На Мишкину возню и жалобный скулеж собаки сбежалась половина экипажа. Стали сообща решать — как достать из-за привинченного наглухо углового дивана бедового щенка.

— Да рукой его! Просто дотянись, и достань! — предлагал связист.

— Пробовали, не дотянуться! — это говорил старпом, — даже Гриша пробовал, с его-то ручищами…

— А Вы бы его за шиворот подцепили, — развертывал свою мысль Николай, — подцепили и вытянули!

Сразу вскинулся Мишка:

— Тебя бы «за шиворот», «подцепили и вытянули»! В детстве не таскали, ремнем не вытягивали?.. Жаль!

— Я же как лучше хотел, — стушевался Николай.

— А может, за сачком сбегать, к биологам? — предложила Лиза.

— А если лапы в сетке застрянут и на излом в распор пойдут, как вытаскивать будем? Впрочем, разрежем сачок. Беги, Лизонька, к биологам, — сказал старпом и, кажется, несколько расслабился.

Подошел механик.

— Сергей Юрьевич, может, Вы поможете? — взмолился Мишка.

— Что же, попробую, — просто ответил механик, достал электроотвертку, и кряхтя встал на колени, — скажите мне, какой умник снял верхнюю угловую крышку с дивана?!

Все переглянулись. Связист покраснел, провел рукой по волосам и признался:

— Это я снял. Хотел угловой аквариум поставить.

— Так зачем было крышку снимать? — ставил бы сверху! — удивился механик.

— Сергей Юрьевич, там еще подставка ведь специальная с оборудованием. Подставка как раз и спряталась бы под панель.

— Значит так, начнешь ставить свой аквариум, тогда и крышки снимай. Представляешь, если бы это не щенок был, а ребенок?

— Мишка? Ну не балбес же он? — Николай оценивающе посмотрел на Мишку.

— Не балбес, а тоже по диванам не прочь попрыгать. Думать, Коля, надо, думать!

Через десять минут ушастый «затворник» был освобожден из плена.

И снова со Стрелком проблемы:

— Да куда же ты запропастился?!!! — высказал раздражение Мишка.

Пришлось облазить половину базы, пока нашелся щенок. Стрелок, как примерный страж, сидел навытяжку перед дверьми камбуза.

«Надо было сразу догадаться», — подумал Мишка, — «вот дурында, уже, видать, обругали. Спрятался за косяком. Думает, если сам кухню не видит, то и его не видно». Как подтверждение с кухни долетел смех:

— Нос лохматый спрячь! Разведчик!

Стрелок выглянул, думал, что его зовут, и тут же спрятался. Мишка подошел, почесал собаку за ухом и прошел в кухню. Стрелок, как тень, шагнул следом и моментально метнулся обратно, за дверной косяк.

— Здравствуйте Татьяна Павловна.

— Здравствуй Мишаня. Надо же, твоя собака читать умеет!

— Как это?

— А ты прочти табличку у входа.

На белом с черной каймой фоне краснела надпись: «На кухню собакам вход строго воспрещен!!!» Рядом, как дополнение, желтел неумелый рисунок — перечеркнутая красной линией ушастая морда собаки.

— Николай развлекался? — спросил Мишка.

— Не развлекался. Выполнял прямое указание главного. Капитан так и сказал: «Если за диван свалился, где гарантия, что в котел не упадет?» Шутка конечно. Но в каждой шутке…

— А что у нас сегодня на обед? — перевел тему Мишка.

— Проголодался? Потерпи, скоро луковый суп будет и макароны по-флотски.

— А можно мне пока котлетку?

— Возьми. В миске, справа, под голубой тарелкой. Не забудь, через полчаса обед!

Мишка радостно схватил котлету и про «не забудь» услышал уже в коридоре. Собака пританцовывая бежала за ним вслед. Уже за ближайшим углом она получила желаемое, уронила на пол и торопливо слопала, не забыв вылизать такой вкусный пол. Мишка улыбнулся, поднял глаза и увидел главного «по распоряжениям». Главный отвел взгляд в сторону, он «не видел». Мишка тоже приобрел невозмутимый вид и вывел из корабля собаку — от греха подальше.

— У-у, лохматый! Кто капитанские бутсы сгрыз во время полета?

Щенок наклонил голову и внимательно посмотрел на Мишку.

— Понимаю, что он сам виноват. Что не надо обувь разбрасывать. Ой, что я говорю? Это же ты залез к нему в обувной ящик! И не смотри на меня так! Командир не обязан закрывать на электромагнитный замок свой ящик. Впрочем, теперь закрывает и ключик повыше вешает.

Мишка улыбнулся.

— Пойдем, я тебе тайну открою. Я тут такое место нашел!

Щенок заволновался, встал. Почувствовал перемену в голосе? Пес на все был готов, после такой вкусной котлеты, у такого замечательного хозяина.

На обед Стрелок и его маленький хозяин не попали. Не получилось пообедать также и всему составу экспедиции. Почти все уже были за столом, когда вбежал Валерий Михайлович. Волосы его были всклокочены, лицо побелело, в руках он держал сканер местности.

— Мишка пропал! — выдохнул отец, увидел вопросительно-встревоженные лица, добавил, — датчик опасности сработал, сканер местности не обнаруживает Мишкиного браслета!

После съеденной на двоих котлеты идти по полю было весело. Мишка успел забежать к себе в каюту и побросал в рюкзак: надувной шалаш, фонарь, веревку, складной ножик, бутылку с заготовленным заранее соком, и теперь они с щенком резвились, постепенно отходя к лесистой части лагеря. Дошли до деревьев, устроили привал. Мишка откупорил сок, выпил полбутылки, предложил щенку. Пес сел на задние лапы, склонил на бок голову и сморщил нос.

— Не хочешь? — понял Мишка.

Стрелок склонил голову на другой бок. Мишка засмеялся:

— Дурында, мы пришли уже!

Щенок задышал чаще, уши его встали торчком. Мишка встал и отодвинул в сторону ветку дерева. В земле стало видно почти правильной формы отверстие размером чуть больше плеч взрослого человека. Под малым слоем почвы уходил вниз вертикальный лаз, с идеально ровными и гладкими вырезанными в скальной породе стенками. Такие дырки в скале папа показывал Мишке на Земле.

— Стрелок, смотри! Это называется шурф. Папа возил меня прошлым летом в Египет, там таких древних шурфов много. Папа сказал, что такие отверстия нельзя сделать без применения современных технологий.

Пес смотрел то на хозяина, то в прохладную каменную глубину. Он словно понимал объяснения Мишки. Мишка, ободренный вниманием, продолжил:

— Понимаешь, это следы огромной фрезы, ну… сверла такого, — добавил Мишка, увидев склоненную набок голову. Щенок потянулся и, раскрыв розовую пасть, зевнул — продолжай, мол. Мишка стал рассказывать про обелиски, которые вырезались таким сверлом из скалы.

— А сверло очень быстро двигалось, иначе чем объяснить, что сбоку от обелиска вынималось гораздо больше породы, чем размеры этого сверла. Но это точно было сверло-фреза, потому, что стенки гладкие, как на шурфах, а внизу равного размера выемки — от нижней части сверла. Историки раньше думали, что породу вокруг каменного блока выбивали ди-а-ри-товыми шарами, диари-вы… тьфу ты, негодный язык. Короче, каменными шарами разбивали скалу, а потом вынимали породу, но тогда почему стенки гладкие на блоке-обелиске и на отвале выработки, почему ямки на дне одинакового размера и тоже гладкие, непохожие на сколы камня? Так папа объяснял «… все это, Мишка, похоже именно на фрезу и ни на что более…».

Пес уже давно не слушал, только переступал с лапы на лапу и вертел хвостом, как пропеллером. А Мишка продолжал рассказ не столько для пса, сколько чтоб вспомнить полностью, что говорил дословно папа.

— А еще папа показывал на блоках пирамиды запилы в виде дуги от шестиметровой дисковой пилы, с толщиной лезвия в детскую тетрадку — двенадцать листов, и отверстия в камне от двухметровых трубчатых сверл, с кромкой в полтора миллиметра… Стой! Ты куда? В кустах раздался шорох, и щенок моментально прыгнул на звук. Мишка побежал следом. Нога неожиданно потеряла опору. Последнее, что увидел Мишка — зияющий темнотой, второй шурф. Отверстие летело навстречу Мишке, миг — и наступила темнота.

Очнулся Мишка от шершавого языка, которым, как напильником, больно счесывали ногу. Мишка поднял голову. В полутьме Стрелок зализывал рану на колене маленького хозяина. Метрах в двух-трех вверху зеленело овально-круглое небо. Голова гудела, бессвязные обрывки видений будоражили ум: плутание среди каких-то странных механизмов, залитые неярко-матовым свечением огромные квадратные пещеры, настенные изображения пирамид, похожие на звездную карту точки ярко светились, повиснув в воздухе посреди зала… Мишка тряхнул головой, остатки сна ушли из сознания, как дым покидает дом, чтоб никогда не вернуться. Мишка решил, что со сном будет разбираться позже.