Наклонившись, он расстегнул у громилы-шофера пиджак и вынул из висевшей под мышкой кобуры пистолет. Сунув его в карман, он быстро зашагал к «ягуару», сел в машину и завел двигатель.

Пять минут спустя лощеная белая машина, визгнув тормозами, остановилась перед парадным входом в роскошную резиденцию Сэма Делафилда. Окна нижнего этажа все как один светились огнями. Питер вышел из машины и позвонил. Почти сразу же дверь ему открыл крошечный японец в белой ливрее и, гостеприимно улыбнувшись, изрек:

— Ш-ш…

— Меня зовут Питер Стайлс, и, я полагаю, мистер Делафилд ждет меня.

— Ш-ш… — повторил слуга и жестом указал Питеру следовать за ним.

Находись Питер в несколько другом настроении, он не преминул бы испытать восхищение при виде роскошных апартаментов, куда его провел маленький японец. В огромной комнате, обитой дубовыми панелями, Питер заметил множество книг, оружия и всевозможных трофеев. Из невидимого динамика лилась тихая музыка. Мебель в раннем американском стиле отличалась удобством и прочностью. В дальнем углу — выложенный каменными плитами камин, на полу — мягкий, словно зеленый мох, ковер.

Разглядывая все это, Питер не сразу обратил внимание на человека, который стоял, опершись о край внушительных размеров дубового стола, и улыбался. За его спиной на стене висел портрет Гордона Стивенсона, словно вторившего улыбкой хозяину гостиной. Загар делал Сэма Делафилда коричневым как орех. Вокруг глаз и уголков рта теснили друг друга добродушные морщины, а улыбка, обнажавшая крепкие белые зубы, казалась на редкость дружелюбной и сердечной. В прошлый раз, разглядев Сэма при ярком свете дня, Питер был потрясен словно излучаемой им мощной физической энергией, которая теперь, в этой расслабляющей атмосфере, проявлялась еще острее.

— Итак, мистер Стайлс, я вижу, Джо привез вас? — сказал Сэм Делафилд.

— Вынужден уточнить: Джо не привозил меня. — Питер достал из кармана тридцативосьмикалибровую пушку шофера и бросил ее на сиденье роскошного, напоминавшего трон стула. — Это пистолет Джо, мистер Делафилд. А если вас заботит его здоровье, тогда советую отправить кого-нибудь за ним к мотелю «Маунгин вью».

Темные глаза Сэма Делафилда расширились, в них промелькнуло изумление.

— Вы отняли у Джо пистолет?! — Судя по всему, подобное событие казалось ему просто невероятным.

— Это не составило труда, так как он в тот момент находился без сознания, — пояснил Питер.

— Ах, мистер Стайлс! Мистер Стайлс! — Сэм Делафилд от души расхохотался. Этот глубокий гортанный смех удивил Питера своей неподдельностью и заразительностью. Он даже поймал себя на том, что сам еле сдерживается.

— Дорогой мой! — Сэм Делафилд наконец справился со смехом. — Я бы отдал все, что у меня есть, лишь бы увидеть эту картину собственными глазами. Как вам это удалось?

— Я два года служил морским пехотинцем на Дальнем Востоке.

— И даже при вашей… — Делафилд деликатным жестом указал на ногу Питера.

— Даже при моей ноге! — Питер вдруг почувствовал прилив гнева.

— О, Стайлс, вы мне нравитесь! Вы мне ужасно нравитесь!

— А вы мне нет, сэр. Мне не нравятся те, кто думает, что мне можно приказывать. Мне не нравится, когда ко мне посылают всяких болванов, которые диктуют мне, что делать.

— Приношу свои извинения, — сказал Сэм Делафилд. — Я послал Джо только потому, что больше под рукой никого не оказалось. Должно быть, он не совсем учтиво изложил вам мою просьбу. Хотя нет… Наверное, я сказал: «Привези его!», а он, как всегда, понял меня буквально.

— Видимо, так.

— Видите ли, Стайлс, я не большой мастер в выборе слов, — признался Делдфилд. — И когда мне нужно правильно выразить свои мысли, я пользуюсь услугами своих секретарей. Без них я беспомощен. Поэтому все, что я могу сейчас, это извиниться. К сожалению, у меня есть такая привычка: когда мне что-нибудь нужно, я просто говорю своим людям: «Достаньте мне это!». Признаю, что в вашем случае я был не прав и поступил невежливо. — Он жестом указал в сторону подноса с напитками, стоявшего на столе. — Может, для начала чего-нибудь выпьем?

— Думаю, нет. Я пришел только сказать, что не люблю, когда меня пытаются подвергнуть нажиму. А по сему разрешите откланяться. Спокойной ночи.

— Неужели вам не интересно, почему я хотел вас видеть? — Сэм Делафилд по-прежнему улыбался, но взгляд его посуровел, а в голосе звучал приказ.

— Полагаю, вам хотелось бы получше разрекламировать ваш турнир по гольфу, — сказал Питер. — Но, боюсь, вы выбрали для этого неверный путь.

— Вы разочаровываете меня, Стайлс. Даже я понимаю, что о подобной любезности не принято просить в два часа ночи.

— В два часа ночи не принято просить ни о какой любезности, — сказал Питер и повернулся к двери.

За спиной у него раздался ставший вдруг жестким голос Делафилда:

— А вы не сказали полиции насчет моего сына, иначе они были бы уже здесь с расспросами.

Питер повернулся, на лице его было написано удивление.

Могучая, коренастая фигура старика с неожиданной для нее грацией оказалась у подноса для коктейлей. Он опустил щипцы в серебряное ведерко со льдом с таким проворством, словно был прирожденным барменом.

— Что вы предпочитаете? — спросил он. — Не можем же мы обсудить все за минуту. Виски? Бурбон? Водка? Бренди?

— Бурбон со льдом.

Делафилд протянул Питеру стакан и подошел к камину. Развернувшись лицом к Питеру, он поднял свой бокал, однако едва коснулся его губами.

— Этот город мой, и в нем не может произойти ничего такого, о чем бы я не знал, — начал он. — Через полчаса после того, как вы нашли тела, я уже знал, что мы имеем на руках убийство. Я знал, что эта девушка, Ландерс, исчезла. Знал, зачем вы приехали в Делафилд. Знал о вашей короткой встрече с ней. А сегодня вечером я узнал, что вы с Говардом имели долгую беседу, и я видел его лицо, когда он вернулся в клуб. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сложить все эти факты воедино. Вы знали о его связи с девушкой, но по какой-то причине утаили это от Маклина. Я не привык пропускать удачу, когда она идет ко мне в руки. Я хорошо знаю Говарда и знаю вас, поэтому предполагаю, что он думал от вас откупиться. Я знаю, Стайлс, — и пусть это польстит вам, — что вас купить нельзя. А значит, вы решили хранить молчание по какой-то другой причине. Мне важно знать, по какой именно и как долго я могу рассчитывать на это.