— Она лжет! — пронзительно закричала Крис. — Эта дрянь хочет выставить нас сумасшедшими, а мы… мы…

— О нет, — спокойно возразила Радифь. — Эти люди абсолютно разумны. Но политическая ситуация несколько… необычная. Мы предложили правительству Марса присоединиться к межзвездному союзу, который уже объединяет дюжину цивилизаций, и Архон очень заинтересовался подобной возможностью. Однако одним из обязательных условий являлся отказ от жесткого суверенитета, и, поскольку это требование могло вызвать мощный протест оппозиции, Архон решил вести переговоры тайно, чтобы через какое-то время поставить общественность перед свершившимся фактом. Прослышав об этом, силы оппозиции попытались сорвать переговоры. Они хотели похитить несколько членов нашей группы для дальнейшей дискредитации. Но их план не удался, и после серии отвратительных убийств они пленили только меня.

Хансен спокойно осмотрел нас всех.

— А почему им помогают земляне? — спросил он.

Где-то вдалеке заухала сова, и ее крик в ночной тишине казался зловещим знамением. Радифь пожала плечами:

— Я и сама не понимаю, особенно если учесть, что данное соглашение пойдет Земле только на пользу. Если бы Солнечная система вошла в наш союз, у Марса больше не было бы причин бояться могущества Земли, а значит, порабощение вашей расы потеряло бы свою актуальность. Лично мне кажется, что этих людей купили, пообещав им большую награду.

Ее наглая ложь заставила меня взреветь от ярости.

— Хансен! Я сражался за Землю с шестнадцатилетнего возраста.

— Говорить можно все что угодно, — парировала Радифь. — Да, забрали в армию, и что из этого? В любом случае он бы не отвертелся от службы.

Какой кошмар! Что делать, как убедить старика? Как заставить его понять? Мы не могли остаться здесь даже на день — если запереть доктора в доме, это сразу заметят соседи; если выпустить — он выдаст нас властям. И мы не могли таскать его с собой, даже ради здоровья Элис… Что же теперь делать?

Затянувшееся молчание нарушил хриплый смех Реджелина.

— Аклан тубат! — вскричал он. — О Радифь! Я восхищен вашей попыткой опорочить нас. — Он склонился над ней и холодно спросил: — Итак, вы утверждаете, что не можете менять форму? Вы готовы еще раз подтвердить, что мы лжем?

— Конечно, — ответила Радифь. — Доктор Хансен, вы же медик и понимаете…

Реджелин метнулся вперед. Ударом ноги он отбросил ее к стене, а затем подтащил к плите. Схватив и вывернув левой рукой запястье Радифи, он молниеносно снял с плиты ковш с закипавшей водой и поднес к ее ладони.

Все произошло так быстро, что реакция пришельца была чисто рефлекторной. Отдернувшись от ковша, рука удлинилась, стала тонкой и необычайно длинной. Радифь зарычала и тут же восстановила свой облик.

— Доктор, — запричитала она. — Все верно, мы иногда можем менять форму тела…

— Не надо оправданий, — произнес Хансен. — Вы сделали все, что могли.

Облегченно вздохнув, мы прошли в гостиную. Наши усталые тела почти растекались в широких и удобных креслах. Сцепив руки за спиной, Хансен мерил комнату шагами, упорно пытаясь придумать для нас какой-нибудь план.

— Обычная полиция не поможет, — рассуждал он вслух. — Как им и положено, они доложат о происшествии в главный штаб марсиан, а чуть позже пришельцы уничтожат всех свидетелей заодно с вами. Если же копы сохранят это дело в тайне, им все равно не удастся наладить контакт с теми, от кого зависит принятие решений.

Комендант континента наверняка окажется чужаком, а значит, настоящие марсианские офицеры, узнавшие о заговоре пришельцев, будут объявлены участниками государственного переворота или мятежа. Их тихо уберут, и офицеры других штабов на Земле, Луне и Марсе узнают правду лишь в тот момент, когда любое сопротивление будет бесполезно. Все, что нужно пришельцам, так это время.

— Нам может помочь только Юит дзу Талазан, — сказал Реджелин. — Его ранг недостаточно высок, так что его вряд ли заменили, поэтому я уверен, что он настоящий марсианин; в то же время это очень смелый и способный офицер. Если нам удастся его убедить…

— Хорошо, — сказал Хансен. — Я могу передать ему от вас весточку. Не знаю, как вы это сделаете, но попросите его приехать к вам, — возможно, даже с какими-то доверенными коллегами. Только обязательно предупредите вашего друга о соблюдении строжайшей секретности. Если он откликнется на просьбу, вы покажете ему эту… Радифь. Я думаю, он отправит вас куда-нибудь в безопасное место, а сам предпримет необходимые действия.

— Неужели вы надеетесь, что я еще раз куплюсь на ваш трюк? — с усмешкой спросила Радифь. — Тогда мне вас просто жаль!

— О, есть много других способов, — спокойно ответил Хансен. — Ваш метаболизм, по-видимому, во многом подобен нашему, если не считать особенности управления клеточным уровнем. Я почти уверен, что скополамин или нечто схожее окажет на вас прекрасное воздействие. В самом крайнем случае можно вызвать инсулиновый шок, который на все сто процентов спровоцирует у вас видоизменяющие конвульсии.

Радифь отшатнулась и потупила взгляд. Во всем ее облике чувствовалась безнадежная тоска. Я не хотел бы быть на ее месте — в плену у заклятых врагов, которым нечего терять.

Потерев лоб над поникшими от усталости антеннами, Реджелин задумчиво посмотрел на доктора.

— Хорошо, я напишу Юиту письмо, поясню ему суть ситуации и попрошу ради нашей старой дружбы приехать и убедиться во всем самому. Конечно, он сделает это — даже в том случае, если не поверит мне. Он такой. Но как вручить ему послание и при этом обеспечить секретность?

— Мне придется остаться здесь, — ответил Хансен, — но я могу устроить такую доставку. Неподалеку живет молодой паренек, который иногда выполняет мои поручения. Ему не сидится на месте, и он с огромным удовольствием поедет хоть на край света. Я расскажу ему, что ночью через поселок проезжали марсиане, которые разыскивали вас. Кстати, это объяснит появление машины — а ее наверняка кто-нибудь заметил. Так вот, я скажу парню, что слышал от марсиан о раздаче пенициллина, которую организует Юит. Короче говоря, мой гонец повезет письмо, а уж что я ему наплету, одному только Богу известно.

Я почувствовал прилив язвительного раздражения, но поспешно взял себя в руки и сказал:

— Юит работает в разведуправлении, и марсиане тут же обнаружат ваш обман.

— Они ничего не узнают. Эта история предназначается только для моего парня, и я попрошу его никому о ней не рассказывать. Если кто-то из марсиан начнет приставать к нему с расспросами, он всегда может сослаться на то, что является информатором. А таких, мне кажется, среди людей сейчас хватает. Каждому хочется жить, но некоторым хочется жить хорошо.

— Унвен! — согласился Реджелин, и его глаза сверкнули. — Думаю, вы на верном пути, доктор. Мне кажется, нам надо остановиться на вашем предложении!

— Тогда все в порядке. Вот стол. Можете садиться и писать письмо.

Когда высокая фигура Реджелина неуклюже согнулась над низким журнальным столиком, доктор Хансен повернулся ко мне.

— Вы и сами понимаете, что вам нельзя здесь оставаться, — сказал он. — Я не могу укрыть у себя всю вашу компанию, а в поселке найдется немало людей, которые с радостью донесут на вас за награду. Поэтому вам лучше всего затаиться в каком-нибудь безлюдном месте. Юит может сначала приехать ко мне, а я провожу его к вашему убежищу.

— Возражений нет, — ответил я. — Вот только куда нам идти?

На лице доктора появилась хитрая улыбка.

— Как вы смотрите на то, чтобы немного отдохнуть и отъесться? Почему бы вам не провести несколько дней на рыбалке? У меня есть домик в сотне миль отсюда — это местечко называется Эроухед. Будьте покойны, ближе чем на двадцать миль вы в этой глуши никого не найдете. Да там сам Бог велел сидеть и прятаться.

— А Элис? — воскликнула Киска.

— Она останется здесь. Со мной девочка будет в большей безопасности. А ребенка я спрячу без труда. Обещаю вам, что позабочусь о ней и поставлю на ноги.