Он проходил мимо. Разумеется, случайно! Остановившись напротив, вскинул бровь и с интересом пробежался взглядом по открывшемуся виду:

— Πередумала? — последовал вопрос.

Я раздраженно повела плечами и, посторонившись, попросила, как можно вежливее:

— Настройте мне ваш хренов душ.

Алекс не спешил стать моим личным Суперменом и спасти любовницу от холодной смерти.

— Ладно, попробую ещё раз. Сама! — зло проговорила я, попытавшись снова закрыться.

Не тут-то было. Шеф протиснулся в оставшийся проём и с очень серьёзным видом подошел к вибрирующей ванной. Осмотрелся, ухмыльнулся, качнул головой, видимо про себя поражаясь, какую деревню притащил в свой дом.

— Что?! — не выдержала я.

— Ничего, — ухмыльнулся Алекс, стягивая брюки и оставаясь лишь в синих, сильно обтягивающих его упругую задницу боксерах. — Сейчас всё будет. Залезай со мной, покажу, что для чего.

Он вошел внутрь и выжидающе остановился. В очень выгодной позе! Я могла убежать. И порядочная девица, коей я себя считала раньше, убежала бы. Только вот порядочности во мне становилось всё меньше, вожделения всё больше, а совесть, гадина такая, вообще молчала.

Ванная была горячей, его взгляд искрящимся, и во мне снова разгорался пожар желания. Невольно мелькнула мыслишка, что кто — то мне сегодня таблетку виагры по — тихому дал съесть. Посмотрела на его литые мышцы, сильные умелые руки, чувственные губы и поняла: если мне и скормили те чертовы таблетки, то сразу упаковку!

Я сама потянулась к резинке его трусов, позабыв про стыд.

— Намокните, — шепнула, едва дыша.

— Заботливая моя, — хрипло отозвался он, припадая к моим жаждущим нашего первого поцелуя губам.

Я часто сужу о мужчине именно после первого поцелуя. Таковых было шестнадцать. Да, немало, но отнюдь не с каждым мы довели дело до постели. Треть отсеялась как раз на поцелуе. Ещё две трети на этапе вторых свиданий.

Так что же Αлекс? Он вкусный. От него пахнет кофе и корицей. Его язык — умелый, ласкающий и подчиняющий — направляет мой; его руки — сильные, крепкие, с длинными красивыми пальцами — ищут на моем теле самые чувственные места, гладят, трогают, сдавливают и отпускают, дарят блаженство и ощущение защищенности, рождая неистовый трепет.

Я не могу оставаться в стороне, медленно высвобождая член из плена ткани, накоңец касаюсь его, чувствуя, как oн набух и, улыбаясь в ответ на довольный стон, вырывающийся изо рта Алекса.

Ванная медленно наполняется чуть теплой водой, понятия не имею, когда он успел нажать нужные кнопки, но теперь я стою по щиколотку в воде. Он внезапно отстраняется и приказывает:

— Ложись.

Я, пару раз удивленно моргнув, подчиняюсь. Вода — тёплая и ласковая — обнимает моё тело, оставляя на поверхности грудь с возбужденно торчащими розовыми сосками. Это будоражит и без того встревоженное сознание. Он выключает воду, стоит надо мной, рассматривает сверху, шумно дышит сквозь расширившиеся ноздри. Как гепард, вот-вот собирающийся напасть. Не зная, что делать дальше, я беспокойно закусываю губу и прикрываю глаза.

Раздается легкий плеск — он движется в воде, садится рядом и отодвигает меня от спинки ванной, усаживаясь туда сам. Подтянув меня к себе, заставляет откинуть голову на его плечо, обнимает ладонями мою грудь, раздвигает ногами мои ноги, целует открытую ласкам шею.

— Да, — выдыхаю, когда одна из его рук скользит дальше, вниз, по животу к центру моего вожделения. Но он снова действует совершенно непредсказуемо. Внезапно хватая мою кисть, поворачивает ее ладонью кверху, выдавливает на нее немного мыла для интимной гигиены и направляет туда же, куда недавно двигался сам.

— Давай же, детка, — шепчет, растирая мыло по моему указательному пальцу. — Коснись себя там. Πокажи, как именно тебе нравится.

— Что? Нет… — Я теряюсь, пытаюсь пошевелиться, но мои ноги и руки в его плену, а палец уже оказывается на горошине, жаждущей разрядки.

Он помогает мне совершать первые осторожные движения, массируя напрягшийся бугорок, вырывая из моего горла стон не то стыда, не то удовольствия.

Вскоре я начинаю действовать сама, даже не замечая, как его руки снова перемещаются на грудь. Лишь, когда он сжимает и тянет кверху соски, вызывая волну болезненного блаженства, я ахаю и раскрываю глаза.

— Не остаңавливайся, милая, — он прикусывает нежную кожу на моей шее и тут же зализывает место укуса. Я начинаю растирать горошину интенсивнее, чувствуя, как напряжения внутри нарастает с каждой секундой. Выгибаясь в ответ на наши общие ласки, я теряюсь в пространстве и времени, извиваюсь, не в силах оставаться на месте, терзаемая невероятными ощущениями упоения и неги.

— Кончай же, — хрипит Алекс в самое ухо, и оргазм тут же накрывает меня с головой. Он тихо смеется, гладит по запутавшимся волосам и хвалит: — Умница. Только вот…

— Что? — спрашиваю, оборачиваясь и всё ещё внутренне дрожа от пережитого удовольствия.

— Я рад за тебя, милая, но кто поможет бедному уставшему боссу? — Он указывает взглядом вниз, и я сразу догадываюсь, на что именно намекает Алекс.

— Боюсь, что не понимаю, о чём вы, — притворно вздыхаю и приторно сладко улыбаюсь. — Мне бы в кровать. — Демонстративно зевнув, я медленно поднимаюсь и оглядываюсь на слегка прибалдевшего Αлекса со словами: — Спасибо. Всё было умопомрачительно и… познавательно, но мне завтра рано вставать. Начальник — зверь, завалит работой, если опоздаю.

— Серьёзно? — вскидывает правую бровь Викторович. — Εсть же такие мужики. Мудаки, я бы сказал.

— Хорошо, что вы — исключение, Алекс, — широко улыбаюсь я.

— Это правда. — Он поднимается, его большой член упирается мне в бедро, рука скользит по животу всё выше, останавливаясь на груди, слегка поглаживая её, губы шепчут прямо в моё покрасневшее от удовольствия ушко: — Я даже провожу тебя, милая. До постели. Чтобы ты могла как следует выспаться перед трудным днём. Но сначала…

И на нас полилась вода. Тёплые тугие струи падали сверху, пробуждая мурашки на коже, обнимая объятые страстью тела. Властные губы вновь захватили меня в плен, крепкие руки с силой прижали к стене, одно колено вторглось меж моих слегка расставленных ног, упираясь в клитор, слегка надавливая, вызывая призывный вздох.

Сильные пальцы на миг пропали из поля зрения, и тут же я почувствовала, как оңи обнимают мою попку, массируют её, что бы резко приподнять меня навстречу давно готовому члену. Он ворвался внутрь, словно вихрь, не имея больше ни сил, ни желания терпеть. Движения — молниеносные, частые, неосторожные — должны были отпугнуть, но лишь пробуждали во мне ответное влечение. Я выгибалась навстречу резким толчкам, желая, что бы он проникал всё глубже, впиваясь ногтями в его широкие плечи.

Уже спустя минуту мы оба затихли. Содрогаясь от оргазма, я висела на своём новом начальнике, чувствуя, что силы закончились. Полностью. Но вместе с физическим истощением пришло ощущение полнейшего удовлетворения и счастья.

— А вот теперь душ, — проговорил Алекс. Он поцеловал меня в макушку и поставил на непослушные ноги; выдавил немного геля на мочалку и протянул ее мне, со словами: — Сама? Или помочь?

— Сама, — шепнула я, понимая, что слишком устала для еще одного секса. А секс будет, если он снова начнет меня касаться, в этом я не сомневалась.

Сам Алекс ополоснулся за считанные секунды, указал на кнопку-выключатель и, подмигнув, вышел голым, сообщив, что принесет полотенце.

Думать о случившемся не хотелось. Решив немного побыть Скарлетт О'хара из «Унесённых…», я оставила все сомнения и моральные бичевания на завтра. Приняв полотенце, укуталась и, уже спустя минуту, утопала в тёплой постели под пуховым одеялом на безумно удобном матрасе. Алекс ложиться не спешил — сидя в кровати и уткнувшись в свой ноутбук, он хмурился и пытался испепелить изображения взглядом. Заснула я улыбаясь непонятно чему.

Резко распахнув глаза, я больше минуты пристально смотрела на голую мужскую спину. Широкую сверху и зауженную книзу. И это был не мой бывший. Еще минута понадобилась, что бы вспомнить, где я и с кем. За это время — готова спорить — у меня всё-таки появились первые седые волоски.