— Приехали, — произнесла сеньора Посадор.

Я вышел из машины, с удивлением оглядываясь по сторонам.

— Сюда, пожалуйста. Идите за мной, — позвала она и пошла по дорожке.

Я последовал за ней, осторожно пробираясь среди кустов, и, к своему немалому удивлению, увидел небольшое скрытое за зеленью сооружение, похожее на ангар или, скорее, благодаря толстым стенам на бункер. Над крышей возвышалась антенна, а через сук ближайшего дерева был переброшен электрокабель, тянувшийся к дому.

Сеньора Посадор открыла висячий замок, и мы вошли внутрь. Сначала я ничего не мог разглядеть — единственным источником света служило маленькое зарешеченное окошко. Но когда она зажгла свет, я был удивлен уютом помещения: мягкие удобные кресла, телевизор с огромным экраном, видеомагнитофон.

— Садитесь, пожалуйста, — предложила сеньора Посадор.

Я присел на ручку кресла. Она направилась к видеомагнитофону.

— Я прокручу вам вчерашнюю передачу, в которой вы принимали участие, — тихо проговорила она.

На телеэкране появился Кордобан, и передача пошла своим чередом. Я в недоумении взглянул на сеньору Посадор.

— Я же все это уже видел по монитору и не совсем понимаю, что вы хотите мне всем этим сказать.

Она выключила магнитофон и прокрутила пленку назад; затем, не глядя на меня, ответила:

— В Вадосе немного мест, где безопасно смотреть телевизор, это одно из них. Я пользуюсь устройством, которое по-английски, кажется, называется блинкером. Я воспроизвела сейчас запись без этого устройства.

— Насколько мне известно, — вставил я, — это приставка, которую подключают, чтобы не видеть коммерческой рекламы. Но в передаче ведь реклама отсутствовала.

— Вы уверены? — спросила она с той же кроткой усталой улыбкой. — Сеньор, вы слышали когда-нибудь о подсознательном восприятии?

Я нахмурил брови.

— Да, конечно.

— Вы подтверждаете, что это запись той передачи, в которой вы вчера вечером принимали участие?

Я кивнул.

— А теперь смотрите внимательно, сеньор Хаклют.

Она перемотала бобину до появления первых кадров, снятых в трущобах, и снова просмотрела их, не снимая пальца с кнопки «стоп», которая находилась рядом с головкой воспроизведения.

— Трудно сразу найти что надо, — пробормотала она. — А! Вот здесь!

Изображение на экране показалось мне чем-то знакомым, хотя я не помнил, что видел его вчера в передаче или сейчас при ее воспроизведении. Грязная нищенская лачуга. Крупным планом показали полуобнаженного негра и вокруг него стайку детей лет двенадцати. Описание того, чем они занимались, я предпочитаю опустить. Я отвернулся.

— Нельзя, сеньор, просто закрывать глаза на такие вещи, — холодно заметила сеньора Посадор. — Пожалуйста, присмотритесь.

Я придвинулся к телеэкрану. Действительно, что-то в изображении показалось мне странным…

— Это не снимок, — сказал я, — а графика.

— Точнее говоря, заставка, — согласилась она. — Пожалуйста, следите внимательно.

Бобины снова завертелись. Появился еще один кадр, которого я тоже не заметил во вчерашней передаче, но который опять показался мне чем-то знакомым. В кадре маленький мальчик при одобрении матери отправлял свои физиологические нужды возле полотна на библейские темы. Четко были различимы крест и нимб вокруг головы Христа.

— Вы верующий, сеньор Хаклют? — спросила Мария Посадор.

Я отрицательно покачал головой.

— Большинство жителей Вадоса — католики. Каждый тотчас узнает репродукцию с «Распятия Христа», которое украшает алтарь в нашем соборе. Оно принадлежит одному из наши-х самых известных художников.

Сеньора Посадор прокрутила пленку дальше. Следующий кадр, на который она обратила внимание, демонстрировал сцену избиения ребенка: мужчина кнутом хлестал по обнаженной спине маленькую девочку.

— Стоит ли показывать дальше? — тихо произнесла сеньора Посадор. — Давайте лучше посмотрим кадры, которые вставили в ваше интервью.

Пленка крутилась дальше.

— Здесь находится сеньор Хаклют, — сказал телезрителям Кордобан.

Мое улыбающееся лицо появилось в кадре. А потом я увидел себя — вернее, человека, похожего на меня, — у входа в собор опускающим пальцы в чашу со святой водой. В следующем кадре мне пожимал руку сам президент. Затем я стоял коленопреклоненный перед епископом, с которым столкнулся в здании телецентра. Последний снимок — до повторного наплыва тех же кадров — был уже совершенно фантастическим: словно архангел я летел в белом одеянии с огненным мечом в руках над центральной станцией монорельса, из-под которой, будто встревоженные муравьи, выползали маленькие фигурки людей.

— Думаю, достаточно, — сказала сеньора Посадор и выключила видеомагнитофон. — Теперь, мне кажется, вы должны были все понять.

Я в недоумении покачал головой.

Она отодвинула пустые коробки из-под пленки и устроилась на тумбе возле видеомагнитофона.

— Тогда попытаюсь вам объяснить. — Она взяла сигарету и рассеянно закурила.

— Вы говорили, что слышали о подсознательном восприятии?

Я нахмурил брови.

— Да, я слышал о технике воздействия на подсознание. На телеэкран или киноэкран вводится наплывом и проецируется на какие-то доли секунды определенная информация. Подобные эксперименты проводились в кино. В кадры фильма включали такие простые понятия, как, скажем, «мороженое» или «оранжад». Некоторые утверждали, что ощущали на себе их действие, и им хотелось полакомиться. Некоторые, наоборот, заявляли, что никакого воздействия на них все это не оказывало. Я считал, что все эти трюки давно вышли из моды.

— Это не совсем так. Эксперименты в самом деле оказались не очень удачными. Но метод, безусловно, в какой-то степени оправдал себя. Некоторые цивилизованные страны тотчас же оценили его как важное политическое оружие. Применяя такой метод длительное время, можно привить населению определенные доктрины. Одним из первых, кто разглядел это, был… Алехандро Майор.

Сохранившиеся в моей памяти выдержки из первой книги Майора в самом деле подтверждали это. Я кивнул в знак согласия.

— Двадцать лет назад, — сказала сеньора Посадор, глядя, как тает струйка дыма от ее сигареты, — Хуан Себастьян Вадос выставил свою кандидатуру на пост президента. Это были первые выборы после ненавистной диктатуры. Телевидение в нашей стране тогда только зарождалось. Вначале передачи могли смотреть только жители Куатровьентоса, Астория-Негры и Пуэрто-Хоакина. Но директор был сторонником Вадоса. Кто впервые обратил внимание на возможности, о которых мы только что говорили, сказать не могу. Все держалось в строгом секрете. Во многих странах использование таких средств воздействия на подсознание карается законом — многочисленные тесты доказали их антигуманный характер. Но в Агуасуле такого закона не было. Единственным препятствием являлась безграмотность большинства населения, что, впрочем, не изменилось и по сей день. В то же время было установлено, что действенность картинки, изображения гораздо большая даже для грамотных людей. Со словесной аргументацией можно не соглашаться, но визуальное восприятие откладывается в подсознании надолго.

Сеньора Посадор пристально рассматривала свою сигарету, но явно не видела ее — столбик пепла ссыпался на пол. Голос ее звучал жестко.

— Вадос по совету Майора, который стал его другом, на практике начал применять этот метод. Так, он весьма часто проецировал на телеэкран кадры, на которых его политический противник был представлен в самом невыгодном свете. Телевидение в стране было явлением новым, и люди проводили все свое свободное время перед телевизорами. Кончилось тем, что на противника Вадоса посыпался град оскорблений, в дом его ежедневно летели камни. И… и он не выдержал — покончил с собой.

Наступило длительное молчание. Затем сеньора Посадор снова овладела собой.

— Итак, мой друг, те из нас, кто знает все это и не одобряет такой политики, никогда не ходят в кино и не смотрят телевизионные программы без блинкера. С годами последователи Майора понабрались опыта, и сегодня вы видели типичную передачу, в которой применены современные средства воздействия на психику. Вот почему многие наши граждане думают, что обитатели трущоб и лачуг прививают своим детям животные инстинкты, развращают молодежь и глумятся над христианской верой. Теперь они также знают, что вы хороший человек, верующий католик, близкий друг президента, хотя на самом деле вы, вероятно, его ни разу и не видели.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: