– Открой мне.

Крики стали громче. Это было уже опасно. Ситуация явно выходи-ла из-под контроля. Через минуту перепуганный насмерть человек начнет орать во все горло и поднимет на ноги весь дом. Нужно успо-коить его, притупить страх, расслабить до предела натянутые нервы. Чтобы затем ударить по ним с новой силой.

– Я ухожу. Слышишь? Ухожу… – Вопли мгновенно стихли. Это агонизирующий разум хватается за спасительную соломинку в тщет-ной надежде на спасение.

Время пошло на секунды. Яма стремительно двигался по лестнице вверх, преодолевая за один прыжок по шесть-семь ступеней, словно мифический демон, беззвучно несущийся по витым переходам сред-невекового замка.

Дверь на чердак открыта. Он позаботился об этом заранее, спилив старый ржавый замок и тщательно исследовав запутанные грязные закоулки чердачных катакомб. Он бежал в темноте, не сбавляя шага, огибая огромные балки, составляющие каркас крыши, разрубая рукой огромные сети паутины, натянутые между ними.

Вот и окно. Яма одним прыжком оказался на крыше и почти сразу нашел нужное ему место. Привязав к длинному штырю антенны проч-ную веревку, он стал короткими прыжками спускаться по стене дома, стараясь огибать светлые участки рядом с освещенными окнами квар-тир. Что ж, этот вариант тоже был предусмотрен. Окна – самое уязви-мое место в любом жилище. Их невозможно полностью изолировать от мира, как дверь, на то они и окна. Решетки, сигнализация, усилен-ные стекла – все это значительно усложняет проникновение, но не настолько, чтобы проникатель предпочел этому входу штурм сталь-ной двери. К тому же обыватели обычно попадают под ошибочное мнение, что высота сама по себе является достаточной гарантией бе-зопасности. В данном случае это оказалось смертельной ошибкой.

Яма неслышно приземлился на карниз и внимательно осмотрел окно. Кроме стандартных датчиков отключенной сейчас сигнализа-ции, на раме и на стекле не было никаких следов сложной охранной спецтехники. Что ж, этого и следовало ожидать – установить такую дверь и забыть про окна, понадеявшись на тонкий слой стекла и высоту в шесть этажей. Глупо.

Яма был уверен, что противника в комнате нет. Аналитические функции мозга очень сильно затормаживаются под влиянием пси-хотропа, попавшего в организм. Скорее всего, Орский сидит до сих пор в коридоре, у спасительной двери, не веря еще в собственное спасение. Осмотрев с карниза шестого этажа темный двор внизу, и убедившись в отсутствии нежелательных свидетелей, Яма коротким и стремительным ударом выбил стекло форточки и, просунув в от-верстие руку, открыл затворную раму изнутри. Тихо проскользнув в комнату, он тут же закрыл окно.

"Мы владеем энергией, вернее обладаем способностью генериро-вать и фокусировать ее. Эта энергия, подобно клею, соединяет ил-люзии, из которых состоит все".

Яма достал из рюкзака и надел двухцветную маску, тут же превра-тившись в сверхъестественное существо, лик которого был разделен пополам двумя полями – белым и бледно-голубым.

Орского он нашел там, где и предполагал. Жалкий подавленный человек сжался, сидя на коленях и ожидая своей участи. Белое от пережитого ужаса лицо тоже напоминало вырезанную из картона маску, промокшую от слез и соплей. В безумных глазах, затуманен-ных психоделиком – немой вопрос и обреченная тоска. В коридоре стоял острый запах рвоты, кала и мочи. Яма замер, рассматривая своего противника.

– К-к-ик-к-т-то… ты? – заикаясь, проблеял банкир, начиная мелко трястись. Яма приблизился к нему вплотную. В это мгновение Орс-кий неестественно изогнулся, будто его подтолкнула изнутри упру-гая неведомая сила, и бросился на человека в черном. Яма увернулся от этого броска и ребром ладони нанес короткий сильный удар в ухо противнику. Орский обмяк и начал заваливаться набок. Его истяза-тель наклонился и, подняв одним рывком бесчувственное тело, без всяких усилий внес его в гостиную, где швырнул на стол, стоящий посередине комнаты. Занавесив плотными портьерами все окна, Яма достал из сумки четыре тонкие свечи – две белые и две синие, зажи-гая их одну за другой и выставляя в углах комнаты. Помещение сра-зу наполнилось призрачным колеблющимся светом. В этом бледном мерцании фигура Ямы казалась нереальной, будто ожившая тень, и особенно зловещей. Черным силуэтом без четких очертаний он дви-гался по комнате, превращая ее в ритуальный зал.

Орский застонал и, открыв глаза, заворочался, пытаясь встать со стола, но тут же, получив еще один короткий удар в нервный узел, расположенный в основании шеи, снова впал в беспамятство. Его тело сотрясали судороги, словно кто-то еще пытался выбраться наружу из полупарализованного тела. Яма достал из сумки моток веревки и, как многоопытный паук, в несколько ловких движений связал руки и ноги своей жертве хитроумными узлами, делающими невоз-можным любое движение. Затем он извлек из сумки зачехленные ножи, планшет с ампулами, два баллончика-спрея с краской и пару резиновых перчаток, остро пахнущих тальком. Через несколько ми-нут, подготовившись, он встал перед столом, зависнув в странной позе над обездвиженным телом, широко расставим ноги и сложив определенным образом пальцы рук. Сейчас он напоминал древнего жреца, совершающего обряд жертвоприношения.

– Ару мнарк тустремм морх янне, – тихо и монотонно зазвучали в комнате страшные слова на старинном языке, словно заклинание, вызывающее невидимых духов. Яма снова и снова повторял их, пока время не остановилось в этой московской квартире и не закружи-лось вспять, возвращая двух человек к истоку их смертельного про-тивостояния – в прошлое…