— Полгода! — уточнила подруга. — Не думаешь же ты, что я целый год цеплялась бы за мужчину, у которого нет в отношении меня серьезных намерений?

Джун пожала плечами.

— Бывает и такое. В наши дни далеко не все знакомства заводятся с мыслью о браке.

— Только не у мужчины из рода ле Брени! — заверила Синтия, посерьезнев. — Неужели старая карга допустила бы, чтобы ее ненаглядный мальчик спал с кем попало? Да ни в жизнь!

Поверь, дорогая, она ни за что не согласится, чтобы ее правнуки носили чужую фамилию.

— Что ж, ее можно понять, — осторожно согласилась Джун, изо всех сил стараясь не утратить хладнокровия. — Но мне известно много случаев, когда отец давал внебрачному ребенку свою фамилию и…

— Говорю тебе: ни в жизнь! — раздраженно повторила Синтия. — Ей-богу, дорогуша, ты просто ничего не понимаешь. Во всяком случае, в том, что касается семейства ле Брени. Не говоря уж о прочем, старая графиня — ревностная католичка. Она ни за что не допустит, чтобы отец ее правнучки жил «во грехе»!

До Джун не сразу дошел смысл услышанного.

— Правнучки? Это что же.., какой-то гипотетический ребенок?

— Увы, нет, — мрачно отозвалась Синтия. — Я забыла тебе сказать: Анри уже был женат.

— И у него есть ребенок?

— Ну, его дочку вряд ли можно назвать ребенком, — проворчала Синтия.

— Ей лет восемнадцать, учится в Сорбонне. Я виделась с ней только один раз.

— Так он женат? — потрясение спросила Джун.

— Нет, вдовец! — Синтия явно раздражалась все сильнее. — Неужели ты считаешь, что я стала бы тратить время на чужого мужа?

Джун только плечами пожала. У нее не было никакого желания напоминать подруге, что та еще в школе закрутила роман с одним из преподавателей — тоже, между прочим, чужим мужем. Да и не в этом сейчас дело. Похоже, взрослая дочь Анри не в восторге от его отношений с Синтией.

— Что ж, тогда все в порядке! — заключила она с фальшивым энтузиазмом. — И если вы с Анри любите друг друга…

— Если! Да, конечно, я ему небезразлична — иначе он просто не стал бы со мной встречаться. Но что касается брака.., это, знаешь ли, уже другое.

— Но ведь ты же хочешь стать его женой? — осторожно спросила Джун.

— Шутишь? — Синтия выразительно присвистнула. — Конечно, хочу! Только это еще не значит, что Анри.., словом, захочет пойти наперекор своей драгоценной бабуле.

— А ты считаешь, что она будет против этого брака?

Синтия фыркнула.

— Судя по прошедшему уик-энду — безусловно! По-моему, старуха ясно дала понять, что я Анри не ровня.

Джун выразительно вздохнула.

— Только потому, что она не хотела говорить с тобой по-английски? Наверное, ты все же преувеличиваешь. Быть может, старая дама пыталась таким образом выяснить, сумеешь ли ты стать француженкой.

— Дело не только в том, что она не хотела говорить по-английски! — раздраженно отозвалась Синтия. — Пойми же, она не желала меня замечать вовсе! Да еще приказала, чтобы мне отвели комнату подальше от спальни Анри! Вилла ле Брени огромная, как городской вокзал.

Представляешь, когда я отправилась переодеться перед обедом, то едва не заблудилась!

— И все-таки…

— Никаких «все-таки»! — Синтия энергично мотнула головой. — Старуха отлично понимала, что я рассчитывала поселиться вместе с Анри.

Не знаю уж, в каком веке она живет, но вела она себя так, словно наши с Анри отношения для нее пустой звук.

Джун обреченно вздохнула.

— Старики — народ упрямый…

— О да! — с горечью согласилась Синтия. — И я готова поспорить на последний франк, что старая ослица задалась целью разлучить нас!

— Вот уж в этом ты не можешь быть уверена!

— Да ну? — Глаза Синтии зло сузились. — А знаешь ли ты, что в этот уик-энд на виллу наприглашали кучу гостей?

— Ну… — Джун замялась, не зная, что сказать.

— Мне предстояло впервые побывать в доме Анри, — с яростью продолжала Синтия. — Я полагала, что обстановка будет камерная, но когда мы приехали на виллу, там кишмя кишели гости.

— Может быть, графиня считала, что так тебе будет проще освоиться, — растерянно промямлила Джун. — Ты не спрашивала у Анри, в чем дело? Может, это была его идея?

— Нет! — отрезала Синтия. — Он и понятия не имел, что затевается. А самое отвратительное — старая карга пригласила и Ольгу Васильефф.

Тоже аристократка, из русских эмигрантов, чуть ли не баронесса… В общем, именно ее мадам графиня предпочла бы видеть в качестве новой супруги своего внука!

— Боже, неужели она тебе прямо об этом сказала?

— К чему? — Синтия скривила губы. — За ужином было человек пятнадцать гостей, но именно эту Васильефф усадили рядом с Анри. А меня запихнули в дальний конец стола, под бок к какому-то маразматическому дядюшке! Боже, ну и мерзкий тип! Так и брызгал супом во все стороны!

— Синтия! — с укором воскликнула Джун.

— Да, брызгал! — с отвращением повторила та, но под недоверчивым взглядом подруги все же немного сбавила обороты. — Во всяком случае, чавкал он как свинья. И не смотри на меня так! Тебя там не было.

— Не было, — покорно согласилась Джун.

Синтия глубоко вздохнула, лишь сейчас сообразив, что слишком уж напустилась на собеседницу.

— Извини, — пробормотала она. — Ты же не виновата, что старая ведьма упорно цепляется за свои пронафталиненные принципы. Ничего, — глаза Синтии воинственно сверкнули, — уж я помогу ей вернуться к реальности! Посмотрим еще, кто окажется в дураках, когда я выложу ей свою новость!

Похолодев, Джун ошеломленно уставилась на подругу и тупо переспросила:

— Новость?

Синтия небрежно откинулась на диванные подушки.

— Насчет ребенка, — торжествующе пояснила она. — Вот увидишь, старуха живенько переменится, когда узнает, что я беременна от ее драгоценного внука!

Телефон зазвонил, когда Джун уже выходила из квартиры.

Надо ли снимать трубку? Джун была уверена, что звонят не ей, а она сегодня собралась съездить в Сен-Тропе. За эти дни Джун успела изучить расписание местных автобусов и, вместо того чтобы возиться с взятой напрокат машиной, решила воспользоваться услугами общественного транспорта.

Впрочем, звонить могла и сестра, если что-то случилось с матерью… Джун без особой охоты все же сняла трубку.

— Алло! — сказала она и без сил опустилась на диван, услышав голос Анри ле Брени.

— Мисс Фоулер? — Он помолчал. — Джун? Я надеялся, что застану вас.

— В самом деле?

Она понимала, что ведет себя невежливо, но с тех пор, как Синтия огорошила ее известием о будущем ребенке, Анри ле Брени стал ей неприятен. Как он мог допустить, чтобы его бабушка унижала Синтию? Впрочем, он ведь мог и не знать, что Синтия носит под сердцем его дитя.

— Совершенно верно. — Похоже, Анри трудно было вывести из себя. — Я сегодня собираюсь в Сен-Рафаэль. Не согласитесь ли со мной пообедать?

Вот наглец! Джун была уязвлена до глубины души, и бесцеремонное поведение Анри ле Брени лишь укрепило ее неблагоприятное мнение о мужчинах.

— Боюсь, мсье, что у меня другие планы, — холодно проронила она. — Извините, я опаздываю на автобус.

И хотела уже с легким сердцем бросить трубку, но язвительное восклицание Анри: «Автобус!» окончательно вывело ее из себя.

— Вот именно, автобус, — процедила Джун сквозь зубы. — Это такая разновидность четырехколесного транспорта, которая возит пассажиров в разные города.

Даже в трубке было слышно, как Анри шумно перевел дыхание.

— Спасибо, я знаю, что такое автобус, — ровным тоном сообщил он, и Джун подумала, что Синтия вряд ли одобрила бы столь грубое обращение с мужчиной ее мечты. — В таком случае, не смею вас больше задерживать.

— Как это мило, — со злостью буркнула Джун, но так тихо, что собеседник вряд ли ее расслышал, а прежде чем она успела придумать более .достойный ответ, Анри отсоединился.

Тогда Джун с силой швырнула телефонную трубку на рычаги и встала. Все верно, твердила она себе, так ему и надо.., но все же в глубине души невольно сожалела о своей грубости. В конце концов, личные дела Синтии совершенно ее не касаются, а если бы подруга оказалась на ее месте, вряд ли стала бы с таким упорством защищать интересы Джун.