Хили ничего не ответил на это, и Ларкин продолжал:

- Давай, сначала поднимусь я, Стоун. Я ведь немного акробат, хотя по мне этого не скажешь. Однажды мне приходилось заниматься скалолазанием. А если у меня не получится, тогда пойдешь ты.

Взошедшая полная луна посеребрила восточный склон холма. Расщелина была хорошо освещена. Становилось прохладно. Харви срубил большой колючий кактус и перегородил им выемку у подножия холма, куда он загнал ослов. Люди напились водой из фляг сами и напоили животных.

- Корма для ослов осталось только на один раз, - сказал Харви. Завтра придется спуститься с ними обратно на траву.

- Я думаю, у нас не займет много времени отколоть динамитом столько породы, сколько они смогут унести на себе, - сказал Стоун. - Потом мы зарегистрируем нашу находку и начнем добывать золото по-настоящему. Нам потребуется много техники.

- Ты сначала найди свое золото, - перебил его Ларкин. - Ну, я пошел.

Он разулся, снял носки, обвязался веревкой и полез вверх. В его коренастом теле была заключена недюжинная сила. Он карабкался ловко, как обезьяна, останавливаясь время от времени, чтобы забить крюк.

- Эй! - закричал он сверху. - Я знаю, как Лайман забрался наверх. Так же как и я. Здесь вбиты старые крюки, но они уже проржавели. Довольно быстро Ларкин добрался до первого выступа, встал на него и закричал вниз:

- Ширина выступа фута четыре или пять.

Он свернул сигарету и закурил, переводя дыхание, затем отбросил ее.

- Я пошел!

С этими словами он полез дальше. Примерно на высоте ста футов он добрался до того места, где расщелина расширялась, и исчез из виду. До ожидавших внизу донесся стук молотка. Вскоре, он показался вновь, и начал быстро спускаться вниз, перебирая двойную веревку руками и не обращая внимания на вбитые им крюки.

- Боюсь поцарапать свои ножки, - сказал он шутливо. - В ботинках будет удобнее. Там есть широкий уступ в форме подковы, но провалиться мне на этом месте, если я видел хоть какую-нибудь дыру, ведущую внутрь.

- Она там, - сказал Стоун.

- Мы должны поднять с собой ружья, динамит, кирки, буры, немного еды и электрические фонарики.

- А ружья зачем? - спросил Хили. - Собираешься там поохотиться?

- Незачем оставлять их здесь, - ответил Стоун спокойно. - Они нам могут пригодиться. Очень жаль, что придется оставить ослов снаружи. Мы не знаем, насколько холодно здесь бывает. Нам понадобятся ветки для костра и для факелов. Фонарики надо будет поберечь на случай каких-либо неожиданностей. Как насчет одеял?

- Мы и так не замерзнем, - сказал Ларкин. - Не думаю, что нам придется спать этой ночью. Пора в путь.

Они собрали все необходимое. Ларкин поднимался первым. Он останавливался на выступах и оттуда давал указания Хили, который, несмотря на то, что его рука была уже почти здорова, поднимался очень медленно. Снизу Хили поддерживал Стоун, а замыкал цепочку Харви. Уже к первому уступу Хили добрался совсем обессиленным, хотя, к удивлению остальных, был полон решимости продолжать путь.

- Пусть Стоун идет за мной, - предложил Ларкин, раздраженный их черепашьими темпами. - Мы сделаем петлю на конце веревки, в которую Хили проденет ногу, и вдвоем мы поднимем его. Не бойся, Хили, мы не сбросим тебя вниз. Пока ты будешь играть честно, парень, можешь быть в нас уверен.

Хили ничего не ответил. Ларкин со Стоуном, достигнув последнего выступа, спустили веревку. С большими предосторожностями Хили был поднят наверх и веревку вновь спустили за тюками и за Харви, который, впрочем, и без того поднимался довольно ловко. Затем Стоун свернул веревку и взял ее с собой.

- А где же дверь? - спросил Ларкин. - Я бы позвонил в звонок.

- Ты почти угадал, - ответил Стоун. Он приблизил лицо к скале, залитой лунным светом, и стал пристально осматривать ее. - А! - воскликнул он возбужденно. - Вот оно!

Он указал пальцем на тщательно вырезанное в камне изображение. Края его искрошились и стерлись от времени, но приглядевшись, можно было рассмотреть очертания птицы, похожей на орла, с длинными когтями и большим клювом. В когтях она держала предмет, напоминающий кость. Его нижний конец был заключен в кольцо, а верхний казался сплющенным, наподобие штыка лопаты. Возможно, это было стилизованное изображение гремучей змеи, а кольцо обозначало погремушку на конце хвоста.

Стоун надавил на выпуклость внутри кольца, но безрезультатно.

- Никого нет дома, - нервно пошутил Ларкин. Он тоже попытался нажать на бугорок большим пальцем, но с тем же успехом.

- А что должно произойти? - раздраженно спросил Ларкин. - Мы ведем себя как придурки, пытаясь пальцем сдвинуть этот чертов камень.

- Я точно не знаю, что должно произойти, - признался Стоун. - Лайман сказал только, что надо нажать на что-то вроде кнопки в нижнем конце той штуки, что держит птица. Это были его последние слова.

- Он сейчас, наверное, смеется над нами, - мрачно сказал Ларкин.

- Где твой молоток, Лефти? - спросил Стоун. - Раз мы не можем открыть скалу руками, попытаемся сломать ее.

- А как сам Лайман узнал, для чего нужна эта кнопка? - спросил Ларкин, протягивая молоток.

- Не знаю. Он больше ничего не успел рассказать. Может быть, слышал от кого-то, не исключено, что и от самих индейцев. А может, просто так нажал, случайно.

- Да сломай ты эту чертову кнопку! - взорвался Ларкин.

Стоун все еще колебался. Наверняка существовал какой-то механизм, который поворачивал скалу. Изобретение каких-то древнейших племен, расцвет культуры которых происходил задолго до скальных поселений Манко, или даже раньше, чем майя. И он боялся испортить этот механизм одним ударом, отрезав всем им дорогу к сокровищу. Пот заливал ему глаза, и Стоун утер его тыльной стороной ладони. Потом он размахнулся и что было сил ударил молотком по бугорку.

Раздался скрежет, послышался шум падающей воды и большая, плотно подогнанная плита скользнула вниз, открывая проход. За плитой оказался коридор, отделанный массивными плитами гранита; оттуда пахнуло сырым, но теплым воздухом.

- А как она закрывается? - спросил Ларкин.

- Лайман, видимо, сумел закрыть ее. Кнопка находится только снаружи. Но я боюсь, что повредил ее. Должно быть, это какой-то гидравлический механизм.

- Должно быть, - повторил Ларкин. - И что теперь делать? Дай-ка мне фонарь! Харви протянул ему один из фонарей и Ларкин включил его. Туннель резко поворачивался вправо. Ларкин свернул за угол и пошел вперед, распевая во все горло. Остальные трое последовали за ним, вспугнув по дороге стаю летучих мышей. Отовсюду доносился шум падающей воды. Туннель свернул влево и начал петлять. На потолке была видна копоть от древних светильников. В конце туннеля находился зал, в котором стояли вдоль стен или лежали вповалку (по выражению Лаймана - "как вязанки дров") сотни мумий; сморщенные, высохшие, с остатками черных волос на темени и зубами, торчащими из высохших десен.

- Приветствую вас, джентльмены! - сказал неугомонный Ларкин. - Не подскажете, как пройти к залу с сокровищами? Из этого склепа было три выхода. Ларкин решил было пройти в средний из них, но быстро вернулся.

- Мне что-то не понравился линолеум в том проходе, - сказал он. Повсюду валяются черепа. Приходится идти прямо по ним. Попробуем другую дверь.

Правый проход уходил круто вниз и они пошли по нему. Становилось все жарче. Пот струйками стекал по лицам и спинам.

- Кто-то там говорил об одеялах? - спросил насмешливо Ларкин, единственный из всех сохранивший способность шутить. - Скоро нам понадобятся пузыри со льдом.

Шум воды стал настолько громким, что заглушил его последние слова. Но самой воды не было видно, и скалы не были влажными.

- Посмотрите! - внезапно закричал Ларкин. - Мы пришли на край света!

Проход заканчивался галереей, которая разветвлялась вправо и влево оттого места, где они стояли, и судя по всему, охватывала по периметру огромное пространство. Они услышали отдаленное эхо слов Ларкина. Видимо, они оказались в самой сердцевине холма.