— Да, он.

— Боюсь, что его нет на острове, сэр.

— Что?

— Я думаю, что его яхты вышла в море сегодня утром.

— Он не мог так поступить!

— Похоже, что происходит что-то странное, — сказал клерк, доверительно наклоняясь к незнакомцу. — Капитану Хоторну несколько раз звонили, я обо всех звонках передавали старшему механику, Мартину Кейну.

— Да, действительно странно. Мы все заплатили этому парню! А теперь у нас ничего нет, кроме механика по фамилии Кейн.

— Не совсем так, сэр, — продолжил клерк, стараясь угодить богатому адвокату-яхтсмену, у которого были такие солидные связи в Лондоне. — Помощник капитана Хоторна мистер Джеффри Кук оставил в нашем сейфе большой конверт для капитана.

— Кук? А, ну да, конечно, это наш финансовый агент. Он должен был выяснить стоимость необходимого ремонта.

— Ремонта чего, мистер Гримшо?

— Не будете же вы покупать яхту за два миллиона долларов, если замена изношенного оборудования и такелажа обойдется еще в пятьсот тысяч, а то и того больше.

— Два миллиона?

— Это цена яхты среднего размера, сынок. Если вы отдадите мне конверт, то я смогу к вечеру закончить все дела, и завтра первым рейсом улететь в Пуэрто-Рико и оттуда в Лондон... А кстати, позвольте мне узнать ваше имя. Один из наших английских клиентов входит в правление компании «Савой». Баскомб, вы наверняка его знаете.

— Боюсь, что нет, сэр.

— Ну, он-то уж наверняка услышит о вас. Дайте, пожалуйста, конверт.

— Видите ли, мистер Гримшо, инструкции предписывают нам отдать его только капитану Хоторну.

— Да, конечно, но его здесь нет, а я здесь, и я же сказал вам, что и капитан и мистер Кук оба работают на нас.

— Да, вы говорили, сэр, тут нет вопросов.

— Вот и хорошо. Я познакомлю вас со своими лондонскими друзьями. Давайте вашу визитную карточку, молодой человек.

— Дело в том, что у меня нет визитной карточки... Их еще не напечатали.

— Тогда напишите ваше имя на регистрационном бланке клуба, это привлечет внимание Баскомба. — Клерк поспешно выполнил просьбу адвоката. Незнакомец по фамилии Гримшо взял бланк и улыбнулся:

— В один прекрасный день, сынок, когда я остановлюсь в «Савое», а вы будете там управляющим, вы пришлете мне в номер дюжину крупных устриц.

— С превеликим удовольствием, сэр.

— Дайте мне, пожалуйста, конверт.

— Да, конечно, мистер Гримшо.

Человек по фамилии Гримшо сидел в номере, держа телефонную трубку рукой в перчатке.

— У меня есть все, чем они располагают, — сообщил он своему собеседнику в Майами. — Три фотографии Бажарат, но похоже, что здесь их никто не видел, так как они находились в запечатанном конверте. Я их сожгу и смоюсь отсюда. Не знаю; когда может появиться Хоторн или этот из МИ-6 по фамилии Кук, но мне здесь оставаться нельзя... Да, я понимаю, что в половине восьмого самолеты прекращают летать, и что вы предлагаете?.. Гидроплан, прямо на юг от Себастьян-Пойнт?.. Нет, я найду. Буду там в девять. Если опоздаю, не паникуйте, я в любом случае буду там... Тут есть кое-что, о чем бы я хотел позаботиться в первую очередь. Вопрос связи, надо лишить Хоторна его связного.

Тайрел, майор Кэтрин Нильсен и лейтенант Джексон Пул в зале аэропорта на острове Сен-Мартен ожидали сержанта Чарльза О'Брайана, ответственного за безопасность самолета. Сержант ворвался в зал, — рыская глазами по сторонам.

— Я остаюсь на борту, майор! — заявил он. — Никто из этой охраны не говорит по-английски, а мне не нравятся люди, которые не понимают меня.

— Чарли, но они же наши союзники, — сказала Нильсен. — База разрешила им нести охрану, а нам придется провести здесь остаток дня, а возможно, и всю ночь. Оставь птичку в покое, никто ее не тронет.

— Я не могу этого сделать, Кэти... майор.

— Черт побери, Чарли, успокойся.

— Этого я тоже сделать не могу. Мне здесь не нравится.

Солнце зашло, стемнело. Хоторн в номере гостиницы изучал распечатки компьютера, лейтенант Джексон Пул сидел рядом с ним.

— Похоже, один из этих четырех островов, — сказал Тайрел, держа лампу над распечаткой.

— Если бы мы снизились, как этого хотела Кэти, то сейчас бы уже точно знали какой.

— Но тогда бы и они это знали, верно?

— Ну и что? Майор правильно сказала, что вы «упертый».

— Она не переваривает меня, да?

— Черт, да при чем здесь вы! В Луизиане мы называем таких женщин «независимые фемины».

— Но похоже, что вы дружите с ней.

— Потому что она лучше всех здесь, разве не так?

— Значит, вы все-таки не возражаете против «независимых фемин».

— Как бы не так, конечно, возражаю! Она мой начальник, но я был бы лжецом, если сказал бы, что не смотрю на нее как на женщину. Но, как я уже упоминал, она мой начальник. Эти вещи нельзя смешивать.

— Она заботится о вас, лейтенант.

— Да, как о младшем брате, который научился пользоваться видеомагнитофоном.

— И все-таки вы любите ее, разве не так, Джексон?

— Знаете, что я вам скажу? Я убью за нее любого, но я совсем не подхожу ей. Я ведь технарь по складу ума и понимаю это. Может быть, когда-нибудь...

— Раздался яростный стук в дверь номера.

— Откройте, черт возьми! — крикнула майор Кэтрин Нильсен.

Хоторн первым подскочил в двери, открыл замок, и майор ворвалась в комнату.

— Они взорвали наш самолет! Чарли погиб!

Падроне повесил трубку телефона, черты его изможденного, бледного лица напряглись. Снова этот трус позвонил ему. Он работал во французском Втором бюро и боялся остаться без помощи падроне, без своей поддержки в Карибском море. Это был безвольный человек, который не мог противостоять своим растущим аппетитам, хотя и притворялся всю жизнь, что он выше коррупции, которая на самом деле поддерживала его существование и в конечном итоге должна была уничтожить его. Всегда так бывает: сначала ищут влиятельного труса, поддерживают и подкармливают его, а потом ставят на место и заставляют работать на себя. Сейчас убийства следовали одно за другим, от Майами до Сен-Мартена, а еще была одна очень важная кража, о которой скоро станет известно. Люди, охотящиеся за Бажарат, будут в панике, начнут рыскать во всех подозрительных местах, копаться в темноте, когда им надо будет смотреть прямо на свет. Над районом как минимум три часа, а то и больше, не появятся секретные самолеты АВАК-2, а за это время будут уничтожены все точки приема передач, все лучи будут направлены в никуда.

Поразмышляв и убедив себя, старик снял трубку телефона, наклонился в своей коляске и аккуратно набрал несколько номеров на электронном пульте управления, На другом конце провода послышались гудки, потом их прервал бесстрастный металлический голос: «После сигнала введите свой код допуска». Раздался длинный гудок, и падроне набрал еще пять цифр. Снова гудки, и наконец ему ответил мужской голос.

— Здравствуйте, Карибы, вы рискуете, пользуясь этой линией связи. Надеюсь, что вы об этом знаете.

— Уже восемь минут, как не рискую, «Скорпион-2». Летающей антенны больше не существует.

— Что?

— Самолет только что уничтожен на своей временной стоянке, в воздухе новый самолет не сможет появиться как минимум часа три.

— Эта новость еще не дошла до нас.

— Будьте у телефона, дружище, и скоро услышите об этом.

— Времени у вас даже больше, чем вы думаете, — сказал человек из Вашингтона. — Ближайшая база, на которой есть такие самолеты, это база Эндрюс близ Вашингтона.

— Хорошая новость, — заметил падроне. — А теперь, «Скорпвон-2», у меня есть просьба, необходимость выполнения которой мне не хотелось бы обсуждать.

— Я никогда не просил вас обсуждать что-нибудь, падроне. Благодаря моему «наследству» мои дети получают прекрасное образование, которое совершенно точно не смогли бы получить на мое правительственное жалованье.

— А как жена, дружище?

— Для этой сучки каждый день превратился в Рождество, а каждое воскресенье она заказывает молитвы за упокой души несуществующего дяди-коннозаводчика из Ирландии.