Слава Богу, этим утром она сможет вздохнуть свободно и не бояться ежеминутно, увидеть эту надменную ухмылку! Фелисити поспешно оделась и поскорей заглянула в соседнюю комнату, где спали дети. К своему удивлению, она нашла их уже проснувшимися. Сисси даже казалась посвежевшей, несмотря на продолжающийся кашель и общую слабость.

– Сейчас я пойду, узнаю насчет завтрака, – сказала Фелисити. – Эзра, пойдем со мной, ты поможешь мне нести поднос, ладно?..

Ничего не ответив, мальчик последовал за ней вниз. В холле их, как и надеялась девушка, уже ждала Хатти, нахально уперев руки в толстые бока.

– Маста Дивон уехал, он никак не думал, что вы подниметесь в такую рань!

– Вижу, – Фелисити вздохнула. И он смел подумать, что после вчерашнего она проспит до полудня!

– Маста сказал, что вернется к ночи, и велел передать вам вот это. – «Это» оказалось уже знакомым Фелисити револьвером, который Хатти вытащила из кармана своего передника и сунула девушке. Та воззрилась на него почти с ужасом.

– Но что я с ним буду делать?

– Понятия не имею. Но маста Дивон приказал вам его взять, – в устах верной домоправительницы приказание хозяина звучало прямо-таки божьим повелением, и толстуха, не теряя больше времени, удалилась.

Осторожно держа оружие за рукоятку, Фелисити желала лишь одного – высказать ускакавшему капитану все, что она думает о его идиотском приказании.

– Подожди меня здесь, – попросила она по-прежнему угрюмо молчавшего Эзру и, прежде чем идти за завтраком, зашла в библиотеку, где положила опасную игрушку на стол. Пират и его красавица-жена, казалось, насмешливо следили за ее столь малодушными действиями. Фелисити прикусила губы и быстро вышла.

На кухне, накладывая в чашки побольше кукурузы, девушка рискнула заговорить с Эзрой о его матери.

– Она очень переживает за вас и хочет, чтобы вы скорее вернулись. Сегодня мы еще побудем здесь, чтобы Сисси получше отдохнула, а завтра, не мешкая, отправимся на север. Как добраться отсюда до Нью-Йорка, я и сама точно не знаю, но непременно что-нибудь придумаем, – говорила Фелисити, успокаивая скорее себя, чем мальчика. – Ведь приехала же я как-то сюда, правда?

Ответа на свои слова девушка и не ожидала. Эзра молча помог ей пронести по широкой, продуваемой всеми сквозняками лестнице завтрак и так же, не проронив ни слова, принялся его есть.

На протяжении всей трапезы кусок не лез Фелисити в горло, ибо теперь она могла думать только о том, как бы скорее отправиться с детьми на родину.

Дети уже долизывали чашки, когда снаружи дома послышался какой-то шум и движение, затем дверь в комнату распахнулась, и в ней возник Эб, судорожно мявший в руках видавшую виды шляпу.

– Они пришли! – выдохнул он, не удосуживаясь объяснить, кто же именно.

– Кто пришел? – Фелисити передала пустой поднос Эзре и шагнула к испуганному негру.

– Янки! Они уже на аллее!

– Янки?!

Было ясно, что правдивый Эб и не мыслил себе новостей ужаснее, чем эти, но Фелисити лишь радостно засмеялась в ответ.

– Отнесите поднос куда следует, – весело приказала Фелисити, убирая со лба распустившийся локон. – Я сейчас спущусь.

– Но мисс Фелисити…

– Сейчас не время для возражений, Эб, и еще: закройте, пожалуйста, входную дверь. – Негр продолжал растерянно стоять на месте.

– Слушаюсь, мэм.

– Впрочем, вы снова ее откроете, как только янки постучатся. Я приму их в восточной гостиной.

И с этими словами девушка побежала вниз, мимо нахмуренной, уткнувшей кулаки в бедра Хатти. На пороге гостиной Фелисити обернулась и, как можно более вежливо, попросила:

– Хатти, как вы думаете, есть ли у вас что-нибудь перекусить, если, конечно, возможно?

– Для янки что ли?

– Конечно. Я полагаю, это самое разумное в такой ситуации.

– Сдается мне, маста Дивон не одобрил бы этого. Разумеется, не одобрил бы… Но Дивона Блэкстоуна нет на плантации, и, дай Бог, она с детьми сумеет ее покинуть до его возвращения. Возможно, это будет большим облегчением и для него. Не вступая в дальнейшие пререкания с экономкой, Фелисити зашла в гостиную, где приготовилась ждать появления северян. Тут ей в голову пришла мысль, что, скорее всего, стучаться в дверь янки не будут, а просто-напросто выломают запертые двери, и все тут. И думать ей надо не о том, как они войдут, а каким образом она изложит командиру федератов свои требования.

Вскоре послышались громкие грубые голоса, приказывавшие немедленно отворить дверь. Забывшая о своем первоначальном намерении встретить северян в гостиной, Фелисити выбежала к главному входу как раз в то мгновение, когда четверо солдат, навалившись на дверь, отбросили трясущегося Эба к стенке.

– Что здесь происходит? – властно остановила их Фелисити.

Солдаты разом опустили пистолеты и осклабились.

– Эге, смотрите-ка! Это никак одна из аппетитненьких южных красоток соизволила выбраться к нам из своей черноты!

– Остановитесь, сержант! – одернул шутника другой военный и, обращаясь к Фелисити, спросил:

– Вы миссис Эвелин Блэкстоун, не так ли? Фелисити, шокированная поведением и внешностью ворвавшихся вояк, поначалу даже не могла вымолвить ни слова, не то, что парировать наглую выходку сержанта. Эти солдаты и отдаленно не напоминали бравых солдат Федерации, которых она часто представляла себе в мечтах о справедливой войне. Артур и его друзья, уходившие на войну, были так изысканны, чисты и красивы в своей облегающей синей форме…

– Я, кажется, задал вам вопрос, мэм.

Фелисити вздрогнула. Из четырех военных этот лейтенант, кажется, более или менее был похож на приличного человека, и девушка решила иметь дело только с ним, игнорируя остальных.

– Нет, вы ошиблись. Я не миссис Эвелин Блэкстоун, я Фелисити…

– А где же она? – Голос молодого офицера выдавал напряжение, но, несмотря на невежливость, отнюдь не злобу.

– Миссис Блэкстоун в данное время здесь нет, – улыбнулась Фелисити, заставляя себя продолжить кокетство даже после того, как заметила, что ее чары никак не действуют на сурового лейтенанта. Тем временем вперед выступил дюжий сержант, озабоченно поглаживающий длинную запущенную бороду.

– Не кажется ли вам, что нашу беседу можно будет продолжить в гостиной? – Слова девушки были адресованы лейтенанту, но первым на них ответил наглый сержант.

– Эй, лейтенант, берегитесь! Эта красотка съест вас с потрохами!

– Довольно, сержант Пуле. Возьмите людей и обыщите помещение.

– Обыскивать дом? Но ведь я уже сказала вам… – Протест Фелисити был заглушён уверенными командами сержанта и топотом солдатских ботинок по мрамору холла.

Вкладывая пистолет обратно в кобуру, лейтенант повернулся к девушке.

– Только после вас, – хмыкнул он, махнув рукой в сторону гостиной.

Фелисити не оставалось ничего другого, как последовать его безукоризненному приглашению, и она нерешительно двинулась в указанную комнату, как ее остановил грохот, послышавшийся откуда-то из глубин дома. За грохотом последовал отчаянный визг.

– Что делают ваши солдаты?! – Девушка обернулась на шум, но была тут же схвачена за руку неумолимым лейтенантом.

– Причинять ущерб нам нет никакой нужды. По крайней мере, до тех пор, пока вы с нами сотрудничаете.

– Сотрудничаю?! – Все попытки Фелисити вырвать руку привели к тому, что железная хватка капитана сделалась еще сильнее.

– Мы – отделение фуражиров из Хилтон-Хед, и вам, Южанам, давно бы уже пора понять, что вы находитесь на оккупированной федеральными войсками территории и прекратить…

– Но я не южанка! – Карие глаза лейтенанта недоверчиво сощурились, но Фелисити в упоении продолжала: – Я из Нью-Йорка! Меня зовут Фелисити Уэнтворт, и я… – Девушка осеклась, увидев, как солдаты насильно тащат по лестнице Люси и Эзру с его неразлучным петухом. – Что вы делаете с детьми?!

– Мы нашли эту контрабанду наверху, лейтенант. Еще одна больная валяется там же в кровати.