С решительным видом мужчина быстро вошел в помещение – грязный ковер заглушал его шаги, мягко позвякивали шпоры.

Когда Джонси глянула ему прямо в лицо, то увидела отразившееся там удивление, но это длилось одно мгновенье. Затем хмурое выражение вернулось, а темные глаза шарили по комнате.

– Дела, должно быть, идут не очень, – сказал он, глядя мимо нее.

– Убирайтесь! – прошептала она со смесью страха и ярости.

– Где этот чертов Джонни? – От его злого голоса прямо-таки завибрировали доски пола у нее под ногами. – И не воображайте, что я уйду без него!

Она собрала все свое мужество в кулак и повторила:

– Убирайтесь, я сказала!

– Не раньше, чем найду его.

Джонси с ужасом смотрела, как незваный гость передвигается по передней, открывая двери. Потом, встав посреди комнаты, он крикнул достаточно громко, чтобы разбудить всех соседей в квартале:

– Джонни!

– Здесь нет никого по имени Джонни, – сказала Джонси, стараясь, чтобы у нее не дрожал голос.

Но он не обратил на нее внимания и бросился вверх по лестнице, перескакивая через две ступеньки.

Джонси помчалась за ним, одной рукой сжимая свое белье, а другой до колен подняв подол ночной рубашки.

– Я сказала – убирайтесь! Вы что, не слышите?

На верхней площадке она поискала взглядом что-нибудь в подкрепление своих угроз.

Его тяжелые сапоги бухали по коридору – одну за другой он открывал и захлопывал двери, не потрудившись постучать ни в одну из них. Она ясно слышала, как он ругается:

– На этот раз, клянусь, я его выгоню.

Он перешел к очередной двери, но та оказалась заперта. Он секунду разглядывал ее, потом забарабанил в нее кулаком.

– Выходи оттуда! Проклятье, я знаю, что ты там.

Он еще не кончил стучать, а Джонси услышала крики – на высокой ноте, полные страха. Она поняла, что это Мэгги. С другой стороны коридора к комнате Мэгги бежала Милочка.

Не теряя ни секунды, Джонси оказалась в своей комнате и достала спрятанный в шкатулке у кровати пистолет. Даже если бы у нее было время зарядить его, она все равно не знала, как это делается.

Бегом вернувшись в коридор, она нашла мужчину стоящим неподвижно. Суета вокруг него явно привела его в замешательство.

Непослушными руками Джонси сжала пистолет, направив его куда-то в область верхней пуговицы рубашки мужчины.

– Я сказала – вон отсюда!

Она повысила голос, чтобы заглушить вскрики Мэгги и Милочкины уговоры через дверь, и храбро махнула пистолетом в сторону лестницы, не сводя глаз с лица мужчины.

О, как она надеялась и молилась, чтобы он поверил, что оружие заряжено.

– Считаю до трех, – произнесла она, поднимая пистолет на уровень его лба.

– Раз.

Мэт Доусон смотрел на пистолет в трясущихся женских руках.

– Два.

Подняв взгляд, он увидел карие глаза, расширившиеся от страха и решимости. Он двинулся к лестнице и пошел вниз. Она последовала за ним, но держалась на безопасном расстоянии.

Он открыл дверь и ступил на крыльцо. Тогда она позвала его ломающимся голосом:

– Подождите!

Поколебавшись, он повернулся и посмотрел на нее.

– Чтоб вы знали – это больше не публичный дом. Поэтому не приходите сюда.

И захлопнула у него перед носом дверь. Он услышал скрип и клацанье задвижки.

Впервые в жизни его выдворили из публичного дома под дулом пистолета. Он бы улыбнулся этой мысли, только у него не было времени на размышления о симпатичной девице. Ему нужно было найти Джонни.

Поправив шляпу, Мэт спустился с крыльца. Темнота только начинала сгущаться, так что, возможно, он еще найдет Джонни в одном из салунов на Первой улице. Хотя эта часть города стала значительно спокойнее за последние десять лет, она по-прежнему оставалась подходящим местом, чтобы попасть в переделку. Мэт быстро вскочил на лошадь и поехал к центру Ларами.

Добравшись до заведения Крисмана, Мэт привязал лошадь у входа и вошел внутрь. Обежал глазами переполненное людьми помещение. Внезапный взрыв сердитых голосов привлек его внимание к игровому столу в дальнем углу, и он понял, что нашел Джонни. Направившись туда, Мэт с каждым шагом двигался все быстрее.

Джонни, развалясь, сидел на стуле, забросив руку за спинку. Кривая улыбка говорила об уверенности, приобретенной после нескольких хороших порций выпивки. Однако стоявшие вокруг него мужчины не улыбались.

– Плати, я сказал, а не то вывешу проветриться твою паршивую шкуру!

– Верно, черт побери! – выкрикнул другой. – Может, канюки захотят поживиться ею!

– Ладно вам, ребята, вы же меня знаете. Я всегда расплачиваюсь. Со временем. – Джонни улыбнулся окружающим, небрежно подняв руку. – А сейчас я собираюсь попросить у босса аванс. Так что садитесь, сыграем еще.

Мэт сделал шаг к столу как раз в тот момент, когда двое мужчин отодвинули свои стулья.

– Мы – пас, – объявили они.

– Похоже, на этот раз они займутся твоей шкурой, – сказал Мэт, с отвращением глядя на Джонни.

Джонни откинул голову назад и лениво улыбнулся Мэту.

– Да ладно тебе, босс.

Потом он наклонился вперед, облокотился на стол, взял стакан виски и принялся рассеянно изучать его содержимое.

Больше обычного выведенный из себя, Мэт выбил из рук Джонни стакан, отчего тот вдребезги разбился о стену.

– Нет, не ладно, – голос Мэта выдавал едва сдерживаемую ярость.

Улыбка тут же сошла с лица Джонни. Он неуверенно поднялся на ноги, в глазах его мелькнула злость.

– Тебе не стоило этого делать.

Мэт был, по меньшей мере, на голову выше и знал, что у него будет преимущество, если дело дойдет до драки. Он сжал кулаки и стиснул зубы, чтобы овладеть собой. Затем выбросил вперед правую руку, дав Джонни прямехонько в челюсть. Неожиданный удар отбросил Джонни назад, меньше секунды он еще держался на ногах, потом рухнул перед Мэтом. Тот привычно достал деньги, чтобы заплатить за Джонни, но передумал и засунул банкноты поглубже. Он уже достаточно долго, играл в эти игры. Настал черед Джонни самому за все ответить. Он взвалил бесчувственное тело на плечо, слыша, что в помещении стало необычно тихо. И пока он не ушел, все глаза следили за ним.

На улице он бросил Джонни поперек седла и повел лошадь к ближайшей платной конюшне, чтобы найти его коня. Вскоре они уже направились прочь из города.

Длительная поездка верхом до ранчо принесла Мэту значительное удовлетворение: он думал о дикой головной боли, с которой утром проснется Джонни, а кроме того, у него будут болеть все кишки от езды поперек седла.

Мэт уже давным-давно был сыт по горло своим помощником. Он ничего так не желал, как уволить Джонни и отправить его туда, откуда тот явился. Но не мог. Мэт сбился со счета, сколько раз он хотел двинуть Джонни по его самодовольной физиономии, но знал, что, в конечном счете, повредит только себе. У него и так уже изболелась душа, потому что его скот медленно исчезал. Мэт почти наверняка знал, кто стоит за этим, но без помощи Джонни он ничего не мог доказать.

Надо как-то кончать с этим, думал Мэт. Ему до смерти надоело вызволять Джонни из салунов, драк за игорным столом и из публичных домов. И сегодняшний вечер в этом смысле ничем не выделялся, за исключением того, что публичный дом прекратил свое существование.

Мэт сел в седле посвободнее, вспоминая женщину в просторной белой ночной рубашке, ее длинные кудрявые волосы цвета виски, доходившие до талии. Она, наверное, не понимает, подумал он, что ее длинная рубашка ничего не скрывает, хоть она и застегнула ее на все пуговицы. Что ж, ей придется трудно. Практически невозможно будет убедить людей, что она вовсе не новая мадам. Особенно если учесть ее поразительное сходство со Спайси Белл. Хотя, может, это свет лампы, или просто стены этого дома, или длинные, цвета виски волосы заставили его так думать.

На следующее утро Джонси проснулась от звука паровозного свистка, донесшегося с железной дороги “Юнион Пасифик”, проходящей всего в трех кварталах к западу от ее окна. В течение нескольких секунд она не могла понять, где находится и почему комната в доме тети Иды так изменилась – стала намного просторней и светлее. Затем события прошедшей ночи встали перед ней, и она с легкой дрожью вспомнила высокого ковбоя, рыскавшего по дому. И в самом деле – по дому, со стоном подумала она.