– Вообще-то, – протянула Доди, – убить меня можно, но, пожалуй, у тебя вряд ли найдётся миниатюрная ядерная бомбочка, единственное надёжное средство.

– Повесились пока! – Кин подобрал разбросанные по всему помещению листочки бумаги и бросился к выходу, замаскированному в стене прямо перед Доди.

Кин чуть слышно свистнул: в стене образовалась едва приметная щель.

– Забавно будет полюбоваться, как этот миляга Кин попытается отсюда выбраться! – Доди злорадно ухмыльнулась, наблюдая, как Кин снова и снова присвистывает.

Анализаторы за ушной раковиной самки подсказали, что слизняк оказался в той же ловушке, что и Доди. Они были на борту космической шлюпки.

– Они не могли со мной так поступить! – Кин в отчаянии заколотился в переборку.

Походило на то, словно по металлу били резиновым шлангом.

– Прекрати истерику, идиот! – Доди снова попыталась распутать верёвки, но, сработанные на славу, они лишь глубже впивались в кожу. Кин. меняя очертания и окраску, поскуливал на полу.

– Слушай, – попробовала Доди миролюбиво, – развяжи меня, а заодно подумаем, как из этой истории выпутаться.

– Да никак! – рявкнул Кин. – И стоило тебе изобретать эти спутниковые уловители.

Доли никогда так не смеялась. Кин даже перепугался и, отрастив на своём червякообразном теле пару лап, развязал верёвки. А Доди хохотала, всхлипывала и уже изнемогала от смеха. Замолчала также внезапно, смерив самца презрительным взглядом. Встала, оправила одежду. Заглянула в соседний отсек: так и есть, они оказались в космической шлюпке, или, вернее, двухместной яхте, предназначенной для небольших прогулок.

– Ну, – Доди глядела на несчастного Кипа почти весело, – мы с тобой, пожалуй, из одной компании. Поделимся информацией?

– Так ты?… – встрепенулся Кин и обмяк, недоверчиво косясь в сторону.

– Да, мой друг, нас обоих подставили: тебя и меня! – Доди легкомысленно взбила перед тёмным стеклом иллюминатора хохолок на макушке, свою гордость.

Темнота за стеклом недвусмысленно докапывала, что шлюпка находится по-прежнему в подпространстве, а, значит, был шанс каким-то образом нащупать космолайнер и пристыковаться к нему.

– И всё же, – задумчиво прошипела Доди, изучая примитивный пульт управления, – какого-то рожна им было надо, раз многоуважаемые пошли на такой риск. – И рявкнула на бестолково переминающегося Кина, принявшего, явно ей в угоду, облик прежнего презентабельного ящероподобного. Правда, лоска того не было.

– Ага! – шлюпка пришвартовалась, створки входного люка раскрылись. Доди и Кип съёжились. Новый посетитель был раза в четыре выше ящерообразных и рассекал вокруг себя призрачно-зеленоватый свет.

– Хищник! – выдохнула Доди.

– А вы, милая, на редкость сообразительны. Хищник прислушался: погони не было. Из-под комбинезона торчал наконечник скипетра.

– Ну, вы готовы?

– К… к чему? – дрожа челюстями, прохрипел Кин.

– Ну не, к смерти же, – невозмутимо ответствовал Хищник. – Вам, я вижу, приглянулась моя шлюпка? Ну, а мне будет приятнее путешествовать со спутниками.

И Доди, и Кин влетели в открытый шлюз переходной камеры. Следом шагнул Хищник: он торопился убраться, а свидетелей оставлять на борту космолёта не хотелось.

– В крайнем случае, – пробормотал Хищник, – я расправлюсь с ними и после.

Наконец-то, после всего пережитого Хищник мог расслабиться. Шлюпка, скользнув по металлическим рейкам, упёрлась в переборку. Хищник включил систему старта. – Стой! – опомнилась Доди. И замолчала, утирая ушибленный ударом клык.

Шлюпка, повёрнутая к люку обратной стороной, взревела и смаху врезалась в стену. Обшивка корабля лопнула – шлюпка вырвалась в гиперпространство. Из пролома в стене космолёта с тоненьким свистом вырвался воздух, тут же заледенев бесформенной глыбой.

Вахта была так себе. Космический патруль, а по проще, Тим и Джим, зевали на околопланетарной орбите. Тим, как старший, время от времени щёлкал тумблером внешнего обзора. Вид из окна был – не очень. То ли погода была виновата, то ли настроение – поганенькое.

– Разиня, – заорал Джим, быстро карабкаясь вверх по прикреплённой к потолку железной паутинке.

Пассажирский космолёт стремительно падал в гиперпространство.

Тотчас изумрудный пунктир на мониторе налился тревожным красным светом опасности.

– Бросай сеть! Бросай временную сеть! – надрывался Джим.

Тим огрызнулся: он и сам знал, не поймай они космолёт, потом сам чёрт его не отыщет.

Тим нажал пусковое устройство.

Корабль патрульных развернулся в сторону шаттла. Открылся люк. Тим взобрался на паутину рядом с напарником. Времени для повторного броска у патрульных не было. Впрочем, это был их первый бросок на практике – не так часто патрульные любуются, как у них под носом терпит аварию космолёт.

Сеть, заполняя собой все пространство на мониторе, развернулась, дёрнулась спиралью.

Джим скрестил на брюхе переднюю пару лапок:

– Промахнулись, – не то спросил, не то констатировал он.

– И какого… – договорить Тим не успел. Рядом с автоматически свернувшейся сетью из гиперпространства на миг показалась спасательная шлюпка.

– Кто-то уцелел?

Патрульным не надо было объяснять, что корабль, не пойманный вовремя, скорее всего, погибнет.

– Или кто-то знал, что космолёту – конец, – Тим рассчитывал траекторию шлюпки. Одновременно в порт назначения неслись позывные – на станции времени уже подготовили список пассажиров «Сароры», чтобы знать, кому из родных сообщать. В таких случаях всегда оставляли маленькую надежду – пропал без вести, как будто неизвестностью кого-то можно успокоить. Но таковы правила.

И у патрульного были правила – следовало выйти из гиперпространства и представить видео запись катастрофы.

Однако помимо правил был и кодекс, никем неписаный.

– Да, в ответе Тим не сомневался.

Джим рванул на себя дверцу сейфа. Та противно заскрипела. Джим машинально отметил, что надо бы смазать железку, да все лапы не доходили. А Тим уже переключал скипетр времени на позывные, которые неслись из удаляющейся в неизвестном направлении шлюпки.

– Не думал, что в этом секторе водятся пираты!

– Хищники! – сканировал похитителей Тим, их оказалось трое.

Патрульный корабль рванулся через гиперпространство за похитителями.

Шлюпка и космолёт падали в бездну времени, и временная расселина уносила их все глубже, затягивая в прошлое.

Снарк подождал, пока уровень жидкости в криогенной ванне понизится настолько, чтобы можно было глотнуть нормального воздуха. Снарк и глотнул, сморщившись. Он терпеть не мог эти шаттлы с их проклятущим замкнутым циклом переработки. Пьёшь воду, к примеру, а воображение уже рисует расчудесные картинки, от которых тянет тошнить.

Снарк прошлёпал плавниками по плитам пола, почёсывая себя под жабрами. Оглянулся на мирно спящих соседей по отсеку Сновидений. И тут же свалился в бассейн от неожиданности. Динамик, прикреплённый в углу, и сигнал тревоги ожили одновременно.

– Всем! Всем! Экипажу и пассажирам! Просьба собраться в кают-компании всем пассажирам и членам экипажа! – в динамике завозились, перебивая шипением друг друга, два или три голоса.

И тут же Снарк почувствовал, как приятно, когда тихо.

– Что там у них случилось? – пробурчал Снарк. Выбираясь из бассейна и оставляя мокрые следы, поотключал все криогенные установки. В отсеке тут же стало шумно. Растолковывать не пришлось.

Шлюз, ведущий в верхний сектор, открылся. Перед пассажирами, улыбаясь, растёкся капитан «Сароры».

– Что там такое? – возмущённо всхлипнула самка из созвездия Жёлтых шариков.

– Простите, капитан, что вы можете сказать о происшествии? – профессионально замельтешил с камерой репортёр-сороконожка.

– Вы чего лыбитесь? – пошёл в наступление на медузу обросший волосами детина.

Пассажиры, мало понимавшие причину переполоха, затолкали Снарка в самый угол. Ещё счастье, что Снарк умел утоньшаться, а то его непременно размазали бы по стенке.