Путь к браку не был устлан розами. Бетти ван-Гельдерн пришлось выдержать большую борьбу с родственниками, которые и слышать не хотели о ее браке с не имеющим ни кола, ни двора пришельцем. Родственники Бетти выступили сомкнутым строем против Самсона Гейне и обратились для вящшего авторитета к дюссельдорфским раввинам. Но девушка проявила необычайную энергию; она прибегла за помощью даже к правительству, и в начале ноября 1796 года она уже могла с радостью сообщить в письме одной из своих подруг, что одержала полную победу над своими врагами и, наконец, вступает в брак с человеком, который любовью и верностью горячо вознаградит ее за все мучения.

В начале февраля 1 797 года состоялся брак Самсона Гейне и Бетти ван-Гельдерн, а тринадцатого декабря того же года в маленьком одноэтажном доме по Болькеровой улице родился Генрих Гейне, или Гарри, как его авали в детстве на английский манер.

Самсон Гейне тем временем открыл торговлю английскими мануфактурными товарами. В «Дюссельдорфской газете» Самсон Гейне из Гамбурга оповещал, что он живет «на Болькеровой улице вблизи Красного креста, и там можно покупать по дешевым ценам разнообразные новомодные товары, кроме тех, которыми он торгует в своей лавке на Рынке».

Генрих Гейне в своих «Мемуарах» с большой охотой и любовью рассказывает о родителях, но, к сожалению, в этих рассказах далеко не все соответствует Действительности, как это доказано новейшими исследователями.

Самсон Гейне был красив, хотя красота его была слишком мягкой, бесхарактерной, женственной. До поздних лет он был верен старинной моде и пудрил волосы, свои чудесные волосы белокурого, почти золотого цвета.

Далеко непроверенным остается сообщение Гейне о том, что в начале Французской революции его отец, якобы фаворит принца Эриста Кемберлендского, состоял в его свите, участвовал в походе во Фландрию и Брабант и занимал какую-то интендантскую должность.

Со времен военной службы Самсон Гейне сохранил некоторые опасные увлечения, от которых его постепенно отучила серьезная и энергичная Бетти. Он питал охоту к азартной игре в карты и «непреодолимую страсть к актрисам, хорошим лошадям и собакам». Он любил рядиться в военную форму; и во времена французского владычества в Дюссельдорфе он важно шествовал по улицам города в форме офицера гражданской гвардии в прекрасном темносинем мундире с небесно-голубыми бархатными отворотами. Во главе своих колонн он с гордостью проходил по Болькеровой улице, а Бетти, зарумянившись, стояла у окна, держа на руках маленького Гарри. Самсон салютовал ей с рыцарской любезностью, важно развевался султан на его треуголке, и в солнечных лучах купалось золото его эполетов.

Горделивая осанка мало вязалась с внутренним обликом этого добродушнейшего и легкомысленнейшего человека, основной чертой которого была бесконечная жизнерадостность, беззаботность, забывавшая о вчерашнем дне и не дававшая думать о завтрашнем, безоблачная, как голубое небо, веселость. Он был всю свою сознательную жизнь и до самой смерти горячим поклонником французов, Наполеона и вводимого им демократического режима. Не трудно найти этому объяснение.

Быть может, во всей Германии не было области, более неприспособленной к отсталому и заплесневелому феодализму, чем Рейнская область, к которой принадлежал Дюссельдорф. Французские революционные армии принесли с собою на левобережный Рейн те демократические свободы, которых еще не знала здесь буржуазия, особенно еврейская. Под французским влиянием стала здесь развиваться железная и текстильная промышленность, росли фабрики и заводы в Эльберфельде и Бармене, Ремшейде и Золингене, начав конкурировать с английской промышленностью Шеффильда и Бирмингама. «Континентальная блокада» - запрещение торговли с Англией - особенно содействовала индустриальному развитию Рейнской области.

В 1801 году французы оставили Дюссельдорф, но новый курфюст Максимилиан-Иосиф недолго наслаждался своими владениями.

Во Франции пала власть якобинцев, на смену им пришло господство денежных тузов - Директория, затем генерал Наполеон Бонапарт совершил государственный переворот, стал военным диктатором, а в 1804 году - императором французов. В следующем году курфюст Максимилиан-Иосиф отрекся от своих владений, а Наполеон, соединив Берг с полученным от Пруссии княжеством Клеве, передал объединенные земли своему зятю, маршалу Иоахиму Мюрату.

Город Дюссельдорф в 1800 году. По гравюре, хранящейся в Историческом музее в Дюссельдорфе.

Двадцать пятого марта 1806 года французские войска вновь вступили в Дюссельдорф и оставались там до 1814 года. Наполеон приказал своему зятю провести немедленные реформы в новом великом герцогстве, создав там «показательную школу для государств Рейнского союза».

Реформы эти при Иоахиме Мюрате были весьма Незначительные, но через два года, когда Мюрат, получив «повышение», стал королем Неаполитанским, Наполеон прибавил ряд земель к великому герцогству Берг-Клеве и передал управление им сыну своего брата Людовика, короля Голландского. В 1808 году наполеоновский комиссар Беньо проводит буржуазно-демократические принципы в управлении страной, правда со значительной постепенностью и умеренностью.

Феодализм падает, исчезают дворянские привилегии, вводится гражданский кодекс, евреи получают равные права с протестантами и католиками. Благосостояние местной буржуазии, становящейся на путь промышленного капитализма, улучшается.

Самсон Гейне не мог не восхищаться тою свободой, которой он стал пользоваться как еврей. Кроме того, первое время его торговля английскими товарами пошла хорошо и, благодаря военным поставкам, приносила большую прибыль. Он благословлял Наполеона и всячески превозносил его имя.

Однако французское владычество, с одной стороны развертывая пути к буржуазному развитию, с другой - поставило рогатки для этих путей. Закон от тринадцатого апреля 1806 года относительно защитительных таможенных тарифов был направлен в интересах французской промышленности против ввоза английских товаров. Французские таможни на Рейне прекращают доступ английских металлических и текстильных товаров через Рейн. В свою очередь, для бергских сукон и металлургических изделий сказывается закрытым итальянский рынок, усиливается действие континентальной блокады, малочисленная промышленная буржуазия, не находя сбыта товарам, вынуждена останавливать производство. Рабочие нищают, и к концу владычества Наполеона, к 1813 году, промышленные рабочие, изнемогая от голода и проклиная чужеземное владычество, валяются по проселочным дорогам страны. Этими социально-экономическими причинами может быть объяснен тот национально-патриотический подъем, с которым немецкое население в конце тринадцатого года приветствовало уход французов и вступление союзников.

Самсон Гейне происходил из купеческого рода, но он не был купцом по призванию. Для него торговля была, собственно говоря, игрой.

Он вообще любил позу, разыгрывал из себя благотворителя и, в качестве члена общества попечения о бедных, принимал нуждающихся в торжественной обстановке, за столом, освещенным медными подсвечниками и уложенном мешечками с монетами для подаяния.

Вследствие причин, о которых мы говорили выше, торговля английскими товарами пошла худо, и Самсон Гейне мечтал о перемене занятий.

В 1809 году он узнает о мифическом миллионном наследстве, якобы оставленном «американским дядюшкой», одним из дальних родственников его жены Бетти ван-Гельдерн.

Легкомысленный Самсон Гейне вместе с родственником Иошуей Абрагамом, (недолго думая, пускается в погоню за миллионами, совершает долгое и утомительное путешествие в Амстердам, где, по слухам, у нотариуса хранятся эти легендарные тринадцать миллионов гульденов, могущие обогатить семью.

Самсон Гейне зря совершает эту поездку. Наследство так и не нашлось, ему не удалось разбогатеть подобно его брату Соломону Гейне, который к тому времени стал уже крупным гамбургским банкиром.