Итак, возвращаясь к предыдущему "итак", надо думать о работе. Хотя работа ли это для меня? Нет, я подумал еще, это точно не работа. Это просто потребность, чтобы выжить. Не справлюсь, не выживу. Миленькая ситуация сложилась, или, как там поговаривают, жесть. Нет, не правы люди, жесть - это конец, а у меня это сильно напоминает жога*. Жога - это поединок-танец. Вот и я танцую, как уж на сковородке. Хотя, мне кажется, что как еж на сковородке. Меня вроде еще не слопали. Иголки мешают, но лапы мои прилично уже поджарились.

---

* Прим. Е. Сангадиева: жога термин из боевого искусства капоэйра. В переводе обозначает поединок.

---

Опять меня не в ту степь несет. Что за идиотские философствования, мне о жизни думать надо.

"Ты о ней и думаешь", - несколько отстранено подсказал учитель.

"Спасибо, не знал", - я усмехнулся. А он, как всегда, прав. Здесь я задумался, а может быть ситуация, когда он не прав.

"Конечно, может", - "порадовал" меня учитель.

Я плюнул на отвлеченные размышления, но запомнил услышанное. На досуге, если он будет, то могу подумать. Пока же мне надо проработать детальный план моей жизни здесь.

"Зачем?" - вмешался учитель.

"Но, учитель, ты же всегда говорил "думай", - я возмутился.

"Я говорил "думай", но не говорил "планируй", - объяснил учитель.

Я опять-таки понял, как он прав. Оказывается я путаю понятия "думай" и "планируй". Интересно много таких, как я?

"Не отвлекайся", - напомнил учитель.

Я стал думать, отбрасывая этап планирования. А ведь самым умным будет ничего не планировать, а действовать, как в танце. Танец - это что? Это подчинение музыке. А музыка? Музыка - это ситуация. Единственное, что должен преследовать мой танец - это достижение цели. Если я ничего не планирую, то никто меня не просчитает. Правда, в такой тактике или это уже стратегия, есть одно неприятное свойство. Мне всегда придется быть в движении, а еще... Это уже будет вторым свойством. А еще мне придется на все быстро, вернее будет сказать, мгновенно, или даже предшествующе, вот именно оно, реагировать. Как можно отреагировать, предвосхитив события? Ясновидящим легко. Предвидение. Но я-то не ясновидящий.

"Люди зовут это интуицией, - послышался менторские голос учителя. - А с определенного уровня развития интуицию зовут предвидением".

"И я смогу?", - мне было очень интересно, потяну ли я этот путь.

"А кто тебя знает?", - учитель действительно не знал. Это слышалось по голосу. Сомнение и надежда. Пожалуй, если бы не было этой надежды и этого сомнения, то я бы не решился, и пошел привычным путем. А так я решил, что это мой единственный шанс достичь цели. Ставки в танце две: моя душа и жизнь девушки.

"Что дальше?", - учитель спрашивал меня о чем-то конкретном. Мне понадобилось семь секунд, чтобы уразуметь о чем именно. Он говорил о сегодняшнем дне. Этот день все никак закончиться не мог. Там, на Лирейде, вернее, на Земле, уже ночь, а здесь еще обеда не наступило.

"А что тебя смущает? Я сейчас встану и пойду на занятия. Должны же сегодня быть вводные занятия. Правильно я думаю?"

"А кто тебя знает? - учитель мысленно пожал плечами. - Надо идти и узнать".

"А потом, пожалуй, узнаю расписание занятий Амели", - добавил я.

"Тогда вперед", - мысленно улыбнулся учитель.

Я поставил пустую банку на землю и отправился по делам. Я сделал два шага из-под навеса, а потом обернулся, потому что так почувствовал:

- Сторожи! - попросил я.

"Ты это кому?", - подивился учитель.

"Сове", - я был уверен, что сова в часах теперь будет сторожить.

"Ну, ты даешь! - с весьма непонятной интонацией заявил учитель. Оценивая все дальнейшее, я могу сказать, что теперь эта смесь ужаса и восторга в отношении меня и моих поступков станет уже привычной. "Только это филин был", - закончил учитель.

"Приду и извинюсь", - я пообещал очень торжественно, на что учитель лишь фыркнул.

Я шел и считал шаги. С каждый таким шагом я все больше убеждался, что танцы уже начались.

"Получи от этого удовольствие", - посоветовал всемудрый учитель.

Честное слово, если бы он был где-нибудь снаружи, то я бы ему хорошенько врезал или хоть попытался. А так осталось лишь мысленно согласиться.

"Видишь, уже получается", - Великий Воин Гада был доволен. Программа обучения была не закончена, а как мальчик держится. Этот сможет сделать все и даже гораздо больше, чем просто все.

Я топал по площадке к единственному зданию, где до этого был. Канцелярия располагалась там. Стоп! Это я сам себе. С чего бы мне туда? Пойду-ка я в то самое здание, откуда высовывался этот бородатый субъект. Думаю, что нам будет приятно пообщаться.

"Ты быстро учишься получать удовольствие", - учитель сказал это скорее себе, чем мне, но мне было приятно такое услышать.

"А как иначе? Даже подыхать надо с удовольствием, а уж сражаться-то и подавно", - я подошел к двери. Вблизи было видно, что дверь каменная. "Извращенцы", - это я уже подумал о строителях.

"Нет, аборигены", - поправил меня учитель.

"Все едино", - я дернул за ручку. Не открывается. "Пойдем другим путем", - я прикинул сколько до ближайшего окна. Прыгать мне нравится, до сих пор нравится. Правильный прыжок, и я там. Особенно мне нравится, что все здания здесь увиты местной разновидностью плюща.

"Не все", - поправил учитель.

"Почти", - я видел, что одна башня была просто белая. Очень гладкий камень.

"Не камень", - еще раз поправил учитель.

"Сейчас не до этого, - я спросил совета учителя, что это может быть за здание и куда теперь топать".

"А разницы-то нету", - учитель ответил примерно, как я и ожидал.

Я шел по коридору. Скользкий такой коридор. Людей нет. Остроухих нет. Даже драконов нет. А скверно, что и дверей нет. Спустя три минуты я добрался до лестницы. Пошел вверх. Следующий этаж. Опять тот же идиотизм. Ни дверей, ни окон нет. А так я ведь помнил, что окна в этом доме есть. Мужик тот высовывался этажа с третьего. Я пошел на четвертый этаж. Опять ловушка. Пятый этаж не порадовал.

"И что это?", - я был удивлен лишь самую малость. В нашем красивом танце я попробовал напасть, а он ушел с линии атаки. Прекрасно выполненная эшкива*.

---

* Прим. Е. Сангадиева: эшкива - отклонение корпуса и головы с линии атаки.

---

"Кто он?", - учитель желал знать про кого я.

"Она - судьба, блин", - я поправился, но отчего-то судьбу я воспринимал, как типа мужского рода.

"Сам что думаешь?", - спросил учитель. Я спускался по лестнице на второй этаж. Единственный логичный выход - вылезти в окно и утопать куда подальше. Но логичные выходы теперь не для меня.

"Танцуем дальше", - я готов был грызть эти стены зубами, но не уступить.

"Тогда вперед", - разрешил учитель.

На втором этаже я остановился у того самого окна. Хорошо бы подумать. Подумал и надумал, что можно сделать что-нибудь неординарное. Самым неординарным - была мысль попрыгать по стенам. Может, где есть замаскированный или закрытый магией проход внутрь.

Попрыгал. Да, не думал, что это так больно. Я попрыгал по стенам второго, затем третьего, затем четвертого этажей. Допрыгался до пятого.

"Может хватит?", - полюбопытствовал учитель.

"Заткнись", - это я так по-дружески попросил его и продолжил дальше. Ведь не бывает половины удара или половины движения. Решил - делай.

Пятый этаж меня удивил. В один из моментов я пробил этот долбанный камень. Боль меня крутила еще минут пять. Я приземлился не очень грамотно, ногу точно подвернул, но я выиграл. Пусть в одном движении, но я веду танец. Когда я смог прогнать из сознания боль, то узрел того самого бородатого типа.

- О? - это он меня.

- Нет, Жека, - я представился так, пожалуй, это выражает мою суть.

- Это я - О, но можешь говорить мне Олг, - разрешил бородатый. - А ты упорный. Больно?

- Здесь, что высоковольтная линия что ли? В этом камне? - я уже почти мог встать на ноги. Но пока лишь почти.