Глава 1

Ангел на автостраде

Девять месяцев назад.

Они не могли выбрать более загруженную дорогу? Давайте будем вещаˊть на весь мир о том, какие жалкие из нас преступники.

Я нахожусь на шоссе 28, на мне чудесная форма малолетних уголовников — оранжевый комбинезон с жёлтым жилетом — я ходила вдоль обочины и собирала мусор, который выбрасывали из окон машин другие правонарушители. Я находилась под поручением общественного служебного исправительного центра для несовершеннолетних. Полагаю, я оказалась недостаточно злостной, чтобы оказаться запертой в учреждении. И мне стоило считать себя счастливицей: мне действительно приходилось выходить из здания, чтобы работать.

Ага…без разницы. Я была чертовски смущена. И чувствовала себя так каждый раз, когда они бросали меня на обочине какой-либо дороги, чтобы собирать мусор. Мои длинные светлые волосы надлежащим образом были собраны в хвост, привлекая внимание к вспыхнувшим щекам, которые стали ещё краснее, когда рядом медленно проехал пикап, раздражающе гудя, а его пассажиры вылезли в окно, крича мне.

— Кейденс! — кричал один из них. — Классный наряд!

Я опустила глаза на свой комбинезон. Он неприглядный, висел на моем миниатюрном теле, как ползунки на ребёнке, но это я могла выдержать. Но вот этот отвратительный цвет, от которого моя светлая кожа выглядела тусклой, нет.

— Не отвечай, — приказала офицер Клементс.

— Я и не собиралась, — пробормотала я, протыкая пластиковый стаканчик своей палкой для мусора.

— Что это было? — спросила офицер Клементс, возвышаясь надо мной.

— Ничего, мэм, — ответила я, и продолжила своё дело. Остался всего один месяц, думала я, шла и протыкала, шла и протыкала.

Я не осознала, что, занимаясь своей работы, дошла до машины, припаркованной на обочине и приподнятой домкратом. Передо мной оказался старый чёрный Фольцваген, его молодой владелец склонился, меняя спущенное колесо. Вокруг его места работы валялось много мусора, и я начала сомневаться, надо ли мне его подбирать. Но он, казалось, был всецело сосредоточен на возне с болтами, так что я была уверена, меня он и не заметит.

Я проткнула своей палкой обертку от бургера рядом с задней шиной, и он поднял голову. Мои первым желанием было — отвернуться и побежать. Мне стало страшно. Я вспомнила недавнее обсуждение в молодёжной группе ангелов и о том, что при каждом упоминании о них в Библии первое, что они говорили, — Не бойся.

Мой пастор говорил, это все из-за того, что выглядели они очень пугающе — глаза по всему телу и под крыльями. Начнем с того, откуда ему было знать, как выглядели ангелы? А во-вторых, зачем Господу было создавать ангелов кучкой уродов?

Нет. Я вовсе не думала, что ангелы выглядели так. Я думала, у них была совершенная форма, и именно поэтому они пугали людей до чертиков. Слишком прекрасны, чтобы смотреть на них. Прямо как этот парень, который, склонившись над колесом, пялился на мой оранжевый комбинезон и палку для мусора, и задавался вопросом, что могла натворить такая мелкая девчонка вроде меня, чтобы угодить в колонию для несовершеннолетних. Ведь так оно и было, я была мелкой. Мой рост метр шестьдесят, а весила я сорок пять килограмм.

— Через минуту я уйду с твоего пути, — сказал он, вытирая бровь тыльной стороной ладони.

Я кивнула и осталась наблюдать за тем, как он заканчивал закручивать болты, а потом встал и расправил спину. На нём были обтягивающие джинсы и чёрная футболка с белой надписью, «Полночь в Совершенном мире». Он был обут в красные кеды Конверс, а левое запястье обвивали разноцветные переплетённые верёвочки. Его тёмные волнистые волосы торчали во все стороны, и я не могла даже точно сказать, они такие от природы, или все благодаря средствам для волос. Надеюсь, все натурально. Не хочется думать, что он тратил кучу времени на укладку.

Он улыбнулся, обнажив мягкие ямочки на обеих щеках. Я улыбнулась в ответ. У него были светлые глаза. Хорошее сочетание, подумала я. Тёмные волосы, светлые глаза. Он был сексуален. Без сомнений. Высокий и худощавый. Похож на интеллектуала. Полагаю, он прилежный паренек из Университета Эмори. Возможно, специализируется на философии, подумала я, улыбнувшись. Тут у меня перед глазами всплыла картинка, как он сидит со своими дружками хипстерами в какой-нибудь дешёвой кофейне (точно не Старбакс), болтает об экзистенциализме и попивает капучино.

Я захихикала.

Он стоял у багажника своей машины, убирал инструменты, но обернулся, когда услышал мой смех.

— Что смешного? — спросил он. На его губах до сих пор играла улыбка. — Я порвал штаны или ещё что? — он повернулся, чтобы посмотреть на свои джинсы.

Я рассмеялась сильнее. — Нет. Со штанами у тебя все хорошо, — я старалась не смотреть на его зад.

— Фух! — воскликнул он. — Знаешь, в прошлом со мной такое случалось. Присел на корточки, чтобы поменять колесо, и бах! Прямо посередине. А тогда я был на свидании...

— Нет! — вскрикнула я, мне лишь немного было жаль этого незнакомца.

— Ну, когда спустило колесо, свидание уже оказалось в шатком положении. А порванные штаны лишь завершили дело. Полагаю, она приравняла и то, и другое к «неудачнику» и «без денег», — продолжил он.

— Это ужасно, — поддержала я его.

— Женщины Атланты жесткие, — поделился он, привалившись к багажнику. Потом он посмотрел на меня и усмехнулся.

— Нет, я не жёсткая, — ответила я на непроизнесенный вопрос. — Не позволяй этому комбинезону одурачить тебя.

Он покачал головой, — Что, во имя Господа, могла натворить малышка вроде тебя, чтобы оказаться в колонии?

Я напряглась. Его поведение. То, как он разговаривал со мной. Как будто знал меня много лет. И он использовал слово малышка как ласковое обращение. Знаю, что не вообразила это. Так и было.

Я открыла рот, чтобы ответить, и тут же вздрогнула от звука собственного имени.

— Кейденс Миллер! — заорала офицер Клементс.

— Дерьмо, — пробормотала я и обернулась.

Она шла прямо ко мне, её огромное тело переваливалось из стороны в сторону, и я тут же представила, как она достает свою полицейскую дубинку и забивает меня до смерти на обочине дороги.

— Возвращайся к работе! Что это, по-твоему? Социальный час?

Затем она повернулась к парню. — Простите, сэр. Эти девчонки не должны никого беспокоить, — заявила она. И снова слова в мой адрес: — Должно быть, кто-то не проголодался

Я пришла в бешенство от возмущения. Они же не могут не покормить меня, не так ли?

— Это моя вина, — заступился парень. — Я первым заговорил с ней. Она сказала, что ей не позволено говорить со мной, но я надавил на неё. Это полностью моя вина.

Офицер Клементс поджала губы. Не думаю, что она ему поверила, но всё же кивнула.

— Сегодня будешь отмывать туалеты в суде, — раздраженно бросила она.

Ну, разумеется, я буду мыть туалеты в здании суда. Я всегда их мыла.

«Полночь в Совершенном Мире» отвернулся. Думаю, ему было за меня стыдно. А я была раздавлена и разгневана, и выбрала не то время, чтобы закатить глаза.

— Ты что это, глаза тут мне закатываешь? — надавила она на меня.

— Просто подумала кое о чем, — ответила я.

— Ты думала о неверных решениях, принятых тобой, что привели тебя в колонию? — спросила офицер Клементс.

Я покачала головой и быстро придумала ответ, — Я думала о цитате из Библии...

— Пытаешься умничать? — спросила офицер.

— Нет, мэм, — ответила я, ощетинившись. — Я действительно думала о цитате из Библии. — Абсолютная ложь.

— О какой же?

Я глубоко вздохнула и перебрала в уме все цитаты из Библии, что помнила. Должна признать, я заржавела. Обычно я могла бы выплюнуть их за пару секунд – всегда какие-нибудь слова мудрости и поддержки. Они прочно укоренились во мне: я банальный пример девчонки, которая выросла в церкви, которая каждые летние каникулы до шестого класса ездила в воскресную школу, которая вступила в молодёжную группу в старшей школе и пела сольные партии по утрам в воскресенье.

— Ну и? —давила офицер Клементс.

Я запаниковала. — Господь, мой Господь, почему ты покинул меня? — Из всех библейских цитат, что хранятся в моей голове, мне на ум пришла именно эта?

Офицер Клементс злобно ухмыльнулась. Она наклонилась ко мне, её толстое, блестящее лицо застыло всего в паре миллиметрах от моего. Она зашептала так, чтобы парень не услышал. — Потому что ты испорченная. Вот почему…

Я посмотрела на парня. Он слышал, и на его лице я заметила беспомощность.

— Полагаю, женщины Атланты жёсткие, — произнесла я и вернулась к группе девушек, которые собрались у двери в автобус. Пора ехать на обед. Я даже не была голодна. Если офицер Клементс и впрямь решила оставить меня без еды, мне всё равно. Я была слишком унижена и подавлена.

Я осознала, что конец моего заключения не подразумевал, что в моей жизни произойдет поворотный момент, и все станет лучше. Для меня не было никакого «света в конце туннеля». Следующей стадией будет школа, и даже если у меня не было большого желания оставаться запертой в колонии, я не стану возражать против сбора мусора на обочине дороги до конца своей жизни, лишь бы избежать Крествью Хай. Но я стояла здесь, бежать мне было некуда, поэтому я зашла в автобус с остальными девушками.