- Что за ад открыли эти человеческие ублюдки? – закричала Такари, потянувшись за вторым мечом. Когда её ладонь сомкнулась на обмотанной кожей рукояти обсидианового оружия, эльфийка зашипела и уронила чёрный клинок, а затем показала рубец от обморожения.

- Во имя Ночного Охотника, у них даже оружие нечестивое!

С другой стороны стены раздался приглушённый голос Мелегонта, неровный и полный боли, читающий последовательность магических формул. Вдоль отверстия пронеслось что-то длинное и покрытое шипами, а затем бородатый волшебник закончил своё заклинание. Единственным результатом, который заметил Галаэрон, стало появление нескольких мерцающих теней.

- Луки - сменить стрелы!

- А как же Эамонд? – спросила Такари, имея в виду эльфа, всё ещё бившегося в лапах чудовища.

Галаэрон шагнул вперёд, не удосужившись ответить. Такари была в его отряде дольше всех, и они понимали друг друга с полуслова. Галаэрон подтолкнул её к Эамонду, показывая, что сам нападёт, а она займётся спасением.

- Как волки на дикобраза! – проворчала эльфийка.

Отстранив Галаэрона, Такари подхватила человеческий меч и швырнула его в странного монстра, а затем прыгнула за летящим клинком. Нихмеду не отставал, и его заклятие готовилось слететь с языка.

Меч пролетел через серебристый барьер и по рукоятку погрузился в извивающееся тело существа, а следом и Такари, проскочив через завесу, бросилась на него, нанося рубящие и режущие удары. Галаэрон проскользнул следом – барьер окутал его, как покрывало из холодного паучьего шёлка, – и пробрался к Эамонду. Эльф был весь в крови, кричал и бешено рвался из пасти существа.

- Спокойно, хранитель! – крикнул Галаэрон, увернувшись от лапы, и схватил эльфа за свободную лодыжку. – Так делу не поможешь.

Такари отбила удар когтей, увернулась от клацающей пасти чудовища, а затем обрушила свой клинок на руку, сжимавшую Эамонда. Острый эльфийский меч вошёл глубоко, едва не отрубив руку по локоть, и Галаэрону удалось частично освободить подчинённого. Вскрикнув от радости, тот выхватил собственный клинок и рубанул по лапе, всё ещё державшей его. Галаэрон отшатнулся, отступая через серебристый барьер, потащив за собой Эамонда, и увидел, как колючий хвост монстра метнулся к Такари.

- Сза…

Шип ударил эльфийку прямо между лопаток, разрывая кожаную броню, как лист бумаги. Руки Такари упали, тело наклонилось вперёд. Хвост начал пульсировать, впрыскивая своё содержимое в тело эльфийки. Галаэрон отпустил ногу Эамонда, указал руками на хвост и выкрикнул заклинание. Четыре золотистые магические стрелы слетели с его пальцев и ударили в чудовище, оторвав шип с хвоста, освобождая Такари, которая тут же упала через серебристый барьер.

 Она ещё не успела коснуться земли, когда мимо Галаэрона пронеслись чёрные стрелы и попали в чудовище. Первые три отскочили от шипастой шкуры, но последняя вонзилась глубоко в туловище. Лучник, выпустивший её, произнёс волшебный приказ, активируя смертельную магию, которой была заряжена стрела.

Вокруг раны появился морщинистый белый нарыв, но странное существо не упало. Даже не пошатнулось.

Оставив Эамонда выкарабкиваться самостоятельно, Галаэрон схватил Такари и потащил прочь. Её глаза были открыты, но взгляд остекленел – скорее от потрясения, чем от страха. Мимо свистнули ещё четыре стрелы, но шкура существа стала серой и каменистой, и все четыре отскочили, не причинив вреда. Галаэрон впал в отчаяние; стрел было слишком мало, Эамонд и Такари ранены, ещё трое эльфов лежат без сознания после стычки с людьми. У него оставалось только четыре воина.

К его большому облегчению, тварь осталась в тесном пространстве между серебристым барьером и дырой в конце прохода. Существо вырвало единственную ранившую его стрелу и швырнуло обломки обратно в стрелка.

Галаэрон перевернул Такари на бок и выдернул шип из её спины. Повреждённое место распухло, рана гноилась. Глубоко в ране виднелось что-то маленькое и круглое, казавшееся ярко-красным в ночном зрении Галаэрона. Зная, что от попытки извлечь это сейчас будет больше вреда, чем пользы, он подозвал Эамонда и отдал Такари в руки потрёпанного эльфа.

- Возьми её и уходи. Если мы не вернёмся, доложишь, кому следует.

- Вам лучше выбираться следом, - ответил Эамонд, бросив взгляд на странное существо. – Иначе – кто мне поверит?

С этими словами он взвалил Такари на плечи и исчез в тоннеле. Галаэрон хотел отбросить шип в сторону, но вдруг подумал о том, как поступила бы Такари на его месте, и с презрением швырнул его через серебристый барьер. Существо схватило шип, поднялось в воздух на несколько дюймов и направилось в его сторону. И хотя отсутствие лица не позволяло различать эмоции чудовища, эльф понял, что если бы оно могло преодолеть завесу, он был бы уже мёртв.

Существо всё ещё парило перед Галаэроном, когда из проёма сзади сверкнул фиолетовый луч, ударив тварь в спину, и отбросил её на барьер. Чудовище скорчилось от боли, испустив душераздирающий вопль, который, казалось, мог обрушить своды пещеры.

- Сейчас! - Это был голос, прозвучавший в тоннеле ранее. - Хватайте мои мечи и прикончите его!

Оставшиеся эльфы потянулись за оружием и двинулись вперёд, но Галаэрон не хотел, чтобы они приближались к твари.

- Не мечами! Магические стрелы, -  Нихмеду  поднял руку. - По моей команде… давай!

Снаряды золотистой магии устремились к монстру. Одни исчезли в его каменистой шкуре без видимого эффекта, но другие с силой ударили в чудовище, отбросив его обратно на фиолетовый луч, вырывая шипы и клочья шкуры. С ладони Галаэрона едва слетело первое заклятие, а он уже повторял его, испуская ещё один шквал обжигающей магии в пошатнувшегося под ударом первого заклинания противника. Его разряды пронеслись сквозь серебряный занавес и встретились с фиолетовым магическим лучом, исходившим с другой стороны.

То, что произошло в результате этого столкновения, нельзя было назвать взрывом. Вспышка тысячи цветов и оглушающая тишина пустоты, потом противный зуд и ошеломляющее осознание того, что сейчас эльф лежит, припечатавшись к стене. В воздухе стоял резкий запах обожжённого железа, а всё тело ныло от боли. На поверхности серебристой завесы появилось расширяющееся мерцающее малиновое кольцо, тускневшее по мере увеличения. С другой стороны завесы лежала тварь, чью тушу усеяли оставшиеся от взрыва отметины, а под клочьями оторванной шкуры виднелась зелёная плоть. Пока Галаэрон пытался осознать увиденное, тварь поднялась с земли и пролевитировала к барьеру, а потом просунула голову в мерцающее отверстие.

У Галаэрона свело желудок. В тоннеле раздались тихие стоны лежавших без сознания эльфов. Широкая пасть, казалось, улыбнулась, и существо целиком пролезло через дыру. Оно схватило валявшегося на полу в беспамятстве человека и аккуратно стащило с  него шлем.

Галаэрон заставил себя подняться.

- Если вы очнулись – вставайте! – закричал он, потянувшись за мечом. - Защищайтесь!

Лишь несколько фигур зашевелились, но и этого хватило, чтобы заставить существо бросить человека. Тварь повернулась к Галаэрону и выдохнула сквозь зубы струю чёрного дыма.

Выкрикнуть предупреждение, у Нихмеду не было времени. Галаэрон едва успел закрыть рот, прежде чем облако поглотило его, обжигая глаза и ноздри, заставляя лёгкие неистово требовать воздуха. Тоннель наполнился болезненными звуками кашля и рвоты. Они были слишком недолгими. Когда эльф вспомнил заклинание ветра, половина стихла. Когда он произнёс заклятие, сдув смертельный туман в пустой боковой проход, стихли и остальные.

Зная, что следующим падёт он сам, Галаэрон не стал бороться с поднимающимся изнутри ужасающим гневом. Ярость ведёт к глупости, но придаёт отчаянную смелость и безумную силу. Он достаточно насмотрелся на это дьявольское отродье, чтобы понять, что ему понадобятся все доступные силы. Нихмеду бросился вслед за уплывающим краем чёрного облака, всё ещё сдерживая дыхание, и вслепую ударил мечом. Он почувствовал, как лезвие задело что-то, переменил хватку и изо всех сил рванулся вперёд.