный процесс над женщиной, убившей своего мужа…

— Ну и сюжет! — прервал ее Гарри. — Может быть, он навеян твоим собственным желанием?

Марчелла прервала его вопросы, поскольку в этот момент увидела вошедших в зал ресторана Эми и Скотта. На Эми были черные брюки и объемный красный блейзер, из-под которого виднелся воротник белой кофты из ангоры. Скотт протянул в знак приветствия руку, и Эми, довольно успешно разыграв сцену первого знакомства, поспешила представить Скотта присутствующим.

— Я очень рад познакомиться с вами, миссис Уинтон, — отчеканил Скотт, на минуту задержав свой взгляд на Марчелле.

— Пожалуйста, называйте меня просто Марчеллой, — сказала Марчелла, опуская глаза.

— А вы, наверное, мистер Уинтон, — торжественно обратился к Гарри Скотт.

— Гарри, — пробормотал молодой человек.

Скотт выглядел так же, как и в день их первого с Марчеллой знакомства. «Это несправедливо», — подумала про себя Марчелла, увидев Скотта таким же, как раньше, красавцем. Этот человек знал, как нужно носить дорогую одежду. На нем был костюм темно-синего цвета фирмы «Армани», тонкая голубая рубашка и изысканный галстук темно-зеленого цвета. По сравнению с одеждой Скотта одеяние Гарри выглядело образцом моды пятилетней давности.

— Мы просто приятно поражены талантом вашей супруги, Гарри, — обратился к молодому человеку Скотт после того, как был сделан заказ.

Наблюдая за реакцией мужа, Марчелла заметила, каким холодным и колючим стал его взгляд: ему не нравилось, когда чужие люди расхваливали его жену.

Собравшиеся выпили шампанского, и Скотт, расслабившись, чувствуя себя в своей тарелке, шутил, уделяя особое внимание обеим женщинам и поддерживая деловой разговор с Гарри.

Эми смеялась и флиртовала с Гарри так, как будто находила его неотразимо сексуальным, каждый раз пожимая ему руку, когда он пытался произнести какие-то невнятные звуки. Нельзя сказать, что ей особенно удалось развеселить Гарри. Время от времени то Скотт, то Эми терлись или сжимали колени Марчеллы. С каждым глотком вина Марчелле все больше и больше хотелось сбросить напряжение, которое воцарилось за их столом благодаря присутствию ее мужа.

Ей казалось, что трое присутствующих разыгрывают какую-то глупую сцену, смысл которой Гарри все равно никак не мог постичь. Эми была, как всегда, весела: она возбужденно щебетала, смеялась, пила шампанское, произносила тосты, подкладывала в тарелку Гарри лакомые кусочки. Но Гарри продолжал свою трапезу в свойственном ему размеренном темпе.

С особой церемонией прошел процесс кушанья десерта за чашкой кофе. Скотт выпрямился, будто сигнализируя о том, что настало время поговорить о деле.

— Марчелла, я прочитал роман «Во имя любви», — начал Скотт, переводя глаза с Марчеллы на Эми, затем на Гарри и опять на Марчеллу. — Дважды, чтобы убедиться в том, что не ошибся и мое хорошее впечатление не является результатом сытного обеда, съеденного до первого прочтения книги. — В ответ послышался дружный смех собравшихся. — Марчелла Балдуччи-Уинтон, — притворно-официальным тоном начал Скотт. — Вы обладаете истинным талантом рассказчика. Ваш роман является самым увлекательным и захватывающим, которые мне когда-либо доводилось читать… исключая, конечно, «Застежки-«молнии» Эми Джаггер!

Эми одобрительно тихонько крякнула. Охватившее Марчеллу чувство приятного блаженства теплой волной разлилось по телу.

— И если уж такой большой и суровый дядя, как Скотт Макэвой, пустил слезу при прочтении заключительной главы книги, то можно представить себе реакцию обычного, неискушенного читателя. — Передернув плечами, он добавил: — Это книга, читая которую необходимо вооружиться десятью носовыми платками.

— Скотт! — воскликнула Эми и, нагнувшись вперед, сомкнула руки на его шее, изображая, что душит его. — Если ты сейчас же не скажешь, какую сумму предлагает издательство «Вольюмз» за книгу, я просто написаю от нетерпения в штаны!

В ответ Скотт весело рассмеялся:

— Мисс Эми Джаггер хочет поскорее прибрать к рукам мои денежки, и я очень хорошо понимаю ее. — Сказав это, он полез в нагрудный карман пиджака.

Марчелла закрыла глаза. Прошли минуты, которых хватило бы на то, чтобы сжечь фотографию в пламени огня. И неважно было то, какова сумма гонорара, предоставляемая редакцией за ее книгу. Самым главным для нее сейчас было то, что ее писательский талант наконец признан. Даже те унизительные отказы напечатать ее работы тоже сыграли свою положительную роль! «Потому что все это время я знала, была уверена, что у меня есть тот особый писательский дар». Открыв глаза, она увидела, как Скотт достал из кармана длинный листок бумаги.