Победил пырей. Уже вскоре он уничтожил все цветы на клумбе, а затем начал захватывать все новые клумбы и сады.

Был пырей невзрачным растением, сорняком, но через некоторое время он стал сильным существом. И была у него твердая цель — уничтожать и захватывать, захватывать и уничтожать… «Уничтожай всех, или тебя уничтожат», — любил говорить пырей.

Прошло несколько лет. Пырей захватил власть на Оранжевой звезде и стал правителем. Однажды он приказал солдатам-кактусам доставить во дворец Бессмертника.

«Теперь мне конец», — подумал историк, когда кактусы глухой ночью ворвались в его дом и повели его во дворец.

Несмотря на ночное время, Бессмертника доставили прямо к правителю. С ужасом смотрел историк на Пырея, который, встав из-за стола, приближался к нему.

— А-а, кого я вижу, какая встреча! — насмешливо произнес Пырей. — Да ведь это наш знаменитый историк Бессмертник! Мой старый знакомый… Помню, помню твой сад, твою клумбу… Ну что ты дрожишь, Бессмертник? Смерти испугался? Не бойся. Я ведь добрый, я очень добрый. Об этом все знают, все говорят. Я тебя не уничтожу. Ты будешь писать мне историю. Только не так, как ты писал раньше, а совсем по-новому. Понимаешь, как тебе надо писать?

— Понимаю, — чуть слышно ответил Бессмертник и опустил глаза.

С тех пор Бессмертник жил во дворце. По окончании каждого дня он записывал в свою историю обо всем произошедшем за день.

И в эту ночь историк Бессмертник записал в своем труде:

Бессмертник перечитал написанное, глубоко вздохнул, и вдруг ему стало очень стыдно. Он повернулся к книжному шкафу, где стояли сто написанных им томов, и подумал: «Примерно половина из них написаны до того, как я узнал Пырея. А что я теперь пишу? Огонь… Мне нужен огонь».

Он взял в руки спичечный коробок, и, когда зажег спичку, лицо его просветлело.

Однако, поднеся спичку к раскрытой рукописи своего сто первого тома, Бессмертник испугался и задул огонь. Рукопись не успела загореться.

Бессмертник долго сидел в кресле и задремал. Засыпая, он думал: «Чего-то надо ждать… Что-то теперь будет! Обязательно будет».

Он заснул, и во сне ему снился очистительный свет какого-то огня.

Уже после прилета космического корабля на Оранжевую звезду Пион-шпион, как всегда, бродил по столичным улицам, ко всему прислушиваясь, приглядываясь, принюхиваясь.

Пион обязан был обо всем увиденном и услышанном доносить правителю Пырею. Но в столице давно ничего особенного не происходило: никаких волнующих происшествий. И в тот вечер все было спокойно и обычно. Столичные жители после трудового дня гуляли в парках и скверах, сидели около своих домов на скамеечках, разговаривали главным образом о погоде.

Некоторые из них собирались в театр на знаменитый спектакль под названием «В жизни все просто». Другие смотрели телевизионную передачу в тринадцати сериях. Передача называлась «Дважды два».

Открылся ночной ресторан, где посетителям в изобилии подавались молочные продукты: кефир, простокваша, кипяченое молоко. На открытой веранде ресторана играл эстрадный оркестр, и певичка Ромашка в коротенькой желтой мини-юбке пела модную песенку:

Пион-шпион прослушал песенку и глубоко вздохнул: ничего интересного…

Пион происходил из старинного рода, известного своим благородством и красотой. Конечно, его далекие предки, темно-красные, розовые и белые Пионы не могли даже представить себе, кем станет их родственник при правителе Пырее. Признаться, и сам Пион-шпион первое время не слишком охотно выполнял возложенные на него обязанности. А потом ничего… привык.

Вот и сегодня ему очень хотелось отличиться перед правителем Пыреем. Оставалась одна надежда — Ночная Фиалка.

Да, красавица Ночная Фиалка вела себя подозрительно. Днем она была незаметна. Но вот ночью преображалась. В белом платье гуляла она в полночь по улицам, распространяя тонкий терпкий аромат духов, смеялась лукаво и громко пела, смущая покой городских жителей. За Ночной Фиалкой вполне можно было пошпионить. И Пион-шпион отправился к ее дому.

Красавица жила на уютной тенистой улочке. Окна ее дома ярко светились, но шторы были опущены. Пиону-шпиону подсмотреть ничего не удалось. Все же по тени на опущенных шторах Пион-шпион понял — Ночная Фиалка прихорашивается перед зеркалом, видимо, готовясь к ночной прогулке.

А в доме напротив окно оказалось распахнутым, шторы раздвинутыми. И было видно: за столом сидит известный поэт Василек и что-то пишет.

От нечего делать и на всякий случай Пион-шпион стал следить за поэтом.

Василек, не подозревая, что за ним наблюдают, старательно писал свое новое стихотворение. Правда, сначала он не знал, о чем писать, и, сунув палец в рот, как маленький, слегка пососал его. Такая у него была поэтическая привычка.

И вскоре к нему пришла тема. Глядя в распахнутое окно, Василек почувствовал приступ вдохновения. Он решил, что напишет именно про распахнутое окно. Но вскоре тема ему показалась слишком большой. Он решил ее сузить и написать про форточку. А почему бы про нее не написать? Тема небольшая, но полезная…

«Жила-была форточка», — написал поэт и глубоко задумался.

Сочинение стихов — очень непростое дело, даже очень сложное дело. Василек это всегда помнил. Он всегда ко всему внимательно присматривался. Зачем? Чтобы знать как можно больше. И особенно внимательно он присматривался к каждому красивому цветку — и к Ромашке, и к Маргаритке, и к Незабудке, и к Гвоздичке. С каждой он старался познакомиться поближе и написать об этом хотя бы одно стихотворение.

У него была написана большая поэма и о Ночной Фиалке. Именно сегодня он собирался вручить красавице свое сочинение.

Но, разумеется, Василек писал не только о знакомых и незнакомых цветах. Он писал обо всем, что видел, что его окружало. Например, о столах и стульях, о шкафах и вешалках, о кастрюлях и тарелках, о ножах и вилках, об одежных, обувных и зубных щетках, о ботинках и галошах — всего даже и не перечислить. Так много интересного и полезного он видел вокруг себя.

Он не только правдиво описывал эти предметы и указывал, какую пользу они приносят, но и приукрашивал все это поэтической фантазией. И в тот вечер, сочиняя вдохновенные строки о форточке, он добавил в свое стихотворение довольно большую порцию фантазии. И стихотворение зазвучало:

Василек остался доволен своим сочинением и весело потрепал по холке стоявшего в углу кабинета деревянного коня Пегаса, приговаривая: