– Гудвин? Арчи Гудвин?

– Да. Мистер Баллу?

– Да.

– В деле, которое мы обсуждали с вами в четверг вечером, есть кое-какие сдвиги, и мы хотели поставить вас в известность. Вы можете приехать к одиннадцати? Туда же.

– Сегодня утром?

– Да.

– Боюсь, что не смогу. Это очень срочно?

– Да. Можно еще к половине двенадцатого или даже к двенадцати, но лучше все же в одиннадцать. Вы потеряете не больше десяти минут.

– Подождите немного… Хорошо. Я буду в одиннадцать или в начале двенадцатого.

Если помощник подслушивал, то, должно быть, недоумевал, что заставило Баллу бросить все дела и мчаться по звонку.

Я позвонил Вульфу в оранжерею, что Баллу придет, после чего начал думать, как не допустить, чтобы Джулия его увидела. Даже если она проснулась, было бы не слишком разумно просить ее не выходить из комнаты, поскольку мы ждем посетителя, которого она не должна видеть. Будучи смелой, замечательной, решительной и отважной, Джулия вполне могла войти в мою комнату, выходящую окнами на Тридцать пятую улицу, и посмотреть на посетителя – так, на всякий случай. Так что не стоило подвергать ее подобному соблазну. Я отправился на кухню, поговорил с Фрицем, и мы разработали следующий план. Когда в дверь позвонят, Фриц возьмет пылесос, поднимется на второй этаж и разобьет бивуак в холле. Если дверь в комнату Джулии будет открыта, он начнет чистить ковер. Фриц сказал, что не сможет целый час чистить ковер, но я заверил его, что ему и не придется.

На самом деле визит Баллу продолжался всего минут восемь-девять. Вульф спустился ровно в одиннадцать, как всегда, и уже заканчивал разбирать корреспонденцию, когда в дверь позвонили. Я подождал, пока Фриц дойдет до лестницы, впустил Баллу, принял у него шляпу и пальто и провел его в кабинет. Он остановился перед столом Вульфа и заявил, что садиться ему некогда.

– Я люблю, когда глаза находятся на одном уровне, – сказал Вульф. – На то, чтобы сесть, вы потратите три секунды.

Баллу присел.

– Постараюсь быть кратким, – сказал Вульф. – Первое. Я уже уверен, что вы не убивали Изабель Керр, поскольку знаю, кто ее убил. Ее зять. Он же вымогатель. Второе. Мою главную цель – вызволить мистера Кэтера – можно считать достигнутой. Это безусловно. И третье. Я хотел бы заработать эти пятьдесят тысяч долларов. Как мне их заработать?

– Мне казалось, что этот вопрос решен. Избавьте меня от этого кошмара. Не допустите, чтобы всплыло мое имя. Я потерял аппетит. Не сплю по ночам. Сто раз хотел позвонить вам, но боюсь говорить по телефону.

Вульф покачал головой.

– Это нужно уточнить. Ваше имя уже известно. Его знают пятеро – мистер и миссис Флеминг, мистер Кэтер, мистер Гудвин и я. За последних троих я могу поручиться, что ваше имя не будет разглашено. Что касается четы Флемингов, то лучшее, что я могу сделать, это загнать их в такое положение, когда им самим станет крайне невыгодно упоминать вас. Но провести им трепанацию черепа и вытравить вас из их мозгов я не могу. Это, надеюсь, вы понимаете?

– Да.

– Я расскажу вам о том, что придумал. Я намереваюсь заработать эти деньги, а не вымогать их. Теперь о причине, почему я вас вызвал сюда. Для того, чтобы наша затея увенчалась успехом, мне требуется помощь. В частности, помощь женщины по имени Джулия Джекет, или Эми Джексон, которая была подругой…

– Да, я знаю. Я слышал про нее.

– От мисс Керр?

– Да.

– Она не знает вашего имени и не должна знать. Она зовет вас лобстером. Я хочу обратиться к ней за помощью, не раскрывая вашего имени, и хочу сказать ей, что в случае успеха она получит пятьдесят тысяч долларов наличными. Вы дадите эти деньги?

Баллу нахмурился.

– Вы сказали, – напомнил Вульф, – что пятьдесят тысяч – это только задаток, и дали понять, что готовы уплатить больше, если я сделаю то, что вы хотите. Мне больше не надо. Я либо добьюсь своей цели в течение одного-двух дней, либо потерплю неудачу. Деньги вы заплатите только в случае успеха, так что ни о каком вымогательстве не может быть и речи. Тем более, что шансы на успех невелики. Ты можешь прикинуть, каковы они, Арчи?

Не мудрствуя лукаво, я брякнул:

– Одни против тысячи.

– Это ни к чему, – отмахнулся Баллу. – Вы сами прекрасно знаете, что я в западне. Вы сами сказали, что вы – моя единственная надежда. Что такое дли меня еще пятьдесят тысяч или в десять раз больше? Если вы думаете, что она может помочь, то я согласен. Вы же…

Его никто не перебивал; меня отвлек внезапный рев пылесоса. Я встал, вышел в прихожую, постоял у основания лестницы, но голосов не услышал. В ту же секунду из кабинета показался Баллу. Я подал ему пальто и проводил. Машина ждала у крыльца. Я проследил, как он забрался в нее, как машина резво снялась с места, и лишь потом поднялся по лестнице.

Фриц сосредоточенно чистил ковер, а Джулия, босиком и в пижаме, стояла в дверном проеме, наблюдая за ним. Фриц стоял спиной к ней, старательно делая вид, что не замечает ее. Я подошел, носком туфли выключил пылесос и сказал:

– Мог бы подождать, пока она проснется.

– Я уже проснулась, – сказала Джулия. – Который час? Я забыла завести часы.

– Арчи! – донесся снизу громовой рык. – Где ты?

Я громко уведомил Вульфа о своем местонахождении, и тут же раздался новый рев:

– Скажи мисс Джекет, что она мне нужна.

Я пояснил Джулии, что завтрак будет готов через полчаса, и спросил, согласна ли она выпить грейпфрутовый сок и кофе в кабинете, пока Вульф ей кое-что расскажет. Джулия поинтересовалась, почему рассказчиком не могу выступить я, и я объяснил, что у Вульфа богаче словарный запас. Она ушла переодеваться, а я спустился и поблагодарил Фрица за помощь. Потом налил в стакан сок и попросил Фрица приготовить для гостьи кофе.

И вот когда после всей этой суматохи я вошел в кабинет, Вульф вдруг заявил, что будет лучше, если он сперва обсудит план действий со мной, а уж я возьму на себя труд изложить его мисс Джекет. Я даже не пытался спорить; я сразу отказался наотрез. Признаюсь, у меня до сих пор все поджилки дрожали от одной мысли, что Джулию чудом не пристрелили, когда я был всего в одном шаге от нее. После всего, что я ей втолковывал про жалюзи и шторы, мне следовало хотя бы проверить, не прячется ли кто за каменной оградой, когда мы вылезли из такси.

Когда Джулия, переодевшись в вязаное темно-зеленое платье, вошла в кабинет, поднос с грейпфрутовым соком и с кофе уже стоял на столике возле красного кресла. Она села в кресло, пригубила сок и сказала:

– Что-то я совсем дошла. Впервые за последние сто лет мне не подают завтрак в постель. Так что постарайтесь, чтобы ваш рассказ стоил такой жертвы.

Вульф разглядывал ее, поджав губы.

– Прошу меня простить, – произнес он, – но нам нельзя терять время. Я говорю «нам», поскольку собираюсь предложить вам сотрудничество. Вам достаточно денег, которые вы зарабатываете, мисс Джекет?

Джулия собиралась отпить еще сока, но рука ее застыла на полпути ко рту.

– В жизни не слыхала более дурацкого вопроса, – сказала она.

– Но он отнюдь не бессмысленный, – заметил Вульф. – И вовсе не такой неуместный, как вам кажется. Просто я должен знать, насколько интересна и привлекательна для вас возможность – пока весьма смутная – заработать пятьдесят тысяч долларов. Итак?

– Господи, это еще глупее!

– И все-таки?

– Вы меня спрашиваете?

– Да.

– Пятьдесят кусков наличняком?

– Да.

– Не облагаемых налогом?

– Если вы сами не решите заплатить его. Я ничего не предлагаю; я констатирую факт: деньги вы получите наличными прямо в руки, без расписки.

Она отпила сок.

– Знаете, что бы я сделала, имей вот сразу пятьдесят кусков? Я бы пошла учиться года на четыре. Или на пять. В какой-нибудь колледж. Мне кажется, что я бы могла еще так многому научиться… Так вы не шутите?

– Нет. Есть реальная возможность заработать сотню тысяч долларов, которые мы разделим пополам. Деньги уплатит человек, который содержал Изабель Керр и которого вы окрестили лобстером. Он только что был здесь, и мы…