Билдер. Чепуха! На независимость имеют право только те, кто может сам себя содержать.
Мод. Вот почему ты и не хочешь, чтобы я сама себя содержала.
Билдер. Да разве ты способна на это! Кино! Как бы не так! Через год ты будешь на панели. У Атены хоть есть какие-то гроши, но у тебя... у тебя же нет ничего.
Мод. Кроме моего лица.
Билдер. Лицо-то и губит женщин, дорогая моя.
Мод. И пусть, я не приду тогда к тебе за помощью.
Билдер. Имей в виду: если ты уйдешь из моего дома, я от тебя отрекусь!
Мод. Да я и теперь лучше пойду мыть полы, чем останусь здесь!
Билдер (почти трагическим тоном). Будь я проклят! Послушай, Мод, тут виной моя вспыльчивость! Ты довела меня до бешенства. Я сожалею, что тряхнул тебя, но ведь ты в отместку отдавила мне все пальцы на ноге. Ну, образумься же! У меня и так слишком много неприятностей. Ты пользуешься всей свободой, какую только можно предоставить девушке до замужества...
Мод. Он не понимает... он просто не способен понять!
Билдер. Понять что?
Мод. Что свою жизнь я хочу прожить по-своему.
Он обходит стол, стараясь приблизиться к ней, а она отступает от него.
Билдер. Не понимаю, какая муха тебя укусила.
Мод. Микроб свободы; он носится в воздухе...
Билдер. Вот именно, и пусть он там и остается! Это - первое разумное слово, которое я от тебя услышал. Ну, хватит! Снимай шляпу и давай помиримся!
Мод смотрит на него и медленно снимает шляпу. Напряженность Билдера
исчезает, он испускает вздох облегчения.
Вот так-то лучше! (Идет к камину.)
Мод (бросается к двери в прихожую). Прощай, папа!
Билдер (за ней). Мартышка! (Услыхав, как щелкнула задвижка, идет к окну.)
За дверью слышна какая-то возня, затем входит Камилла.
Что случилось с дверью?
Камилла. Она была заперта на задвижку, мосье.
Билдер. Кто ее запер?
Камилла (пожимая плечами). Не знаю, мосье. (Собирает чашки и останавливается около него. Вкрадчиво.) Мосье несчастлив...
Билдер (удивленно). Что? Конечно! Кто может быть счастлив в таком семействе, как мое?
Камилла. Но такой сильный мужчина... Хотелось бы мне быть сильным мужчиной, а не слабой женщиной.
Билдер (глядя на нее с невольным восхищением). А вам-то чего не хватает?
Камилла. Надо бы убрать коньяк. Налить мосье еще рюмочку?
Билдер. Нет! Впрочем, налейте.
Она наливает коньяк, он пьет, протягивает ей рюмку и вдруг опускается в кресло. Камилла ставит рюмку на поднос и ищет на каминной полке спички.
Билдер, не выдержав, обнимает ее.
Камилла. Спичку, мосье?
Билдер. Будьте добры.
Камилла (спотыкается об его ногу и падает к нему на колени). Ах, мосье!
Билдер, не выдержав, обнимает ее.
О! Мосье!
Билдер. Ах ты, бесенок!
Она неожиданно целует его, он возвращает ей поцелуй. В то время как они занимаются этим увлекательным делом, миссис Билдер открывает дверь из передней, смотрит на них несколько секунд, не замеченная ими, и спокойно уходит. Билдер отталкивает Камиллу, то ли услыхав, как закрылась дверь, то
ли почувствовав угрызения совести.
Что я делаю?
Камилла. Целуетесь.
Билдер. Я... я забылся.
Они встают.
Камилла. Это было очень... приятно.
Билдер. Я не хотел этого делать. Уходите... уходите!
Камилла. О, мосье, вы все испортили!
Билдер (пристально глядя на нее). Мне думается, что вы дьявольское искушение! Ведь вы же умышленно оступились.
Камилла. Может быть.
Билдер. Для чего это вам было нужно? Ведь я семейный человек.
Камилла. Да. Как жаль! Но не все ли равно?
Билдер (очень расстроен). Слушайте, вы! Это никуда не годится! Никуда не годится! Я... я должен думать о своей репутации!
Камилла. Я тоже! Но на это есть много времени - в промежутках!
Билдер. Я знал, что вы опасны! Я всегда это чувствовал.
Камилла. Как можно так говорить о хорошенькой женщине!
Билдер. Мы не в Париже.
Камилла (всплеснув руками). О! Как бы я хотела, чтобы мы были в Париже!
Билдер. Послушайте... я этого не допущу! Вам придется уйти. Убирайтесь! Я всегда твердо держал себя в узде, и я не намерен...
Камилла. Но я так восхищаюсь вами!
Билдер. А если бы сюда заглянула моя жена?
Камилла. О, зачем думать о таких неприятных вещах? Не будь вы так строги, вы были бы куда счастливее!
Билдер (уставившись на нее.). Вы искусительница!
Камилла. Я люблю удовольствия, а у меня их здесь нет. А у вас столько обязанностей, и вы так скучно проводите время! Но я-то ведь тут! (Потягивается.)
Билдер шумно вздыхает.
Билдер (еще немного, и он сдастся). Это все против моих... Я не пойду на это! Это... это грешно!
Камилла. О-ля-ля!
Билдер (неожиданно возмущаясь). Нет! Если бы вы считали это грехом, я бы, может быть... Но вы этого не считаете... Вы... вы просто... язычница!
Камилла. Почему же было бы лучше, если бы я считала это грехом?
Билдер. Тогда... тогда я бы знал, на что иду. А так...
Камилла. Англичане не понимают, что такое удовольствие. Все у них получается таким грубым и добродетельным.
Билдер. Слушайте, убирайтесь, пока я не... Вон! (Идет к двери и открывает ее.)
За дверью стоит его жена в пальто и шляпе. Она входит в комнату. Билдер,
запинаясь.
А, это ты... я хотел тебя видеть.
Камилла берет поднос и уходит направо, слегка покачивая бедрами.
Ты куда-то собралась?
Миссис Билдер. Как видишь.
Билдер. Куда?
Миссис Билдер. Пока еще не решила.
Билдер. Я хотел поговорить с тобой о... о Мод.
Миссис Билдер. С этим придется подождать.
Билдер. Она... она ушла из дому... совсем ушла и...
Миссис Билдер. Должна тебе сказать, что я случайно заглянула сюда несколько минут назад.
Билдер (в полном отчаянии). Ты? Ты... что?
Миссис Билдер. Да. Я не хочу быть помехой твоим развлечениям.
Билдер (в ужасе). Не хочешь быть помехой? Что это значит? Джулия, как ты можешь говорить подобные вещи? Да я ведь только...
Миссис Билдер. Не надо! Я видела.
Билдер. Эта девушка сама упала ко мне на колени. Джулия, она действительно упала. Она... она какой-то бесенок. Я... я ее оттолкнул. Даю тебе слово, что между нами не было ничего, кроме поцелуя, да и то при провоцирующих обстоятельствах... Я... я приношу извинения.
Миссис Билдер (наклоняя голову). Благодарю! Я все прекрасно понимаю. Но ты должен простить меня за то, что я не хочу больше играть роль холодного компресса.