Возвратившись к Ламе, я сказал:

— Остается много вопросов, которые ставят меня в тупик, и я не могу отделаться от них. Например, вы сказали, что этой пещере около двух миллионов лет. Почему же овощи и фрукты остались такими свежими?

— Видишь ли, Лобсанг, — ответил Лама, — ты должен помнить, что этому миру уже много миллионов лет, и в нем жили совершенно разные виды людей. Например, около двух миллионов лет назад здесь жили люди, которых ученые назвали Homo Iiabilis (Человек умелый» (лат,). — Прим. Перед). Они вошли в нашу эру, изобретя первые инструменты. А мы с тобой — Homo Sapiens и произошли от другого вида Homo, от того, о котором я только что говорил тебе.

Чтобы тебе было легче понять все это, представь, что весь мир — это сад, а все, что находится в нем, — это растения. Время от времени в сад приходит садовод и вспахивает землю, а это означает, что он переворачивает растения вместе с корнями. Таким образом, какое-то время они находятся на открытом воздухе, но затем плуг зарывает их еще глубже, так что никто не может сказать, какое растение было в саду. То же самое происходит с населением Земли. Представь нас в качестве растений. Подобным образом испытываются различные виды человеческих существ, и, если они не выдерживают того, что делает с ними садовник, их ожидает гибель. После взрывов и землетрясений останки людей уходят глубоко под землю, а на поверхности появляется новая раса. Таким образом продолжается цикл — словно фермер, перепахивающий землю, садовники мира вызывают такие катаклизмы, что исчезают все признаки существования людей на планете.

Фермер будет неустанно обрабатывать свой надел, но однажды что-то сверкнет на свежевспаханной земле, и он наклонится и поднимет блестящий предмет. А затем пойдет домой и покажет находку жене, а может быть и соседу. Возможно, он выкопал то, что покоилось под поверхностью земли в течение миллиона лет, а сейчас, после всех землетрясений, кусочек блестящего металла оказался на поверхности.

Иногда фермеру будут встречаться куски кости, и он будет поднимать их и думать, какому животному могли они принадлежать. Ведь на земле обитало так много диковинных существ. Например, когда-то жили женщины с пурпурной кожей и с двумя рядами грудей — по восемь с каждой стороны, как у беременной суки. Иногда очень удобно иметь шестнадцать сосков, но все же эта раса исчезла, так как это оказалось непрактичной вещью. Если такие женщины рожали помногу детей, их груди наливались и тяжелели настолько, что женщинам просто становилось трудно ходить прямо. Вот почему такие люди не смогли выжить. А была еще иная раса. Все люди, принадлежавшие к ней, были четырехфутового роста — ни один не был выше. И люди эти были прирожденными наездниками — не чета тебе, который еле держится на спине самого смирного пони. У этих людей ноги были настолько кривыми, что они легко могли удержаться на самом буйном скакуне. Для верховой езды им не нужны были ни седла, ни упряжь. Вернее, не нужны были бы, так как коней в те времена еще не «изобрели».

— Но, Учитель, мне все же не ясно, как это внутри горы может быть яркий свет и столько тепла. Это приводит меня в полное недоумение.

В ответ Лама Мингьяр Дондуп улыбнулся (он часто улыбался, когда я задавал вопросы) и сказал:

— Скалы, которые мы называем «горами», обладают определенными свойствами — они поглощают солнечный свет. И вот, я точно не знаю как, но этот поглощенный свет может высвобождаться с той интенсивностью, какая в данный момент требуется. Поскольку солнце светит над вершинами гор практически постоянно, то его свет накапливается во время всего его путешествия по небесному своду — даже тогда, когда оно скрывается от наших глаз. Но это вовсе никакая ни магия — обычное природное явление, подобное морским приливам и отливам. Ах да, я забыл, ты ведь никогда не видел моря. Море — это огромная водная масса, но морскую воду пить невозможно из-за того, что чистая вода, стекающая с гор, протекая сквозь просторы земли, уносит с собой всевозможные нечистоты и ядовитые вещества. Так что вся эта дрянь попадает в море. Вот почему мы должны очищать эту воду. И тут нам на помощь вновь приходит солнечная энергия. Лучи падают на специальную пластинку с одной стороны, а поток воздуха охлаждает ее с другой. Таким образом, свет проявляет себя как жар и как холод. В результате на пластинке появляются капельки воды, порожденные солнечным теплом и прохладой земли. Это совершенно чистая вода, которая называется «дистиллированной». Вот эту воду помещают в специальные контейнеры и сохраняют достаточно долгое время.

— Но, Учитель, все это случилось более миллиона лет тому назад. Я все равно не могу этого уразуметь. Ведь мы поворачиваем ручку, и из крана хлещет холодная вода, которая находилась в цистерне более миллиона лет. Почему же она не испарилась? Каким образом она осталась свежей по сей день? Я просто теряюсь. Ведь когда наполняют цистерну на крыше Поталы, вода в ней испаряется довольно быстро. А тут прошло больше миллиона лет!

— Ах Лобсанг, Лобсанг, неужели ты думаешь, что наша наука находится на высоком уровне развития? Ты действительно считаешь, что у нас прекрасная медицина? Да для внешнего мира мы кажемся всего лишь дикарями. И все же мы понимаем вещи, недоступные остальным народам. Мир вокруг нас состоит из материалистов. Вода, находящаяся здесь, возможно, залита два или три миллиона лет назад, но пока мы не пришли сюда и не сломали затворы, заставив все тут работать, прошлое могло исчисляться всего лишь несколькими часами. Понимаешь ли, есть такое понятие, как приостановка жизни — анабиоз. До нас доходили сведения о людях из других стран, вошедших в каталептический транс. Известно, что одна женщина находится в таком состоянии уже полтора года, но при этом выглядит совсем неплохо. Она жива, но пульс не прощупывается и дыхание не оставляет ни малейшего следа на зеркале, поднесенном к губам. Так что же заставляет ее так долго спать, не причиняя ей никакого вреда? Как много в мире вещей, которые предстоит вновь открыть! И все эти вещи вовсе не были никому в диковинку тогда, когда на Земле впервые появились Садовники. В качестве примера позволь мне показать тебе одну комнату — вот она здесь на карте. В этой комнате хранятся тела в состоянии анабиоза. Раз в год в эту комнату спускаются два монаха. Они вынимают эти тела из каменных гробов, внимательно исследуют их на предмет болезней. Если они находят, что со здоровьем все в порядке, то прогуливают эти тела, чтобы те тренировали мышцы. Затем, накормив одно из этих тел, мы вкладываем в него астральное тело Садовника. Это крайне любопытная вещь!

— Учитель, это очень трудно сделать?

— Гляжу я на тебя, Лобсанг, и вижу, что, с одной стороны, ты не можешь поверить во все то, о чем я рассказываю, а с другой — стараешься выведать от меня как можно больше сведений. Да, это жутковатое чувство. Находясь в астрале, ты волен принимать любой размер, какой пожелаешь. Ты можешь захотеть стать очень маленьким по одной причине или, наоборот, очень высоким и широким по другой. Тогда ты выбираешь подходящее тело и ложишься рядом с этим телом, и ламы впрыскивают особое вещество в тело, кажущееся мертвым, после чего осторожно поднимают тебя и кладут вниз лицом на это тело. Постепенно (обычно это занимает около пяти минут) ты почувствуешь, что исчезаешь из мира. Сознание будет становиться все более и более затуманенным… и вдруг… фигура в каменном гробу вздрогнет и сядет. А затем она попытается понять, что произошло, и произнесет: «Где это я? Как я здесь оказался?» Видишь ли, некоторое время тело обладает памятью того человека, который пользовался им последним. Но приблизительно через двенадцать часов тело приходит в нормальное состояние и способно действовать точно так же, как действовал бы ты в своем собственном теле. Мы поступаем так, поскольку порой не имеем права подвергать риску свое настоящее тело. Это суррогатные тела, и потому не важно, что именно происходит с ними. Когда они выполняют свою задачу, мы укладываем их снова в каменные саркофаги и позволяем жизненной силе, находящейся в них, перейти на иной план существования. Мы никогда не принуждали людей пойти на это. Они полностью осознавали свою миссию.