У него не было желания никого убивать, но он не мог остановить проклятье. Андор никогда не признавался в этом Рикману, но он чувствовал слабое щекотание паники при мысли о том, как мало времени ему осталось, чтобы найти женщину, которая могла бы полюбить дракона.

 - Ну, мы больше не можем тратить время. О стриптизершах не может быть и речи?

- Да. Как люди встречаются в это время? Когда я встречу ее, она влюбится в меня. - У него была полная уверенность, что самым большим препятствием на его пути было найти ее. Как только он это сделает, она будет его непременно, и проклятие будет снято.

 - Вы думаете, это так просто? Просто встретите ее, и она тут же влюбится в вас с первого взгляда?

 - Я дракон. Какая женщина не захочет бы быть со мной? - Он не был эгоистичным или нескромным, но у него было неисчислимое богатство в его распоряжении и могло дать ей все, что она желала.

 - Рассказать женщине, что вы дракон, не получится. Может быть, вы должны сохранить этот маленький кусочек информации? Люди больше не верят в драконов, поэтому рассказывать женщине, что вы один из них, не поможет вам. Это приведет к тому, что вас запрут, хотя полагаю, что это может стать еще одним потенциальным местом встречи с женщинами. -  Краткий насмешливый взгляд пересек лицо Рикмана, прежде чем он покачал головой.

Андор скривил верхнюю губу, когда его разочарование стало сильнее. Он не может сказать женщине при встрече с ней, что он дракон? Откуда она узнает, что у него есть доступ к богатству, которое ей и не снилось? Как он мог убедить ее стать его парой, если она не узнает, что он может исполнить любые ее желания?

- Что же я должен делать, если не могу сразу показать ей, что я дракон? Ей нужно знать, какая привилегия в том, чтобы быть со мной.

- Вы можете начать с того, что не скажите ей, что быть с вами привилегия. Как только найдете ее, вы должны узнать ее и заинтересовать. Заставьте ее влюбиться в вас, а не в ваши богатства. Так мы все это делаем.

Это было неправильно. Андор потер ладонью подбородок, пытаясь стряхнуть замешательство. Если все так, как говорит Рикман, почему он ходит к женщинам, которые показывают ему свою грудь за деньги? Почему у него нет собственной женщины?

- Как я должен заставить ее симпатизировать мне? - Будучи драконом, Андор был тем, кем он был, и теперь он не мог раскрыть себя, пока не будет уверен в ее чувствах? Если она должна любить его за то, кто он есть, как она сможет, если он должен хранить большую часть себя в секрете?

 - Если бы я знал. Я постараюсь найти место, где можно встретить благопристойных женщин, но остальное зависит от вас.

Лисса Дэвидсон зарылась пальцами в края своего сидения, когда ее подруга, Порция, вырулила на парковку ярмарочных площадок. Она медленно выдохнула и заставила себя расслабить пальцы, борясь с нарастающим беспокойством.

- Я передумала, не хочу этого делать. - Конечно, Порция увидит логику и поймет, почему она не может этого сделать. Она едва могла дышать, и выход из машины только заставил бы задохнуться. С тех пор как Порция подняла ее сегодня днем, страх сжимал ее легкие. Как бы она ни старалась расслабиться, паника не ослабевала.

- Ты не покидала свой дом уже несколько недель. Тебе нужно выйти и повеселиться, прежде чем превратишься в одну из тех старух, кого находят мертвыми, в окружении дюжины кошек.

 Это было ужасное преувеличение. Она выходила из дома. Конечно, только на работу, но она выходила пять дней в неделю. Ей нравилось проводить выходные дома. Дом был безопасным местом.

 - Возможно, у меня были другие планы. Ты об этом подумала? -  Лисса скрестила руки на пышной груди. Корсет и белая рубашка на плечах, которую она носила, мало помогали скрыть полноту бюста. Корсет, вероятно, также способствовал возникновению проблем с дыханием.

Стирка и Netflix[1] были пределами ее планов на выходные, но Порция этого не знала. Последнее, что она хотела сделать, было одеваться как девка из таверны на ярмарке эпохи Возрождения. Кевин мог следовать за ними и мог наблюдать за ней, даже когда она и Порция разговаривали здесь, в машине.

 - У тебя не было никаких других планов, и ты это знаешь. Твой долг в качестве моей лучшей подруги - пойти со мной. Порция расстегнула ремень безопасности и открыла дверь своей машины. Выходя, она подобрала длинную зеленую юбку своего платья. Лисса осталась там, где была, в безопасности и одиночестве, внутри машины. Взгляд в окно не показал никаких признаков Кевина, но это ничего не значило. Лисса натянуто повела плечами. Он мог бы следовать за ними, если бы наблюдал за ее домом, как она подозревала.

Порция открыла дверь Лиссы и жестом пригласила ее покинуть машину. Лисса осталась там, где была, при этом ее ремень безопасности прижался к ее телу. Если Порция хотела, чтобы она вышла из машины, ей пришлось бы вытащить ее.

- Это будет весело. Я беспокоюсь за тебя. С тех пор, как вы в Кевином расстались, ты прячешься. Это вредно для здоровья. Ты заслуживаешь немного удовольствия, и мне не хочется оставаться в одиночестве. Я с нетерпением ждала этой возможности в течение нескольких месяцев. Пойдем, повеселимся, купим бесполезные побрякушки и посмотрим на бой.

Лисса посмотрела на нее, и мольба на лице ее подруги сделала намеченную работу. Как она могла спорить с Порцией, глядя в ее щенячьи глазки? Ей придется либо уступить и выйти из машины, либо извиняться всю следующую неделю. Порция была ее другом уже более десяти лет, и следовало предположить, что она не позволит ей долгое время ходить по дому, жалея себя.

Она вздохнула, расстегнув ремень безопасности, развернула ноги и вышла из машины. Ноги Лиссы, обутые в тонкие кожаные ботиночки - Порция настаивала, чтобы она носила только натуральную кожаную обувь - чувствовали каждый камешек на дороге.

 - Я все еще не думаю, что это хорошая идея. - Она быстро взглянула на автостоянку. Не было ни одного человека, которого она боялась увидеть. Может быть, он перестал преследовать ее? Она немного слышала о нем после первых нескольких мучительных недель после того, как она бросила его. Неужели он наконец понял, что она не вернется к нему?

- Это открытая публичная ярмарка. Кевин не рискнет что-либо сделать, пока ты здесь. Кроме того, этот сумасшедший неудачник должен будет разобраться со мной, прежде чем сможет прикоснуться к тебе. - Призрак улыбки пересек лицо Лиссы, и она оценила Порцию, полагающую, что может защитить ее. Кевин был здоровенной шести футовой детиной, не покидающим спортзал, а Порция пышная и, с ее пяти футовым ростом, не смогла бы многое сделать, чтобы остановить его. - Возможно, мы должны достать тебе меч, пока мы здесь. - Лисса закрыла дверь машины и развернула плечи. Кевин не мог диктовать, что ей делать. Порция была права, это было общественное место, и он был бы глуп, чтобы приблизиться к ней здесь. Он стоял под деревом возле дома, вызывая ее ночи напролет и преследуя за городом. Тогда она всегда была одна. Возможно, толпа удержала бы его.

«Мне не понадобится меч. У нас есть запретительный приказ”. Порция взяла Лиссу под руку, когда она нажала на свой брелок, и замки автомобиля закрылись с двойным звуковым сигналом.

Лисса не хотела говорить ей, что судебный запрет имел власть только в том случае, если Кевин соблюдал его. Полиция могла обвинить его, если он приблизился к ней, но приказ не был магическим силовым полем, которое уберет Кевина, если он решит приблизиться к ней. Ее мать была доказательством надуманной защиты бумаги, предлагаемой против решительных насильственных действий человека.

Порция сжала ее руку, и Лисса посмотрела на нее. Она натянула улыбку на лицо, когда отставила мысли о своей матери в сторону. Она была здесь, чтобы повеселиться, а не путешествовать через ее самые болезненные воспоминания.

Это был прекрасный день, и свежий воздух ласкал ее кожу и шевелил волосы. Лисса почувствовала, как напряжение отпустило ее плечи и стало легче дышать. Она никогда не признавала это вслух, но в стенах своего дома ощущала признаки клаустрофобии. Она не могла прятаться вечно, и ее жизнь была лучшей из того, что она могла пожелать для себя.