- Узнав о послании герцога и осмелившись ознакомиться с ним прежде вас, господин Урмис, я немедленно отправился в секретариат и бегло проглядел контракты некоторых наших профессоров, - развернулся к декану, наполнявшему еще один стакан Спенсо. Следовало поторопиться, пока Урмис еще трезв. - И мне повезло! Я почти сразу наткнулся на контракт профессора Хлумиза. Он преподает у нас, как известно, на кафедре географии, но предлагая Университету услуги, господин Хлумиз упомянул так же свои познания в магических областях.

- Да что вы говорите? - покачал головой декан, возвращаясь за стол. - Старый мошенник.

- Вам известно мое отношение к нему... - Спенсо чуть наклонил голову, продемонстрировав Урмису покрытую коричневыми пятнышками лысину. - Тем не менее, это так. Вы вполне можете послать в Викенну именно господина Хлумиза, ведь профессор Альжента читает лекции, а профессор Коржак весьма стар и слаб здоровьем. Вы же, господин декан, должны конечно же остаться в Университете, чтобы исполнять руководящие обязанности. Остается лишь профессор Хлумиз.

- Чем же его лучше послать, чем Коржака? - Крючкотворство декана не интересовало. - Вы прекрасно знаете, что Хлумиз сведущ в магии не больше, чем... Чем Коржак.

- Да, но наш уважаемый географ имеет некоторые свойства характера, которые позволят выиграть достаточно времени. Вы и сами знаете, какое он производит впечатление на малознакомых с ним господ. Пока еще во дворце разберутся, что стоит за внешней значительностью - с делами, глядишь, успеет разобраться Ираклиаз. Он опытный маг.

Декан всосал в себя еще некоторое количество напитка и задумчиво пошевелил бровями. Славный ульшанский Университет, который он возглавлял уже двадцать два года, не мог существовать без покровительства герцога. Здесь читали лекции по более чем трем десяткам предметов всем, готовым за это платить. Нехватки в желающих приобщиться к знаниям не было, однако Урмис отдавал себе отчет в том, что вовсе не учеба прельщает сотни молодых людей. Несколько лет в большом городе, вдали от суровых отцов и благочестивых матерей, несколько лет веселой, беззаботной жизни - вот что им было нужно. И Университет не мешал студентам жить, благо предметы были все больше удаленные от практического применения: астрономия, история, хиромантия, география, стихосложение... Зачем они нужны тем, кто вернется однажды в отцовское поместье пить вино и покрикивать на пастухов? Если же кто-то прибывал в Ульшан именно за знаниями, то и им Университету было что предложить: юриспруденция, геометрия, кораблестроение, кое-что еще. За этими кафедрами декан наблюдал со всем возможным усердием, что же касается остальных... Ну кому мешает, что профессор Хлумиз, читая лекции по географии, несет откровенную чушь, причем каждый раз другую? Если кто-нибудь и отправиться проверить, в самом ли деле Великие реки берут свой исток в пасти застрявшего на мели кита, то скорее всего никогда не вернется. Что же до тех сомнительных путешественников на север, что рассказывают о Кипящем Озере или Небесной Дыре, то их истории ничем не убедительнее заявлений Хлумиза.

Хлумиз... Декан нередко приглашал бородатого мошенника разделить пристрастие к некоторым напиткам, ему чем-то нравился этот толстый старый жулик. Нравился куда больше проныры Спенсо, который только и думает, как бы занять место декана и реформировать Университет. К счастью герцог, который когда-то отдал Университету старые казармы и вынудивший Магистрат Ульшана подписать "Положение о заведении для учебы сынов, знания ищущих", сохранял свое благорасположение к Урмису. Но вот у герцога стряслась какая-то беда, пахнет эта беда очень нечисто, герцог зовет в Викенну преподавателей магии - явно не для болтовни. Урмис с удовольствием помог бы своему могущественному патрону, но как? Магия среди преподающихся предметов стояла особняком. С одной стороны, науки практичнее не придумаешь, любой юрист-крючкотвор с радостью закроет контору, если научится хотя бы вызывать дождь. Но люди к волшебству малоспособны, настоящими магами становятся единицы, да и то раз в сотню лет. Все это понимают, но раз студенты хотят слушать лекции, изучать купленные в подозрительных лавочках манускрипты, раз хотят платить за это деньги - отчего же эти деньги не взять? Урмис и сам когда-то обучал магии - история брала свое начало в бурной и бедной молодости, когда пришлось поработать балаганным фокусником.

- Хлумиз сам виноват, - наконец изрек декан. - У него в контракте действительно такое написано?

- Да, - злорадно подтвердил Спенсо. - География, Философия Бытия и Магия.

- Что еще за Философия Бытия? У нас разве есть такая кафедра?

- Нет, конечно же, но так он написал в контракте.

- Ладно. Написал - сам виноват. Значит, он приедет к герцогу, и будет тянуть время, чтобы все проблемы успел решить этот мерзавец Ираклиаз... Терпеть не могу полукровок! Лучше бы, конечно, нам самим помочь Его Светлости, доказать, что... Как вы это сказали, Спенсо? Доказать, что не зря едим свой хлеб, но вряд ли мы это сумеем.

- Я имел в виду нас с вами, в качестве радетелей Университета, а вовсе не кафедру магии, - несколько смущенно уточнил Спенсо. - Вы знаете мое отношение к...

- Да, конечно, случись у герцога неприятности с геометрией, вы легко бы смогли ему помочь. Но все обернулось иначе... Идите, профессор, спасибо вам за совет и поддержку.

Декан снова направился к буфету, поигрывая пустым стаканом. Это не входило в планы Спенсо и он осмелился встать у Урмиса на пути.

- Его Светлость недвусмысленно торопит нас! - Профессор даже помахал перед деканом распечатанным письмом. - Здесь сказано: "Возможно скорее прислать сведущего..."! Мы должны действовать теперь же, не рискуя навлечь на себя гнев Его Светлости.

- Вы же сами только что сказали, что именно медлительность Хлумиза поможет нам! - нахмурился Урмис. - В любом случае он сможет выехать только завтра, если, конечно, не привязать его к лошади силой.

- Хоть бы завтра! - закатил глаза Спенсо. - Но сообщить-то ему нужно сегодня! Лучше всего - немедленно, и, конечно же, это должны сделать вы, никого другого старый индюк... Простите, профессор Хлумиз просто не послушает! А еще нужно ответить герцогу.

- Герцогу я отвечу вечером, - отрезал Урмис и вырвал у Спенсо письмо. - Сейчас я... Не в настроении - свалившаяся на нас беда сильно подорвала мои силы. Что же касается Хлумиза... Да, придется зайти к нему сейчас. В чем - в чем, а в поспешности старика не упрекнуть. Где он теперь?

- Как раз заканчивает лекцию.

Спенсо первым выскочил в коридор и замер, широко распахнув дверь. Декан угрюмо прошествовал мимо буфета, с силой опустив на него стакан. Ему не нравился этот геометр, худой и вечно озабоченный. Носит пурпурную мантию, словно без нее кто-то усомнится в его чине! Да никто из профессоров давно не носит мантий, их знают в лицо, на то они и профессора.

- Где у него лекция? В Зеленом павильоне?

- Да, как всегда. Она, наверное, уже закончилась. Надо идти скорей, пока Хлумиз не ушел домой - он никогда не задерживается на кафедре!

- С его-то медлительностью? Да мы пять раз успеем туда и обратно... - проворчал Урмис.

Он все еще немного совестился перед Хлумизом... Что, если герцог успеет разобраться в профессоре? К тому же, там будет этот мерзкий и опасный Ираклиаз. Тогда придется склонить голову, покаяться в недостаточной бдительности, признать, что с годами ряд преподавателей теряет необходимые практические навыки, упомянуть их вредные привычки... Однако в огне брода нет, главное, что Хлумиз действительно может формально считаться магом, исходя из подписанного с Университетом контракта, и что способности свои он перед деканом никогда не демонстрировал. Декан окажется среди одураченных - а это куда лучше, чем послать каждый день читающего лекции Альженту, и, когда тот сядет в лужу, выставить жуликом себя самого.

Кряхтя, Урмис последовал за семенящим Спенсо. Пройдя по мощеным камнем дорожкам, оба вскоре достигли Зеленого павильона. Лекция действительно закончилась, одетые в сиреневые мантии студенты группками разбредались в разные стороны. Многие смеялись, передразнивали профессора - так бывало каждый раз после особенно удачных выступлений Хлумиза. Завидев декана, студенты коротко кланялись, даже приподнимали шляпы, но старательно игнорировали идущего рядом геометра. Спенсо не любили, и Урмис сделал печальный для себя вывод: профессор действительно знает свое дело.