— Ты сразу поймешь. Высокий. Очень высокий, — объяснила она, отметив про себя, что незнакомец выше большинства присутствующих, — ему под сорок, темные волосы, довольно длинные. Он стоит рядом с Питером Шелдоном. Пап, что такое? — она почувствовала, как отец напрягся.

— Держись подальше от этого человека, прошу тебя, Робин! — неожиданно горячо воскликнул Чарлз и подвинулся так, словно хотел прикрыть ее.

— Кто это? — удивилась Робин.

— Чезаре Гамбрелли.

Гамбрелли… Звучало почему-то знакомо. Только имя. Этого человека она видела впервые, иначе она бы помнила его.

— Скорее всего, итальянец. Невероятно богат. Он владеет, в том числе, сетью отелей Гамбрелли.

Вот почему имя звучит знакомо. Все знают роскошные отели Гамбрелли, в некоторых Робин случалось останавливаться. Они находятся во всех столицах мира. И есть еще медиа-консорциум, аудио- и киностудии, авиакомпании Гамбрелли…

Значит, человек, который не сводит с нее глаз, владеет всем этим?..

Но это не может объяснить явную антипатию отца к нему.

— Я не понимаю, что… Ох, не смотри туда, пап, похоже, он направляется сюда! — тихо сказала Робин.

— Чарлз, — бесстрастно приветствовал старшего Ингрэма подошедший Чезаре, не протягивая ему руку для пожатия и глядя на Робин прищуренными глазами. — Это и есть ваша красавица дочь?

— Да, это Робин, — Чарлз Ингрэм был явно обескуражен этим неожиданным появлением. — Мне странно видеть вас на благотворительном мероприятии, Гамбрелли.

Чезаре медленно перевел глаза с Робин, которую он внимательно рассматривал, не скрывая своего восхищения, на ее отца.

— Считаете, что я неспособен на благотворительность, Чарлз?

Робин видела отношение отца к этому человеку. И сама она, пробыв в компании Чезаре всего несколько минут, поняла — он очень опасен.

Высокий, темноволосый, красивый хищник!

Таких красивых мужчин ей до сих пор не случалось видеть. Глаза столь темные, что кажутся черными, римский нос, скульптурный рот, отражающий несгибаемость характера, волосы цвета эбенового дерева, зачесанные назад и свободно лежащие на воротнике белой вечерней рубашки. Широкие мускулистые плечи, гибкое, мощное тело.

Он откровенно разглядывал ее, пристально и беззастенчиво изучая линии ее лица. Затем взгляд перешел ниже, на ложбинку в вырезе простого белого платья, которое, не слишком облегая, подчеркивало изящество ее фигуры. От этого взгляда щеки Робин зарделись, дыхание ее участилось. Явно не потому, что она испытывала смущение или неловкость в присутствии этого человека. Его взгляд определенно обладал сексуальной силой, она ощутила, как напряглось все тело, отвердели соски.

— Вовсе нет, — неторопливо ответил отец. — Но этот обед устроен британским благотворительным обществом, а благотворительность, как известно, начинается дома, в своей стране.

Губы скульптурного рта Чезаре немного сжались.

— Да, такая поговорка существует. Знаете, вы заблуждаетесь относительно моей национальности, Чарлз. Я сицилиец, не итальянец, — произнес он очень мягко.

Робин видела — звуки этого вкрадчивого голоса усиливают напряжение отца. Что происходит? Эти двое обмениваются простыми фразами, но, видимо, в этом разговоре есть скрытый смысл, и они говорят вовсе не о благотворительном обеде, а о чем-то значительно более важном и глубоком…

— Я ошибся, — пробормотал отец.

Ошибся, и еще как, очень серьезная ошибка — сицилиец это не итальянец. Сицилийцы не прощают. Чезаре не простит семью Ингрэм, отнявшую у него сестру, отнявшую мать у Марко.

— Как вам этот вечер, мисс Ингрэм? — Чезаре подчеркнуто переключил внимание на Робин.

Он заметил, как отвердели ее соски под мягкой тканью платья, как неровно дыхание, понял — она чувствует сложность в отношениях между ним и ее отцом и, наконец, что она сексуально реагирует на него, Чезаре.

Прекрасно, подумал мужчина с удовлетворением.

Он не вполне сформировал свои планы, но ясно, что их объектом станет не Чарлз Ингрэм. Робин Ингрэм доставит Чезаре массу удовольствий в процессе мести.

— Спасибо, прекрасный вечер, — ответила Робин, прикрывая свои синие глаза длинными ресницами.

Скромно. Застенчиво. Почти стыдливо. Но Чезаре понимал — все это имеет мало отношения к облику Робин. Питер Шелдон рассказал кое-что о ней.

Ей двадцать семь — она на десять лет моложе Чезаре. Три года она была замужем за кавалером высшего английского ордена — вот так, и не меньше, — но в этом браке не родилось детей. Год назад, после развода, Робин вернула себе фамилию отца и с тех пор не выказывала желания еще раз вступить в брак или даже завести роман. Поэтому о ней говорили: «Неприступная красавица».

Достаточно для любого здорового самоуверенного мужчины. И более чем достаточно для Чезаре, с его жаждой мести.

— Мой друг, Питер Шелдон, сказал мне, что вы участвовали в организации сегодняшнего вечера. Я поздравляю вас с успехом, — галантно склонил голову Чезаре.

— Спасибо. Но мы еще не ужинали, возможно, ваши поздравления преждевременны.

Чезаре продолжал оценивающе разглядывать ее. Его немного раздражало, что она уже была замужем и разведена, хотя трудно было рассчитывать, что она сохранила бы девственность до двадцати семи лет. Тем не менее ему очень хотелось знать, кто стал инициатором развода и по какой причине…

— К сожалению, я не смогу остаться на ужин, — вежливо сказал он, радуясь в душе тени разочарования, мелькнувшей на ее лице. — Есть… ммм… личные обстоятельства, которые требуют моего присутствия в другом месте.

— Вот как. — Жаль, что ей не удалось полностью скрыть разочарование.

Чезаре улыбнулся в ответ:

— Надеюсь, остаток вечера пройдет успешно.

— И я надеюсь. — Робин раздражало, что у Чезаре нашлись личные обстоятельства, которые требуют его присутствия в другом месте.

И совсем не трудно было вообразить, каковы его личные обстоятельства.

Но это никак не должно се интересовать, с кем и где он собирается провести время.

Ведь не должно?..

Со времени развода у Робин не появлялось ни малейшего желания встречаться с мужчинами, и вдруг она испытала несомненное сексуальное возбуждение от одного только вида этого человека. Тут нельзя ошибиться — реагировало ее тело. Реагировало на присутствие Чезаре Гамбрелли.

Человека, от которого отец просил ее держаться подальше…

— Нам пора в банкетный зал, — сказала Робин, заметив с облегчением, что присутствующие направились туда. — Было приятно познакомиться с вами, — закончила она скорее из вежливости, чем искренне.

Этот человек лишал ее уверенности. Его смуглая красота лишала ее самообладания. Его манера пристально разглядывать ее своими блестящими глазами лишала ее воли.

Очевидная осторожность отца, богатого и успешного бизнесмена, в общении с Чезаре Гамбрелли совсем уж сбивала ее с толку.

— Было приятно познакомиться? — сухо переспросил Чезаре, по-прежнему пристально глядя на нее. — Что ж, в таком случае уверяю вас, мы еще увидимся, Робин. Скоро.

Робин с трудом сглотнула, ощутив бешеное биение пульса в основании шеи.

Ее состояние не ускользнуло от глаз Чезаре. Вновь взглянув ей прямо в глаза, он тихо добавил:

— Очень скоро.

И, поклонившись Чарлзу Ингрэму, он пошел к выходу.

— Прошу тебя, держись от него как можно дальше, — возбужденно повторил ее отец, бледнея.

— Но почему?

— Просто верь мне, Робин, и, пожалуйста, держись от него подальше, повторю снова и снова. Этот человек опасен, очень опасен.

Робин думала то же самое всего лишь несколько минут назад!

И сильное сексуальное желание, возникшее у нее только оттого, что Чезаре был рядом, лишь укрепило ее в мысли, что лучше избегать общения с ним.

В то же время она была почти уверена — Чезаре Гамбрелли намерен выполнить свое обещание.

— Спасибо, что вы приняли меня, мисс Ингрэм, — почти прошептал Чезаре Гамбрелли.