Лифшиц Мих.

ДЖАМБАТТИСТА ВИКО СОБРАНИЕ СОЧИНЕНИЙ В ТРЕХ ТОМАХ.

Том II. Из истории эстетики и общественной мысли.

ДЖАМБАТТИСТА ВИКО1

1. ИДЕЯ "НОВОЙ НАУКИ"

Всякое историческое движение имеет свои сознательные мотивы, свое отражение в головах людей, являющихся его участниками. Рабы и вольноотпущенники древнего мира искали утешения в мифах христианской религии, средневековый крестьянин мечтал о тех временах, когда Адам пахал, а Ева пряла. Эти формы общественного сознания были стихийным выражением определенных исторических обстоятельств. И все же судить о действительном содержании эпохи на основании ее фантастических представлений нельзя, как нельзя судить о болезни по сознанию больного. Сознание лишь там приобретает действительную силу, где оно возвышается над своей собственной ограниченностью, стихийным ходом событий, слепо идущих друг за другом.

У Щедрина крепостная девка Феклушка объявила однажды в общем собрании всей девичьей, что скоро она, Феклушка, с барыней за одним столом сидеть будет и что неизвестно еще, кто кому на сон грядущий пятки чесать будет, она ли Прасковье Павловне или Прасковья Павловна ей. Такая Феклушка превосходный материал для наблюдения со стороны, в данном случае со стороны великого писателя, как Щедрин. Горячим, словно уголь пылающим жизненным содержанием феклушкина утопия богаче многих томов, наполненных самой энциклопедической ученостью. Но для того чтобы выделить это содержание из состояния первичной туманности, нужен более развитый ум, для которого феклушкина утопия - внешний предмет, кусок объективного мира, продукт исторической обстановки и среды.

Развитие сознания определяется тем, насколько оно способно быть своим собственным предметом - не только предметом для психологических наблюдений извне. Сознание как автоматическая реакция живого организма, вздох угнетенной твари, не совпадает с сознательностью - ясной картиной окружающего мира и своего собственного положения в нем. На этом основана разница между сознанием вообще (которым может обладать животное, ребенок, дикарь) и самосознанием. Разница эта относительна. Энгельс замечает, что уже группировка тела вокруг нервной системы у простейших животных Vertebrata дает возможность развития самосознания - и все же это только возможность. Самосознание развивается исторически как драгоценная способность выделить свою мысль из обычного хода вещей, понять свое собственное место в естественном процессе жизни.

Самосознание - величайшее преимущество, которым может обладать человек. Старые философы говорили, что истина - это index sui et falsi. Тот, кто владеет ею, понимает и самого себя, и своего противника. Истина объясняет заблуждение, показывает причины ошибки и путь к ее исправлению, если это еще возможно. Напротив, заблуждение слепо. Оно ошибается не только в истине, но и в самом себе, сохраняя иллюзию знания. На почве общественной борьбы высокое развитие самосознания является залогом успеха в широком историческом смысле. Таким преимуществом обладает движение рабочего класса. Марксизм - не только естественное выражение его интересов, не только определенная картина внешнего мира. Это наука, которая показывает необходимость своего собственного возникновения. "Разум существовал всегда, - говорит Маркс, только не всегда в разумной форме"2. Научный коммунизм впервые придал разумную ясность стихийной борьбе угнетенных народов: "Он - решение загадки истории, и он знает, что он есть это решение"3.

Маркс сравнивал человеческую историю с палеонтологией. Даже те остатки прошлого, которые лежат на поверхности, часто оказываются незамеченными и непонятыми. Но вот наступает время, и обнажаются исторические напластования самых отдаленных эпох. Прошлое открывается для настоящего, когда само настоящее достигло определенного уровня развития. Род ирокезов и марка германских народов были открыты, когда созрели условия для социалистического общественного движения XIX века. Поэзия готики стала очевидной, когда буржуазная цивилизация вызвала первые разочарования, еще недоступные рациональным понятиям общественной науки. "Анатомия человека - ключ к анатомии обезьяны. Наоборот, намеки более высокого у низших видов животных могут быть поняты только в том случае, если само это более высокое уже известно"4. В этом смысле революционно-критическая практика рабочего класса дает современному человечеству ключ ко всей его прежней истории или, вернее, предыстории.

Мы можем теперь с большей полнотой, по крайней мере in crudo, постигнуть те противоречия, которые проникали собой жизнь и деятельность лучших представителей старой культуры, ибо мы сами являемся результатом этих противоречии, а наша практическая борьба может быть их решением. Какое разнообразие форм и типов сознания, какая смесь наивности и глубокомыслия, утопической веры и здравого смысла на каждой странице истории культуры! И все это еще не является доказательством глупости человеческого рода, как думал Вольтер. "Сознание [das Bewu(tsein] никогда не может быть чем-либо иным, как осознанным бытием [das bewu(te Sein], а бытие людей есть реальный процесс их жизни. Если во всей идеологии люди и их отношения оказываются поставленными на голову, словно в камере-обскуре, то и это явление точно так же проистекает из исторического процесса их жизни; - подобно тому как обратное изображение предметов на сетчатке глаза проистекает из непосредственно физического процесса их жизни"5.

Одна из главных особенностей марксизма состоит в исторической критике ложных форм сознания, тех "объективных представлений", которые естественно рождаются капиталистическим строем жизни, его превращениями и метастазами. Эта черта имеет громадный практический смысл. Здесь речь идет не об освобождении кабинетного мыслителя от призраков массового сознания. Достаточно вспомнить борьбу Ленина за освобождение рабочего класса от иллюзий "тредъюнионизма", "добросовестного оборончества" времен мировой войны 1914 - 1918 годов, детской болезни "левизны". Видеть в каждом духовном явлении определенное отражение общественных сил, дружественных или враждебных интересам народа, - одно из азбучных правил ленинизма. В истории массового движения нашего века мы на каждом шагу видим наглядное применение исторической теории познания, созданной Марксом и Лениным. И само понимание ее измеряется не субъективным мастерством ученого, а тяжким коллективным шагом миллионов людей.