— Сейчас, Старк, подожди, встаю, — крикнул он, поднимаясь с постели. Взяв со стула в изголовье кровати рубаху и надевая по ходу штаны, Валлир добрался до двери и, отбросив жалобно скрипнувший засов, открыл ее.

— Что там еще произошло?

В коридоре стоял Старк, лицо его покрывала неестественная краснота, глаза бегали, он был весь на взводе. Гневный блеск таился на дне его глаз.

— Капитан, беда приключилась, — Старк тяжело дышал от распиравшего его гнева и почти что выл, и выпалил прямо в лицо Валлиру. — С Мендором беда!

Сказанное не сразу проникло в не выспавшийся мозг охотника, но вскоре он осознал всю суть беды.

— Что? — удивленно вскричал он — Что случилось? Откуда весть, кто принес? Жди, я одеваюсь!

Валлир вихрем вернулся обратно, застегивая штаны и поправляя рубаху на плечах, выудил из-под кровати сапоги и надевал их, слушая друга.

— Утром прибыл гонец из Наола, судя по всему старый солдат, не новобранец, — но вид его был ужасен. Он был испуган, в глазах дикий страх. Я такое видел впервые. Чтобы ветеран многих войн вел себя как истеричная баба…

— Не о том ведешь разговор, — сказал Валлир, застегивая ремень с мечом и кинжалом.

— А, да. Он говорил, что ночью, почти на рассвете, на форт напало нечто. Что это было он не смог описать. Говорит жуть какая-то без лица и тела, словно сгусток стекла, мерзкая тень. Люди умирали один за другим, а твари было хоть бы что. Крепкая сталь ее не брала. Форт был уничтожен самое малое за час. Этот старик один из тех, кто остался в живых.

— Если Мендор был там, а к тому времени он уже должен был быть в стенах форта, то… — Валлир внимательно посмотрел в глаза Старку, сдерживая немой вопрос.

— Да. Старик видел как пал Мендор. Он был в отряде, что выбежал на улицу, когда раздался страшный грохот. Тварь убила Мендора, а после исчезла и появилась вновь, убивая и ускользая от мечей бойцов. Больше он ничего не знает. Только мычит и смотрит по сторонам, что испуганный заяц, вздрагивая от каждого шума.

— Это я виноват… Зря я послал его в форт. — Валлир облокотился руками о стол и сокрушенно покачал головой. — Если бы я знал… — но времени на горе не было. — Седлайте коней, выезжаем немедленно. Ждите у ворот.

Старк, не сказав больше ни слова, растворился во мраке коридора, загрохотав по ступеням вниз.

Прикрыв за ним дверь, Валлир подошел к стоящему в углу справа на табурете старому тазу и ополоснул разгоряченное лицо водой. Мендор мертв! Как такое может быть! Ведь это он послал его в тот треклятый форт. Что же могло произойти? Дьявол, ни одна мысль не лезет в голову. Ладно, на месте разберемся.

Валлир собрал все свои вещи в мешок, особенно тщательно упаковал книгу, полученную вчера от монаха, и, хлопнув на прощанье дверью так, что с потолка посыпалась древняя пыль, мрачной тучей прогрохотав по коридору, спустился в зал. Там он бросил, не сбавляя шага, горсть серебра толстому хозяину в грязном заляпанном фартуке, стоящему за стойкой, и вышел на улицу.

Дождь кончился. Но серые низкие тучи все еще висели над землей, давая понять, что это затишье ненадолго. Друзья были уже готовы. Сумки собраны. Лошади чисты и оседланы. На не выспавшихся лицах — недоумение, печаль и злоба. А чего еще ждать. Только что из бездны и снова в ад…

Валлир похлопал рукой по шее своего жеребца и вскочил в седло. Он оглядел своих спутников и, увидев в их взглядах решимость, кивнул, принимая их боль, затем пустил коня вскачь по разбитой дороге, разбрасывая комья сырой земли. Остальные без лишних слов устремились за ним.

…Он не помнит прошлого, он не знает, что существует будущие. Время для него лишь поток странных видений, которые можно назвать воспоминаниями. Он теперь лишь сгусток вещества, рожденного одной из священных стихий, оживленный древним проклятием. Так он считал. Он существо странной природы, жуткое на вид. Но ему все равно. Эта плоть мертва, но душа черная как мрак бездны еще не покинула этот мир. И единственное, что сейчас он хорошо помнит — это последний свой страх. Пятерых воинов, охотившихся за ним, стремившихся убить его. И только месть кровавой пеленой застилает его мозг — или сознание, или что там у него еще осталась от себя прежнего…

Медленно течет в толще земли сильный стремительный поток, с самого зарождения не видевший ни яркого света солнца, ни искр далеких звезд. Он мечется по ярусам древних пещер, залам, туннелям проходам во мраке и не ведает о других мирах, что могут окружать место, где он есть.

Но вот на одиноком скальном обломке, торчащем из воды, что-то зашелестело, забулькало. Миг и из недр темных вод выбралась странная тень — все, чем стал кровавый граф Данлир. Его жизнь до этого дня полная радости, страстей и желаний закончилась. Он изменился. Да, он стал неуязвим. Но бесчувственен. Да он снова ловок, неуловим и стремителен. Но пропали все ощущения материального мира. И теперь он не ощущал внутри себя целостности. Он словно отделился от привычного ему мира и был вынесен сильным потоком за грань, откуда вынужден бессильно наблюдает за всем, что знал и чего хотел.

И только жажда — всепоглощающая и разрушающая — осталось ему в дар от богов крови. Она все также продолжает терзать его и ничто не может усмирить ее — ни смерть, ни боль, ни мрак, ни забвение.

Взвыв от бессилия что либо изменить и воздев в гневе к потолку сильные руки, существо оттолкнулось от камня и метнулось вверх, разбившись фонтаном брызг, ни одна из которых не упала обратно, а словно впиталась в сырой камень пещеры, растворившись в нем. Сквозь толщу породы жажда крови звала его вперед, к поверхности, на охоту. Дождь снова призвал его, даровав покой и укрытие. И снова чья-то жизнь наполнит своей энергией вампира и даст ему новых сил продолжить свою жизнь.

К воротам форта они добрались часа через два безудержной и стремительной скачки. Словно четыре черных призрака на быстрых конях, они пронеслись по полям и дорогам, и вот впереди уже были видны стены древней крепости.

— Что же здесь произошло, Шаггар? — удивленно воскликнул Ларик, когда они все остановились на склоне холма, с которого открывался прекрасный вид на форт. Взоры их устремились вперед. Ворота были разрушены, часть левой башни рухнула вниз, лишь сломанные бревна торчали над краем стены. А в небо поднимался столб черного дыма и пахло гарью.

— Вперед, — воскликнул Валлир и всадники устремились к воротам крепости.

Взметая грязь, они промчались по бездорожью напрямик, пересекли небольшой ручей, чьи берега поросли камышами и высокой травой, и выбравшись на тракт ворвались внутрь. Картина страшных разрушений предстала перед ними. Створки ворот разломаны в щепы, скалясь искореженным и смятым железом, валяются в грязи. Рядом с ними, почти скрытый под толстым слоем сырой земли, лежит человек с завернутой за спину головой. Мертвые глаза измученно смотрят в пустоту.

Слева возвышается гора разломанного дерева — бревна и доски расплющенные страшной силы ударом — под тяжестью которых был погребен еще один боец. Из недр торчала скрюченная рука, покрытая порезами и засохшей кровью.

Внутренний двор был завален трупами — люди, животные — все вперемежку, и смерть их была ужасна — кругом вырванные конечности, вспоротые животы, оторванные головы. Справа от входа чернели остовы сгоревших конюшен, распространяя по двору запах гари и смрад сгоревших тел.

Всадники не встретили здесь ни души. Как сказал староста деревни Найр, лишь трое смогли спастись. И один из них донес весть до Хайрата. Двое других были без сознания от потери крови и сил, когда их обнаружили селяне поутру.

В горестном молчании друзья миновали двор и свернули на узкую улочку, ведущую к главному зданию форта через руины сараев и домиков-складов, мимо опустевших бараков.

И тут их ждал неприятный сюрприз.

— Стойте, это же Мендор! — тихо проговорил Ларик, указывая на распростертое в грязи тело. — О, Боги, Мендор!