Школьные экзамены сдал на «хорошо», но если честно, меня просто вытянули за уши. Еще бы — спортсмен, участник школьного ВИА, и вообще просто очаровательный симпатяжка. В конце лета прибыл в Одессу в качестве абитуриента ОИИМФа, но чуда не произошло, и завалив первый же экзамен с первым же поездом проследовал на историческую родину. Где и поступил…. в медицинское училище. Да еще, в Одессе я впервые в жизни я увидел море. Трудно передать те чувства, что я испытал. Наверно я был похож на ребенка, который получил долгожданную игрушку, и она оказалась во много раз красивее, чем он себе представлял, или юношу, встретившего девушку своей мечты и с первого взгляда понявшего, что это та единственная с которой хочется прожить всю жизнь. А скорее всего, все сразу. Я человек мало эмоциональный, но в тот момент эмоции захлестнули меня с головой. Душа просила песен. Вспомнилась «Песенка про море» Окуджавы.
Если б кто мне сказал, что буду учиться на фельдшера, я бы просто посмеялся! Ну серьезно — ни желания, ни родственников-медиков, даже среди знакомых эскулапов не было. Все произошло чисто случайно. В качестве моральной поддержки сопровождал свою девушку в мединститут с целью возврата документов — не прошла по конкурсу. В кабинете кроме девушек, возвращавших документы, присутствовали представители медучилищ, которые предлагали неудачникам не терять год, а поступить в медучилище и в следующем году или через год поступить в институт наверняка. Меня привлек «покупатель» из областного. Мужик, точная копия Бумбараша-Золотухина с шутками-прибаутками расписывал прелести учебы в училище, да так задорно, что будь здесь его прототип, то точно бы удавился от зависти. Мы с подругой поулыбались и пошли дальше по делам.
Спустя какое-то время я всерьез задумался, чем заняться с пользой для себя — до армии еще восемь месяцев. Рынок труда не радовал — вчерашнему школьнику без специальности предлагалась только черновая, низкооплачиваемая работа. Ходить в грязной робе не хотелось и еще очень не хотелось опускать свой социальный статус в глазах друзей. В деньгах я не нуждался, признаюсь — с девятого класса я весьма успешно занимался фарцовкой. Доход если не напрягаться и не ходить по краю скромный, но уж точно раза в два превосходит зарплату ученика сварщика на заводе. Вот тут мне и вспомнилась фраза «Бумбараша».
— А вот такому молодому человеку как вы, учеба у нас скучной точно не покажется. — И стрельнув глазами в сторону девчонок, почти незаметно подмигнул.
В медучилище из нас по сути готовили врачей, только с той разницей, если будущие врачи изучали анатомию досконально — каждый орган, каждую мышцу, фасцию, кость, сосуд, нерв — то мы это просто углубленно проходили, так же это касается и других дисциплин. Учился надо сказать я на совесть, а благодаря цепкой памяти на «отлично», при этом, не забывая о других прелестях учебы на которые намекал «Бумбараш». Учитывая рост 187 вес 87 кг, мою смазливую мордашку и модные шмотки, конкурентов среди студентов училища, у меня не было. Поначалу не все об этом догадывались и пара старшекурсников — действующих «альфа самцов» — решили показать щенку его место. Щенок оказался не правильным и запустил их по дуге большого круга в ближайший кустарник, после чего все претензии отпали сами собой. Девчонок у меня было много, все они были разные и одновременно в чем-то схожие. Я узнал, о чем с ними можно говорить, о чем нет, что им нравится и чего они терпеть не могут, что с ними можно делать а что ни в коем случае нельзя, но если сильно хочется — то тоже можно. Бывало по два-три дня не ночевал дома, предаваясь разврату в нашей ведомственной общаге, а забытый мной портфель с конспектами в какой-нибудь из комнат неизменно к началу занятий оказывался в нужной аудитории на моем месте. Но все проходит и в один прекрасный весенний день почтальон в чине прапорщика вручил мне повестку в военкомат.
Служить мне предстояло во много раз краснознаменной и орденоносной дивизии особого назначения им. Дзержинского. Во втором оперативном полку, в легендарной девятой разведроте УРСН (учебная рота спец назначения) Критерии отбора были достаточно жесткие — рост от 185, спортсмен от КМС, национальность — Русский, Украинец (кроме западных), членство ВЛКСМ — присутствует, приводы в милицию — отсутствуют, желание служить обязательно. Как раз мой случай. Основной задачей нашей роты было уничтожение деверсионно-разведывательных групп вероятного противника — т. е. всяких там штатовских зеленых беретов и котиков. Готовили нас примерно одинаково, но у каждого взвода и отделения была и своя узкая специализация. Не буду раскрывать всех секретов, скажу только, что мое отделение специализировалось на разведке, и в отличие от остальных, наши АКСы и «Стечкины» комплектовались ПБС (прибор бесшумной стрельбы) в просторечии «глушитель». В итоге усиленные занятия по ориентированию на местности, маскировке, длительные марш броски, преодоление препятствий, в том числе альпинистская подготовка, ну и конечно рукопашный бой во всем его многообразии. К немалому моему удивлению, спортивное самбо от боевого отличалось сильнее чем мухобойка от дубины — упор делался на болевые и удушающие захваты с применением ударной техники, и предметов экипировки. Уходы от захватов. Ножевой бой и работа с любым холодняком. В основном, после освоения какого-либо приема тренировка велась по принципу «повторение мать учения». Скажем, для отработки удара ногой в корпус — мае-гери — натягивалась веревка на высоте 90 см, отделение в бронежилетах разделялось на пары, соперники должны наносить удар попеременно, не касаясь натянутой веревки. Через пару месяцев и пару тысяч повторений удар приобретал автоматизм на уровне мышечной памяти, скорость молнии и силу, способную с легкостью проломить грудину. Также отрабатывался любой другой прием. Вот так в постоянной учебе и тренировках летели дни моей службы. По результатам учений «весна 82» мне было присвоено звание младший сержант, а когда спустя полгода, ушел на дембель наш зам ком взвода, принял взвод и стал сержантом.
После очередного тридцати километрового марш-броска, наш взвод переводил дух, устроились в тенечке на краю небольшой, березовой рощи. БТРы, которые должны были нас подобрать, проводили учебные стрельбы неподалеку на Ногинском полигоне. В сотне метров от нас пехотная рота устроила занятие по тактической подготовке. Видимо, их техника тоже стреляла сейчас на полигоне. Зрелище было интересным, хоть и особой четкости и слаженности в действиях солдат не наблюдалось, зато колорита в нашем понимании было выше крыши — в одном строю стояли бурят, цыган, кавказец, латыш, колобок под метр пятьдесят, тощая оглобля под два метра и наоборот. Для нас, привыкшим к четким действиям и единообразию, это был какой-то цирк шапито, на который мы смотрели с огромным интересом, активно комментируя увиденное. Некоторые бойцы откровенно ржали. И тут неожиданно вдруг заговорил взводный.
— Скажите мне, товарищи бойцы — что случится, если наша рота во встречном бою столкнется с регулярной мотострелковой ротой противника? К примеру, точно такой же, как эта?
— Э-э разобьем, уничтожим, — это я «округлил» высказывание десятка голосов.
— А если подумать?
— А чего здесь думать. — Ответил Коля «корец» — штатный снайпер нашего взвода. Сам он русский из Днепропетровска, а прозвище получил из-за увлечения хапкидо (http://yandex.ru/video/search?filmId=krjDOid7UXI&text=хапкидо&path=wizard смотреть первую минуту ролика). Снайперскую подготовку проходил во взводе каждый, но Колю отобрал какой-то заезжий спец и обучался он снайперскому делу три месяца в учебном лагере, где-то под Вологдой. — Вы же, тащ капитан, сами видите какие из них бойцы. Если мы сейчас нападем одним взводом — положим всех, без единого выстрела, и пяти минут не пройдет.